— Родители прогорели, — вздохнул Долотов. — Был бизнес, были деньги, а потом раз, и все.

— Грамарь, Борщевик?

— Конкуренции не выдержали. Запруды обмелели, в которых они рыбу разводили.

— Значит, все-таки Грамарь?

— Я пошел против него, запруды наполнились водой. А меня приговорили… Грамарь предложил выход.

— Работать на него?

— И дела пошли в гору.

— А теперь вот под откос… Горошников пряничком тебя назвал. Знаешь, что это такое? Плохо тебе в тюрьме будет, — развел руками Малахов.

— Я понимаю. — Долотов смотрел на него с тоской и надеждой.

— Сам кого-нибудь убивал?

— Сам нет!..

— Заказ на Драбова от Грамаря шел?

— Ну, в общем, да.

— Ты готов сказать это на суде?

— Если это мне поможет… если это очень сильно поможет!

— А Борщевик?

— Борщевик — это не ко мне! У нас с ним никаких контактов…

— Где сейчас Грамарь?

— Я знаю, где сейчас Грамарь, — кивнул Долотов. — И могу сказать.

— Где?

— А гарантии, что я не сяду?

— Будет тебе гарантия. Государственной защиты. Если дашь показания против Грамаря.

— Он сейчас совершает преступление.

— Даже так?

— Перед одним своим другом. Спит с его женой. На базе отдыха «Волжанка». Охраны с ним нет. У вас еще есть пара часов. Потом появится охрана…

База отдыха «Волжанка» находилась километрах в пятнадцати от города. И часа не прошло после разговора с Долотовым, а Малахов уже высаживал там десант. Грамарь вышел из гостевого дома, направился к своей машине, Стасов перекрыл ему дорогу, Павлов поджал его сзади. А Малахов зашел с фланга.

Сопротивляться Грамарь не стал, позволил надеть на руки наручники, усадить в машину. Но именно эта легкость, с которой взяли бандитского главаря, воспринималась Малаховым как дурной знак. Грамарь — дикий зверь, и клетка, в которой он вдруг оказался, находилась не в цивилизованном городе, а в диких джунглях. Борщевик сделает все, чтобы вернуть его в привычную среду обитания. А охотников постарается уничтожить. Малахов ничуть не сомневался в этом.

Часть вторая

Глава 9

Майор Штанов, сидя за компьютером, изучал задачи информационного обеспечения в системе МВД. Ему экзамен на знание теории не сдавать, а вот наладить работу отдела информационного обеспечения нужно. И неважно, что сегодня суббота, вторая половина дня. Он должен знать на своей новой должности все, что требуется для работы. Для этого у него есть все необходимое, а главное, кабинет. Пусть и небольшой, зато свой.

Дверь открылась, в кабинет ввалилась Люба.

— Я за тобой! — она бесцеремонно взяла мужа за руку, собираясь оторвать от дела.

— Да погоди ты!

— Что погоди? Хватит работать, домой пора!..

— Малахов еще здесь, и Стасов с Павловым.

— И хорошо!.. Никто нас не побеспокоит! — Люба загадочно сощурилась, во взгляде чувственный призыв.

А перед глазами майора всплыла картинка. Люба в камере изолятора, на фоне решетки, такая знойная, такая волнующая. Юрий и тогда ее хотел, и сейчас хочет.

— Ну, это меняет дело! — Он поднялся и уже через пять минут ехал в своей машине.

Малахов отпустил его без проблем. Он-то считал его должность не самой важной. Ну да, в отделении хранились оперативно-справочные, криминалистические, дактилоскопические и разыскные учеты. Была автоматизированная дактилоскопическая информационная система, биометрическая идентификация, проводилось противодействие дистанционному мошенничеству… А выдача справок населению чего стоила! Вот понадобится кому-нибудь справка об отсутствии судимости, административных наказаний за потребление наркотиков, куда обращаться? К майору Штанову! Одна только реабилитация жертв политических репрессий чего стоит!

Но Малахова политические репрессии волновали мало. У него война с криминалом. Как только Грамаря приняли, так сразу из Москвы прилетела телеграмма. Принять все меры по организации и обеспечению надлежащего и своевременного расследования. Начальник областного управления со свитой приезжал, Горошникова, Фокина, Долотова и Грамаря в тот же день увезли в следственный изолятор под надежный надзор. Делу придали особый статус, всех, кого только можно было, поставили по стойке смирно, а вот усиления не прислали. Из Москвы так никто и не подъехал. А надежность местных кадров сомнительная, Фокин тому пример. И начальник полиции Ожогин вызывал у Штанова подозрения.

— Загонял вас Малахов, ни на минуту расслабиться не можешь, — цокнула языком Люба. — Вот о чем ты сейчас думаешь?

— Прежде всего я, конечно, думаю о тебе, дорогая… Есть и другая женщина! — хитро улыбнулся Штанов.

— И как ее зовут? Служба или Работа? — правильно поняла его жена.

— Информация. Ее зовут Информация. О-очень строптивая женщина и очень непостоянная…

— Ты знаешь, мне уже хочется с ней подружиться, — улыбнулась Люба.

— Ты умеешь дружить, — кивнул Юрий.

В Пригорьевске Малахов работал над усилением агентурной сети, так Люба решила ему в этом помочь. И самостоятельно, ничего ни у кого не спрашивая, взяла под свой контроль городской рынок. И что же! Вышла на двух киллеров, и майор Штанов помогал их обезвреживать. Страшно было, ничего, справился, не посрамил, так сказать, чести бывшего сотрудника службы собственной безопасности.

А сейчас ему нужна была собственная агентурная сеть. Раз уж он должен обеспечивать Малахова информацией. И кто ему в этом поможет, если не Люба?

— Опыт есть, — улыбнулась супруга.

— Война у нас, очень серьезная война. Малахов действует по фронту, Павлов и Стасов по флангам, а тыл у него не защищен.

— Тыл — это мы.

— Подполковник Ожогин мне не нравится. Себе на уме он какой-то. Вдруг он с Борщевиком связан. Да и не вдруг…

— Проследить за ним надо, где бывает, с кем встречается, кому звонит, — четко выдала Люба.

Штанов кивнул. Хорошо, когда жена умная, не надо ничего объяснять. А с прослушкой телефонов и прочими мероприятиями технического характера он сам разберется.

* * *

Сдержал генерал Соболев свое слово, штат уголовного розыска расширен, приказы подписаны, проведены по всем инстанциям.

— Поздравляю, старший оперуполномоченный капитан Павлов! — Малахов крепко пожал руку Максу, передавая ему новое удостоверение.

Тот кивнул с ироничной улыбкой. Он, кажется, совсем недавно значился начальником уголовного розыска.

Поздравил Малахов и Стасова. Этому проще, он выше старшего опера еще пока не поднимался.

— На сегодня, пожалуй, все… — сказал Артем, глянув на часы.

Половина седьмого, уже темнеет, а они все еще на службе. И это в субботний день.

— Ну, тогда мы кабинет опечатываем, — кивнул Макс.

— Да, и еще один, совсем незначительный момент.

— Совсем незначительный?… Это интригует, — улыбнулся Стасов.

— С Грамарем у вас все очень хорошо получилось.

Артем надеялся, что Грамаря прижмут крепко, но особой веры в успех не было. И Горошников мог отказаться от показаний, и Фокин, и Долотов, но нет, все пока держатся. Соболеву, конечно,