системы счета, такие увлечения понятны – они являли страхи слабоверных. Церковь должна была с этим бороться. Но первое время не справлялась, поскольку не могла выявить прямые догматические нарушения.

Первое время казалось, что гниль готова подобраться к царскому дворцу через самый доверенный чертог – Церковь. Еще в 1480 г. великий князь вывел из Новгорода в Москву влиятельных «жидовствующих» – попа Дионисия, обосновавшегося при Архангельском соборе, и попа Алексея, ставшего протопопом в Успенском соборе Кремля. Они оказались буквально в ближайшем окружении государя, привлекая к искусам все больше адептов, в том числе первых лиц правительства, например приближенного к Ивану III боярина Ф. В. Курицына и др. Бесы резвились, путая следы, а нерадивые попы пугались, терялись и отступали. Пока за дело не взялись неуязвимые праведники.

В целом оказалось, что перед нами заблудшие умники, погрязшие в противоречиях и чернокнижничестве. Их сложно назвать колдунами, поскольку сами себя они к таковым не причисляли, а может, просто мнили запретное, одурманенные навьями. Невероятные усилия по их изобличению приложил архиепископ Геннадий. Он буквально терзал столицу своими посланиями и таки добился успеха. Сначала он искоренил ересь в своем Новгороде, откуда виновников, осуждавших иконопочитание, отправил в Москву, где их били «на торгу кнутьем» весной 1488 г[116]. Потом добился созыва собора. Ситуацию немного осложняла смена церковных властей. В 1489 г. умер митрополит Геронтий, которого в следующем году сменил Зосима.

К этому времени ересь широко расползлась в обществе. Ересиархи процветали, но лишь заслышав глас угрозы, бесы сбрасывали маски и обращали видимые мудрости в торжества безумий, сводя в могилу покорных и прибирая их души. «Жидовствующие» бесновались и уходили в мир иной, выплескивая чародейские завещания. Прп. Иосиф описывал, что «вскоре, спустя немного времени после смерти Геронтия в 1489 году, ученик [ересиарха] Алексея дьякон Истома, соучастник дьявола, пес адов, был пронзен удой Божьего гнева: гнусное сердце его, вместилище семи лукавых духов, и утроба его загнили». Обезумевший Истома «позвал к себе некоего врача, и тот, посмотрев, сказал, что болезнь его – Божий гнев, поэтому она неизлечима человеческими средствами». «Так в тяжелых мучениях Истома испустил свой нечистый дух». Вслед за ним протопоп Алексей, «окаянный поборник сатаны, дикий кабан дьявола, набежавший из поля и опустошивший виноградник Христов» «заболел тяжкой болезнью и был поражен мечом Божьего суда». Он испустил дух, отправившись «в лапы сатаны».

Именно Алексей перед смертью «околдовал великого князя» ради того, чтоб «тот поставил на великий святительский престол гнусного поборника дьявола, которого Алексей напоил ядом жидовства, – нечистого Зосиму»[117].

Зосима довольно быстро рассорился с наиболее влиятельными борцами за благочестие: как с Геннадием, так и с Иосифом Волоцким. Конфликтовал он и с другими, а потому к 1494 г. вынужден был отречься и покинуть кафедру. Но первое время священнослужители были едины. Зосиму избрали митрополитом 26 сентября 1490 г., а собор по поводу «жидовствующих» состоялся уже 16 октября того же года:

«По повелению благочестивого и христолюбивого, истинного православью поборника великого князя Ивана Васильевича, всея Руси государя, иных многих самодержца, соборовали господин пресвященный митрополит Зосима всея Руси… и весь священный собор Руския митрополия, на развратников вере христианстей, на Захарию чернеца и на его товарыщов, и на новгородского протопопа на Гаврила, и на Дениса попа Архангельского, и на Максима попа Ивановского, на Василья попа Покровского, на Макара диякона Николского, на Гридю дьяка Борисоглебского, на Васюка на зятя Денисьева, на Самуху дьяка Николского, и на их единомысленики, хотящи развратити честную и непорочную православную веру, еже во Христа Бога нагего, во Троици славимого, и погубити Христово стадо, православное христианство; но не возмогоша, сами сотрошася, и вся мудрость их поглощенна бысть»[118].

Еретики были отлучены и прокляты, но не казнены. Ради исполнения приговора их отправили к Геннадию в Новгород. Тот провел специфический ритуал – все осужденные были в шутовских нарядах посажены на коней задом наперед «яко да зрят на запад уготованный им огнь», поскольку ад, как это и сейчас понятно, на Западе. На головах отступников были берестяные остроконечные колпаки с надписью «Се есть сатанино воинство!». Так их провели по Новгороду при криках толпы, поношениях и надругательствах. А потом колпаки на головах были сожжены[119]. Все выжили и умерли чуть позже. И это, кажется, возмущало Геннадия, который требовал более жестких мер к предателям.

В своем послании собору в октябре 1490 г. Геннадий требовал «их казнити – жечи да вешати!»[120]. Он был убежден, что перед ним инфернальные «жиды» и бесноватые, один из которых – Денис – во время литургии «за престолом плясал»[121].

Геннадий указывал Зосиме на иноземные практики инквизиций: «Ано фрязове по своей вере какову крепость держат! Сказывал ми посол цесарев про шпанского короля, как он свою очистил землю! И яз с тех речей и список к тебе послал. И ты бы, господине, великому князю о том пристойно говорил, не токмо спасения ради его, но и чести для государя великого князя»[122].

Дело в том, что летом 1490 г. через Новгород проезжал посол «короля римского» Максимилиана I (с 1508 г. император) Юрий Делатор (Giorgio della Torro), который рассказал об удивительных успехах церковных следователей в Испании. Геннадий так восхитился, что все записал. Этот текст, под названием «Речи посла цесарева», был отправлен митрополиту и сохранился. Он содержит подробное описание испанской инквизиции:

«Сказывал посол цесарев Юрий про шпанского короля, а имени его не помнит. Тот де король очистил свою землю от ересей жидовских, а за тем королем шесть земель: Шпанская, Католония, Биско, Кастелиа, Сердения, Корсига. А те шесть земель все великие, а тот им король шпанский всем государь. И в той его земле на Шпании, те жидовские ереси почали прозябати и тот король шпанский избрав великого человека из своих вельмож да послал послом к папе к римскому, что то еретичество в его землях в великих людях, в бискупах, и в архимандритах, и в попах, и в церковных людях, и в мирянах в многих почало прозябати. И папа римский с тем его послом послал двух пископов великих людей к тому шпанскому королю в его землях того лиха искати. И как от папы два бискупа пришли, и король шпанский к папиным бискупам избрал своих два бискупа великие да два боярина больших своих, кои под тем королем все те земли держат, да велел им с папиными бискупы того лиха обыскивати. И папины бискупы, и королевы, и королевы бояре обыскивали в начале двух бискупов королевых да казнили многими казнями и многими ранами, да и сожгли. Да после того обыскивали шесть архимандритов, и попов, и игуменов,