- Так точно не бывает, - бурчит сердито себе под нос, - невозможно почувствовать горошину через сто перин и сто тюфяков.

- В сказке бывает все. Как же он мог еще ее узнать?

- Очень просто. Ему нужно просто посмотреть ей в глаза. Глаза никогда не лгут.

- Это слишком просто, - пытаюсь я все свести к шутке.

- Тогда пусть дядя Эрик посмотрит в твои глаза и поймет…

Дара мнется, подбирая слова.

- Что поймет? – не выдерживаю я и внимательно смотрю на девочку.

- Что ты его принцесса. И ни надо больше никого искать.

- Если бы все было так просто…

Я вздыхаю. Укрываю Дару одеялом и целую перед сном. Тихонько выскальзываю за дверь в коридор.

- Сир Эрик, постойте, - доносится до меня голос Томаса в самом конце коридора, - завтра я найду вам нужные бумаги.

- Я поищу сам. Посмотрю перед сном, - гремит нетерпеливый голос моего мужа.

Я невольно прячусь в тень. Прижимаюсь к стене. Не хочу, чтобы меня заметили. Я совсем не готова к встрече с супругом. Особенно без защитного покрывала на моей голове. Боюсь увидеть отвращение в его глазах. Презрение. Жалость. Все что угодно, кроме любви. Я уже не та загадочная незнакомка в маске, что кружит голову мужчинам. Я отвергнутая жена, и единственная моя привлекательность в его глазах – это размер приданого. На миг меня охватывает грусть. Неужели все кончено и мне не победить проклятье? Или признаться супругу, что той незнакомкой на балу была я? Пока он сам не узнал правду. Столько сомнений в моей голове.

«Я подумаю об этом завтра» - решаю я. Мне нужно понять, как действовать дальше.

Глава 38.

С утра я тщательно одеваюсь. Платья мне перешила Эльза, подогнав их по фигуре и они больше не напоминают бесформенный мешок. Сина заплетает мне тугую косу.

- Сина, подай мне вуаль, - нехотя произношу я.

- Вот это правильно! – беззаботно подхватывает Сина, - негоже пока вашему супругу на ваше лицо смотреть. Пусть сначала к вам привыкнет. Увидит, какая вы хозяйственная да деловая.

- Это я и хочу показать ему прямо сейчас. Крикни Эльзу. Пусть зовет моего супруга через четверть часа в столовую. Пусть скажет – супруга его к завтраку ждет.

В вуали ходить ужасно неудобно. Надо попросить Эльзу сшить мне что-нибудь на подобии никаба. Буду похожа на мусульманскую женщину. Появится возможность смело смотреть собеседнику в глаза.

- Сина, помоги накрыть на стол. Неси тарелки и столовые приборы. Герта пусть нарежет сыр, свежий хлеб. Вчера доставили творог. Пусть положит в плошку и польет сверху медом. Каша у нее готова? Пусть не жалеет масло.

Пока Сина все впопыхах носила на стол я быстро сделала сервировку. Поставила наши тарелки друг напротив друга. С волнением подумала, что сейчас окажусь со своим мужем лицом к лицу. Как все пройдет? Все так свежо в моей памяти. И его пылающий страстью взгляд. Теплые пальцы, сжимающие мою ладонь. Горячие губы, что прочертили дорожку на шее. А также то, что он бросил меня, когда я почти была у цели. Променял мое общество на свою молоденькую спутницу.

От этого начинаю еще больше злиться и нервничать. Но особенно выводит из себя то, что для него сейчас я буду лишь незнакомой женщиной. Навязанной женой, которую он и видеть не хочет.

- Леди Донован, доброе утро, - застигает меня врасплох сухой голос моего супруга.

- Доброе утро. Приятного аппетита, - так же холодно отвечаю я и сажусь за стол. Эрик садится напротив. Совсем не смотрит в мою сторону. Накладывает в свою тарелку кашу. Подцепляет вилкой кусок сыра и хлеб.

Я вяло ковыряюсь в своей тарелке. Есть в вуали совсем не удобно, и я скорее для вида размазываю ложкой творог по тарелке.

Мы молчим. Я не хочу первой начинать разговор, а Эрик в нем и вовсе не заинтересован. Но все же в конце трапезы супруг удостаивает меня парой фраз:

- Как вам здесь живется?

- Прекрасно. Заброшенный особняк самое место, куда можно сослать неугодную жену, - не сдерживаюсь я от сарказма.

- Здесь много лет жили мои предки. И до недавнего времени покойный брат с супругой. Если он вам не по вкусу, извините. Другим особняком я не располагаю.

- Я другого и не прошу. Но можно же этот привести в порядок! Сделать ремонт, обновить мебель. Мне кажется, на это вы получили достаточно средств из моего приданого.

- Вы наверняка и сами понимаете, что это место проклято. Какой может быть ремонт, когда все быстро приходит в негодность. Думаете мой брат не пытался? Отец жизнь положил, чтобы осушить эту проклятую топь.

- А что намереваетесь делать вы?

Спросила с вызовом. Уставилась немигающим взглядом в лицо Эрика. Пусть он и не видит моих глаз, но надеюсь, что почувствует всю силу исходящего от меня презрения.

- Вы верите в сказку про любовь, что может снять проклятье? – Эрик усмехнулся. Откинулся на спинку стула с иронией глядя на мое покрытое вуалью лицо, - Никто даже толком не расслышал, что шипела издыхающая в поле ведьма.

- Поцелуй любви соединит две половины одного целого, - цитирую я привидевшееся мне пророчество.

- И вы верите в эту чушь! – усмехается Эрик, - Я знаю одно, ведьма испустила дух в наших землях. Но скрывалась она от вашего отца! Он преследовал ее. Гнал через пол королевства.

- Что? Зачем ему было это нужно?

- Вам лучше знать. Мне достаточно того, что ведьма прокляла мои земли. Прокляла все вокруг. Только ваш отец во всем виноват. Вы понимаете это? Я ненавижу ваше семейство! Вы неприятны мне! И приданое ваше не нужно. Я все бы отдал, лишь бы избежать этого брака.

- Тогда почему не отказались? Никто насильно вас не тащил в храм!

Все во мне кипит от негодования. Мое семейство он ненавидит! Приданое ему мое не нужно! А сам наверняка его уже потратил на свою Кейли!

Эрик вскинул на меня суровый взгляд. Сдерживается, но голос так и звенит от раздражения:

- Между нашими отцами был заключен договор. Очень давно. Мой батюшка точно выжил из ума, когда подписывал его! Наш союз был запланирован много лет назад. И по договору, я должен был на вас жениться!