Отбросила лист как будто он загорелся и горло сдавило до боли. Швырнула чашку кофе в стену. Та окрасилась в темно коричневый, и следы будто капли крови потекли на пол.

Меня трясло, сердце болело и заходилось в диком ритме.

Хватит прятаться в своей норе.

Я должна выйти из нее и показать ему ту девушку, которая не боится его грязных подкатов. Девушку, которая строит взвод бойцов, ведя одной лишь бровью. Девушку, которая стала правой рукой одного из самых влиятельных людей в городе.

А потом раздавить Давыдова.

Глава 25

Зал ресторана был полон.

Решив, что буду иметь преимущество, если спущусь раньше времени, я пришла за пятнадцать минут «до».

Давыдова не было.

Меня усадили за столик на двоих, официант предложил аперитив, и я благодарно кивнула, решив остановиться на виски.

Платье на мне болталось. Раньше оно сидело бесподобно, но раньше мне и не грозила жалкая учесть смертницы, а сейчас красный как кровь шелк струился по телу немного свободно. Тонкие бретели удерживали ткань на мне, белье надевать не стала это было бы глупо – оно выделялось бы под платьем.

Волосы распустила и подвила легкими волнами на концах, чтобы создать видимость укладки.

Наложила макияж, возвращая на лицо маску той неприступной стервы, которой когда-то была.

Официант принес виски и пачку сигарет, которую попросила принести.

Залпом осушила стакан и отдала ему, чтобы повторил, а сама дрожащей рукой достала из пачки Трежарер, который когда-то курил Рус, и поняла, что из огня на столе только свечи.

Ни спичек, ни зажигалки, очевидно служащий отеля об этом забыл.

Выдохнула, окидывая обстановку взглядом, чтобы удостовериться, что Давыдов еще не пришел и хотела вынуть незажжённую сигарету изо рта, но перед моими глазами возникло золотая зажигалка с ярким желто-синеватым пламенем.

Та самая, которую я доставала из кармана джинсов Руса в тайге.

Все внутри оборвалось.

– Позволь мне…

– Рус? – спросила, испытывая коктейль чувств от облегчения до сковывающей напряженности.

– Ждала кого-то еще? – спросил равнодушно, но я готова была поклясться, что его равнодушие было напускным.

– Откуда ты узнал, что я здесь? – спросила, делая очень глубокую затяжку. Глотнула дыма насколько хватило глубины легких и выдохнула в сторону, глядя как один из мужчин, сводивших меня с ума, сел напротив, занимая место, которое должен был занять второй.

– Это единственное, что тебя волнует? – спросил и перевел взгляд на подошедшего официанта, который принес мне виски. – Мне то же, что и моей даме, – отозвался ровно, и служащий отеля кивнул и удалился. – Скучала?

– Сказать правду? – спросила, стряхивая пепел от сигареты в хрустальное блюдце.

– Соври, – Рус приподнял брови и откинулся на спинку стула, а у меня появилась возможность рассмотреть собеседника.

Он полностью оправился от травмы, по крайней мере не было заметно, чтобы его как-то беспокоило пулевое ранение. Черный смокинг идеально сидел на подтянутой фигуре. Рус недавно обновил стрижку, видимо только вышел из больницы, и даже – О Боги! – сбрил бороду, оставляя свой квадратный волевой подбородок лишь в легком налете щетины, которую аккуратно подровнял.

– Не скучала, – ответила, перехватывая оттенок легкой растерянности в карих глазах напротив, которые тут же затянулись тьмой. – Даже не вспоминала о тебе, знаешь…

Повела плечом, бретелька соскользнула, и взгляд Руса впился в нее.

– Это не спасет тебя от твоей участи, – отрезал слегка раздраженно, явно сбитый с толку моим откровением.

А я подавила желание истерически рассмеяться и вернула предательскую бретельку на место.

– Но я должна была попытаться, – отпила из своего бокала, и замолчала, пока официант ставил перед Русом алкоголь. Каримов взгляда от меня не отвел и все так же напряженно всматривался в мои глаза, пытаясь прочитать в них ответ.

Да. Я вспоминала о тебе.

И не только с затаенным страхом.

Все эти две недели моя постель была холодной, и мне хотелось, чтобы рядом был ты. Как тогда в хижине, когда вокруг царила опасность, давившая нервы.

– Убить тебя сейчас? – спросил, беря в руки стакан с виски, и качнул кистью, кубики льда звякнули о хрусталь.

– Будь нежен, сделай мне одолжение, – потянула ногу и коснулась мыском туфли колен Руса.

Одновременно с этим мой взгляд прошелся по его лицу и замер на губах.

– Ты не заслуживаешь нежности, – ответил, ерзая на стуле, а я поняла, что мне до чертиков надоела эта фальшь. Скоро явится Давыдов и флёр спокойного вечера развеется окончательно.

– А ты прояви милосердие, – склонила голову, и повела мысок туфли глубже – вверх по его бедру. Рус резко поднялся, и я тоже, понимая, что игры закончились.

Тяжело дышала и впилась пальцами в столешницу, глядя на оппонента.

Красивый и до боли чужой. Но почему-то я забываю, что нам нельзя…

– Потанцуй со мной? – произнес равнодушно и протянул руку, предлагая мне оттянуть неизбежное еще на миг.

И я с благодарностью ухватилась за эту фору…

Вложила свою кисть в руку Руса и позволила увести себя на площадку около сцены, где негромко играли музыканты.

Каримов опустил свою ладонь на мою поясницу, и к моему дикому удивлению уверенно повел меня в танце.

Мои глаза распахнулись, и я ощутила прилив возбуждения, когда он прижал меня к себе вплотную.

Я готовилась к простому медленному танцу, когда двое переступая с ноги на ногу топчутся на месте, но начиналось совершенно другое.

– Носишь с собой этот нож постоянно? – он неспешно приподнял мое бедро, прижимая к своему и коснулся кожи в разрезе платья. Там на черной капроновой ленте было спрятано маленькое, размером с ладонь, перо.

– У меня назначена встреча, – прогнула спину, откидываясь назад, Рус сработал четко и резко вернул меня на исходную – вплотную к себе.

– Встреча? – развернул меня к себе спиной и прошелся ладонями по стану, пока я льнула к нему, испытывая какое-то изощренное удовольствие от этой неправильной близости. Ощутила его дыхание на виске и двинула бедрами назад, получая подтверждение, что танец нравится не мне одной.

– И лучше бы тебе уйти, пока он не пришел, – мысль, что скоро сюда заявится Давыдов отрезвила, и я опустила руки и сделала шаг прочь, но Каримов поймал мое запястье и дернул меня на себя, возвращая в свои объятия.

Точнее в свою хватку, когда сковывает сталью и не дает возможности сделать вдох.

– Он? – спросил тихо, и я сглотнула, глядя в глаза своей погибели. Как так получилось, что спустя столько лет бесплодных попыток начать новую жизнь, мне все-таки удалось почувствовать к кому-то влечение и симпатию сильнее