Подстегиваемая внутренней истерикой, я схватилась за нож и полоснула им по запястью Шанго. Он проник сквозь его тело, точно это был кусок подтаявшего сливочного масла, не оставив даже царапины. Чертовщина какая-то!

Шан, не ожидавший моего нападения, удивленно вытаращил глаза, и я, пользуясь моментом, вцепилась в его лицо ногтями. Так просто я им не дамся. Если нож бракованный, то ногти самые настоящие!

Он не оказывал сопротивления, но бессмысленность своих попыток ударить его, или хоть как-то сделать больно, я поняла уже через несколько секунд. Я выдохлась почти сразу, да еще и боль от укуса отнимала последние силы.

— Все, Эс! Надоело! — фыркнул Шан и одним движением сгреб меня в охапку.

Мы упали на землю, и он ловко уложил меня на свои колени лицом вниз, а руки скрутил за спиной. Дор, спокойно наблюдал за нашей борьбой, и только хмыкнул в себя, когда Шан в очередной раз раздраженно вздохнул.

— Не смешно вообще, Дор! — рявкнул он на друга, — да успокойся ты! — и отчаянно шлепнул меня по заднице, почти не прилагая усилий.

Но это раздраконило меня еще сильнее. Мне было не больно, но такого обращения я точно не потерплю!

Хам! Атакуй его, Эсми!

— Убери руки! — зарычала я и впилась зубами в его бедро. Хотя до кожи из-за плотной ткани штанов так и не добралась.

— Невыносимая! — сквозь зубы проговорил Шанго, и рванул мое платье, оголяя спину.

Дор присел на корточки рядом с нами, и тошнотворный запах, исходящий от тряпки, ударил в нос.

— Держи ее! — спокойно приказал Дор, — крепче.

И вот теперь я почувствовала на себе всю силу мужчины, который до этого момента, оказывается, со мной в пупсиков играл. Он обездвижил мои ноги, положив сверху свою, а голову прижал рукой к туловищу. Зажатая со всех сторон, я могла только мычать и с трудом дышала.

Лопатку прострелило, и показалось, что к спине приложили раскаленное железо. Я чувствовала запах горелого мяса, но силы иссякли, и даже на стон не осталось ни капельки. Не смотря на то, что кожа моя плавилась от этой пытки, внутри меня росла ледяная глыба. Холод овладевал моим телом, мысли постепенно исчезали, и перед глазами возникали бескрайние снежные просторы…

26. Не пытайся ее понять

Шанго

Я подхватил обмякшее тело Эсми, и прижал к себе. Второй раз за день мы чуть не потеряли нашу дэю. Наше маленькое большое счастье.

— Ее надо укутать, яд быстрее выйдет с потом, — Дор приложил ладонь к ее лбу и недовольно покачал головой, — температура низкая, исцеление может затянуться.

— Какого дьявола она не послушалась нас? — мне захотелось прижать ее еще крепче, до хруста, чтобы поняла, насколько она дорога, — из-за ее взбалмошности одни проблемы!

— Она была в шоке.

— Если бы она не лезла, куда не следует, она бы не была в шоке! — меня разрывало от эмоций.

— Она не виновата, Шан. Эсми сказала, что часто слышит голоса и идет у них на поводу.

— Ты хочешь сказать, что она…

Произнести слова «тронулась умом» у меня язык не повернулся. Бедная девочка. Надеюсь, наши доктора ей помогут.

Я вспомнил своего учителя, который погиб в бою за нашу планету. Он всегда нам казался необычным, непредсказуемым, и именно это делало его непобедимым в схватках с врагами. Он признавался, что голоса порой предлагали настолько неожиданные решения, что благодаря им он стал знаменитым военачальником, удостоенным награды самого императора, отца Дора. Эти же голоса толкнули его на необдуманный шаг, платой за который стала его жизнь.

— Надо скорее доставить ее на Каялу.

— Сейчас нельзя. Хоры проложили трассу на пути к Элле, мы можем пересечься с ними в любой момент. Мы не можем рисковать, Шан.

— Мы рискуем, оставляя Эсми без помощи!

Мы вышли на поляну и на секунду остановились, осознавая произошедшее. Эсми собрала вещи. Она хотела уйти. Оставить нас, пока…

— Не нагнетай, — Дор по-братски похлопал меня по плечу, почувствовав мое настроение.

— Она собиралась сбежать, Дор!

Я посмотрел на бледную девушку в своих руках, не понимая, как она могла так поступить с нами.

— Давай не будем делать поспешных выводов. Дождемся, пока она проснется, и тогда она сама объяснит нам, зачем собрала эти вещи.

Дор был чересчур спокоен. Наверняка, это спокойствие и принятие давалось ему с трудом, но он старался.

Мы уложили Эсми, укутывая в одеяла, и легли по обе стороны, чтобы добавить тепла. Я прислушивался к ее дыханию и знаю, что Дор делал то же самое, потому что его сердце замирало каждый раз, когда и без того слабое дыхание нашей дэи сбивалось.

Дор медленно провел рукой по светлым волосам девушки, замечая, что его метки нет, как и пряди, к которой был прикреплен знак его рода.

— Хорошо, что ногу не отрезала себе, — высказал я, будто Эсми слышала мои возмущения.

И как меня осенило надеть ей на ногу браслет? Как чувствовал, ей богу.

— Именно он и спас ей жизнь, — кивнул Дор, и я почувствовал его боль от того, что Сэнмур на этот раз оказался бессилен.

— Дор, ну кто бы подумал, что она отрежет волосы ради спасения этой твари. Не вини себя.

Он лишь поджал губы и еще раз взглянув на Эсми, лег на спину, уставившись в темное небо.

— Шан, мы не сможем удерживать ее постоянно.

Меня как в прорубь окунули. Я даже с места вскочил, возмущенный словами атмоса.

— Ты рехнулся?

Дор даже не шелохнулся, продолжая всматриваться в черноту.

— Я посажу ее под охрану! Запру ее в доме! В комнате! К кровати привяжу!

— Если она не захочет быть с нами, мы должны будем ее отпустить.

Кровь ударила в голову и я, схватив друга за грудки, заставил подняться.

— Что ты несешь? — я толкнул его, ожидая ответа, но Дор никак не реагировал на мою агрессию, — ты хочешь позволить ей уйти? Она наша дэя!

— Она свободный человек. Мы не можем заставить ее.

Спокойный тон Дора еще сильнее выводил меня из себя. Рука так и чесалась зарядить ему в челюсть, но я держался.

— Да что ей нужно? Что не так мы сделали?

Перед глазами встали кадры последних минут нашей страсти: ее раскрасневшиеся от волнения щеки, глаза, которые она стыдливо прятала, уткнувшись в плечо Дора, ее сладкий, необыкновенный вкус и аромат ее возбуждения…

— Все же было хорошо…

— Шан, не пытайся ее понять. Просто полюби. Вместе со всем, что живет в ее голове.

27. Думаю, дело в