— А релианцы передвигаются по поверхности?

— Да, разумеется. Они же перевозят грузы, встречают корабли, но захватить их транспорт нереально. Броневики стоят в ангаре и курсируют между портом и шахтой, не подобраться. Изнутри их защищает оружие, снаружи ветер.

— Ясно, спасибо, — Айрис поблагодарила моего соседа за информацию, затем наклонилась ко мне. — А Клавдий знал, как забраться в оружейку.

— Но не знал, как выбраться, не пожертвовав рукой, — парировал я.

Мне было в этот момент так страшно, что я с трудом мог заставить себя думать о чем-то большем, чем предстоящая опасная работа. Когда отряд полностью оказался в переходном шлюзе, кто из его начала выкрикнул:

— Всем разбиться на двойки!

Мы с Айрис тут же ухватились друг за друга, будто кто-то мог нас разъединить. Открылась еще одна дверь, за которой с моего расстояния была видна только тьма. Народ начал выходить в нее по двое. Наша очередь неумолимо приближалась.

— А как мы сможем вернуться назад? — неожиданно я понял, что мы можем заблудиться в пещерах.

— В прицеле появятся стрелки перед окончанием смены, — пояснил мне сосед. — Они не появятся, если вы не наберете норму долбодятловского дерьма.

— А как быть?

— Ждать другую смену и добирать до нормы.

— Черт! — я сплюнул.

Открывались новые условия работы, которые мне нравились все меньше и меньше.

— А не бывает так, что тот, кто мало собрал, захочет отобрать у другого? — поинтересовалась Айрис и повела взглядов в сторону новеньких, не вызывающих доверия.

— Бывает. Поэтому на работе надо держать дистанцию. Если у вас отберут, это станет всем известно и воров накажут.

— А если мы завалим их? — тихо спросил я.

— Лучше не надо. Отдайте и ждите второй смены.

— Понятно.

Из темных недр горы в нашу сторону дохнуло холодным сквозняком, заставившим поежиться. Мы с Айрис переступили порог и оказались в полной тьме. Я приподнял оружие и увидел на экране довольно сносную картинку окружающего ландшафта. Небольшая пещерка стены которой были испещрены десятками отверстий в человеческий рост. Часть из них были обозначены в прицеле красным контуром, а часть зеленым. Мы с Айрис предположили, что зеленый цвет означал те, в которые еще никто не заходил.

Мне вначале показалось, что тьма пещеры начала проясняться по неведомой причине. Или экраны прицела давали столько света, что глаза приспособились к такому слабому освещению, или здесь были какие-то источники, возможно природной люминесценции. Когда мы дошли до светящегося зеленым прохода, пространство пещеры уже можно было разглядеть полностью.

— Не такая уж тут и тьма, — хоть что-то в это утро оказалось лучше ожидаемого.

— Я чуть было не подумала, что Джанбоб решил добавить нам помимо искусственных мышц еще и ночное зрение.

Мимо нас прошел Апанасий с напарником. Они так пристально рассматривали окружение через прицел, что я не удержался поинтересоваться.

— Послушай, друг, а ты без прицела видишь что-нибудь?

— Чего орешь? — прошипел он. — Вообще ни черта не вижу.

По его действиям можно было предположить, что он не врет. Апанасий время от времени свободной рукой проверял над головой ситуацию, чтобы не наткнуться на висящий сталактит. Мне этого совершенно не требовалось, потому что я прекрасно видел вокруг себя. Мы понаблюдали за остальными и остались уверенными в том, что никто, кроме нас ничего не видит, кроме как в прицел оружия.

— У Джанбоба на нас были какие-то планы? — теперь и мне стало очевидно, что наше прекрасное ночное зрение стало результатом вмешательства.

— Похоже, да, — согласилась Айрис.

— И какие? Набрать ему полный бочонок дерьма в обход релианцев?

— Он знал, что мы поставим себе целью выжить любой ценой и наши цели выживания каким-то образом совпадают с его.

В предположении Айрис существовал смысл. Зачем-то нас напичкали «улучшителями». Если бы хотели только наказать, отправили как есть, не вкладываясь в модификации. Конечно, быть на побегушках у космических преступников не хотелось, но похоже в моей жизни с какого-то момента ко всему следовало добавлять приставку «космический». Моя космическая подруга первой ступила в выдолбленный долбодятлом проход. Я, прикрывая ее спину, вошел следом. Под ногами зашуршал щебень.

По узкому тоннелю тянуло сквозняком. Ветер свистел в неровностях стен и крутых поворотах. Через несколько метров тоннель раздваивался. Мы выбрали тот, который одобрил прицел зеленым цветом. Я поводил по стенам оружием, чтобы увидеть сквозь них ужасного обитателя местных пещер. Пока что в нем никого похожего не появилось. Немного освоившись, мы прибавили шаг.

Проблуждали бесцельно час, не найдя ничего похожего на фиолетовую кучку. Несколько раз столкнулись с другими парочками, перекинулись с ними парой фраз насчет охотничьего везения и разошлись, уверенные, что никто не скажет правду. А затем нам несказанно начало везти. Вначале я приметил кучу дерьма, светящуюся фиолетовым в прицеле. Она оказалась сухой и приятной на ощупь, без всякого постороннего запаха. Ее поделили пополам. Затем Айрис нашла сразу две.

Судя по тому, как оправлялся долбодятел, можно было судить, что эта «птичка» никак не меньше человека. Охотничий азарт чуть не лишил нас осторожности. Я уже хотел повесить автомат на плечо, чтобы он не мешал мне передвигаться, мне и без него было отлично видно. Но только не сквозь стены. Неожиданно я уперся в Айрис, замершую на месте. Она смотрела в прицел в стену тоннеля. Я поднял оружие и направил его в ту же сторону. За стеной нервно дергая головой, вооруженной треугольным клювом, стоял долбодятел. Он не был похож на птицу, или какое-то известное мне животное. Он напоминал помесь паука, но на четырех мощных лапах, растущих из мощного брюшка, и короткошеего жирафа, шея которого выходила прямо из центра тела. Животное постоянно двигалось, оживляя своими движениями древние генетические страхи. Я был готов бросить оружие и сломя голову бежать.