Шрифт:
Закладка:
Немного легче стало, когда мы спустились на относительно ровную поверхность. Там уже мы смогли соорудить сани и положить нашего тяжело раненого на них. Дорога была тяжёлой. Как назло поднялась метель, видимость снизилась, мы шли в неизвестность. А на шестом часу путешествия наши уши услышали волчий вой.
— Вятич, за лук! — крикнул я, наблюдая нездоровое мельтешение впереди. Шаклы решили мяска урвать.
— Я ничерта не вижу в этой метели! Как мне целиться, если…
Договорить Вячеслав не успел. Волчары попёрли со всех сторон. Учуявшие слабую и доступную добычу, они ринулись на нас в предвкушении будущего пира. Я закрыл Андрея своей статистикой, Вячеслав закрыл себя и раненого. Пока он отыгрывал от стены, я махал руками, больше отгоняя четвероногих тварей, чем убивая. Вот один наглый набросился на меня и сразу получил прямой удар железом по морде. Жалобный скулёж своего собрата несколько отрезвил волков, но для того, чтобы они осознали всю правду ситуации, мне пришлось прибить ещё аш трёх. И наконец они отступили, убежав в неизвестном направлении. Я начал потихоньку отходить от боевого состояния, сердце начало успокаиваться, руки расслабились.
— Сука… Сука, сука… — услышал я шептание за своей спиной и повернулся. Рядом с санями, на которых лежал спящий Андрей, сидел Вячеслав и держал свою левую руку. Струи крови стекали с его пальцев и уходили в снег. Я кинулся за мешком с бинтами и другими медикаментами. Звук открывания деревянного пузырька, я выливаю жидкость на рану, предварительно открыв кожу. Вячеслав закричал от боли, но потом сжал зубы и жалобно заскулил.
— Терпи, Вяча, терпи. — прошептал я. — Скоро станет лучше.
Перебинтовывать его нужно было быстро. С этим я справился, но теперь наша ситуация только усугубилась. Я остался один, который сможет дать отпор неприятелю. Мой мозг отказывался верить в то, что сейчас его носитель как никогда близок к смерти. Обстановка была патовая. Я схватил верёвку и потянул сани вперёд. Мы знали примерное направление нашего форпоста. Мы должны непременно выжить. Мы обязаны. Не может моё путешествие по иному миру закончится так бесславно!
* * *
— Светозар, маяк! Я вижу наш маяк! — кричал радостный Вячеслав. Вдалеке реально горел огонь нашего маяка. Мы почти пришли, почти в безопасности. Так я думал в начале. Но чем ближе мы подходили, тем больше становился огонь. И это был уже никакой не маяк, а пожар. Полыхали наши пятиметровые стены, горел ярким пламенем наш дом и мастерская Вятича.
— Эти суки спалили нуш форпост. — констатировал я факт, в который до этого момента не верил.
— Что? — удручённо спросил мой товарищ. — Но почему? Зачем? Мы же так с ними хорошо подружились.
— Это сделала наша оппозиция. Как хорошо, что кузню я металлом обнёс. Нам в любом случае туда. — раздался грохот. Я повернулся назад. Вячеслав упал на колени и плакал. У него сдали нервы. Я прекрасно понимал его, но подобных эмоций я не ощущал. Гнев. Вот, что пожирало меня изнутри. — Пошли, Вятич. Вперёд. Возьми себя в руки!
Моего крика оказалось достаточно, чтобы собрать соратника обратно. Он встал и поплёлся за мной. Всё моё тело болело и дрожало от невыносимого холода. Мы крупно облажались. Господи, дай нам выйти из этой передряги живыми!
В кузнице было темно и холодно. Я втащил Андрея, который уже был почти при смерти, и закрыл двери. Разжечь огонь в домнах труда не составило. Я упал на стул и закрыл глаза. Мне хотелось заснуть, но холод мешал мне это сделать. Нужно было срочно оказывать помощь Андрею, однако ни у кого не было на это сил. Сейчас мы все были безвольными куклами. Через пятнадцать минут воздух в кузнице наконец прогрелся и мы смогли заснуть. Мне снился дом. Дом старый, Московский. Когда зимой грели батареи, а летом окна открывались на полную. Когда я просыпался утром и шёл в школу, где учителя работали не только ради зарплаты, а ещё и ради того, чтобы их ученики поступили в высшие учебные заведения страны. Тогда тоже было хорошо. Жаль, что я этого не понимал в тот момент. Какой-то скрежет прервал мой сон, заставив забыть его почти сразу. Я открыл глаза и огляделся. В свете костра заметил Вячеслава, так мирно спящего около стойки с инструментами, Андрея, что по-прежнему бормотал во сне. Рана на его боку уже избавилась ото льда и почти обросла корочкой. Только в некоторых местах она продолжала кровоточить. Я встал, перевоплотился в броню паладина и выстрелил из святого грааля. Магия сразу дала эффект, закрыв рану полностью. Я приложил руку ко лбу товарища. Сорок с лишним, у него лихорадка. Глазами нашёл Вячеслава, он тоже спал в доспехе паладина, молодец. Я начал медленно и методично раздевать говоруна с температурой. Затем я взял волчью шкуру, которую использовал в качестве прихватки и зачаровал её слабым морозом. Распространившись на всю площадь, он был таким слабым, что спокойно мог соприкасаться с человеческой кожей без вреда для последней. Эту шкуру я и положил поверх Андрея. Она хоть как-то охладит его. Снова раздался металлический скрежет и глухой удар в двери. Кажется, нас решили всё-таки добить.
— Вячеслав… Вятич, просыпайся. — я легонько ударил того по щеке. Он разлепил глаза и пробормотал что-то невнятное. — Нас вскрывают, Вячеслав.
— Как вскрывают? — перепугался мой товарищ.
— Вот так. Добить нас решили. Бери булаву Андрея. Я закрою центр дверного проёма своей статистикой. Если кто полезет внутрь — бей.
— Понял. — кивнул мой друг, пошатываясь.
Дверь открылась мною изнутри и отварилась, показывая мне девятерых человек, вооружённых моими же мечами. Не медля, я заблокировал дверь своей статистикой, что отпугнуло врагов и дало мне нужное время для разговора.
— И что? Довольны своим крысиным поступком? — все молчали, не выказывая эмоций. — Решили добить раненых и завладеть их имуществом… — закивал я головой, изображая понимание. Человек с недавних переговоров улыбнулся и сказал.
— Разумеется. Такой шанс мы не упустим.
— Вот почему всегда так? Кичитесь вначале своей военной мощью, а потом из-под тишка бьёте.
