Как у него все просто. А если Саша не захочет ехать без меня? Ну что он, враг своему здоровью? И Ирина Борисовна там. Может, это я все усложняю? Пусть попробуют справиться без меня. Закрываю глаза и вновь проваливаюсь в тягучее марево.

Глава 21 

Александр

Какого хера он делает в комнате Ветки, да еще так долго? Тяжело дышу, едва сдерживаясь, чтобы не въехать, и гипнотизирую дверь. Руки сами собой сжимаются в кулаки. Как бы глупо это ни выглядело. Драться я полезу вряд ли, не в том положении.

Наконец слышу шаги и отъезжаю, освобождая проход. Алексей выходит из комнаты с улыбкой на губах, а меня корежит Что там происходило?

— Ну что, спортсмен, поехали? — обращается ко мне, а я скриплю зубами от злости.

— А Света? — уничтожаю его взглядом. Мой максимум на данный момент.

— Перебрала вчера твоя докторица чуть-чуть, поспит и очухается. — Алексей добродушно смеется, а мне совсем не весело.

— Можно мне к ней? — недоверчиво хмурюсь. — На пару минут.

— Давай быстро. — Алексей открывает дверь и помогает мне въехать в комнату.

Ветка лежит на кровати, но видит меня и торопливо садится. Дрожащей рукой поправляет растрепавшиеся волосы и разъехавшийся на груди халатик.

— Саша? Что-то случилось? — Ее голос звучит тихо и как-то встревоженно. — Ты почему не с Алексеем?

Переживает? За него или за меня? Поджимаю губы.

— Как ты себя чувствуешь?

— Нормально, — выдыхает она накрывает мою руку своей и несильно сжимает — Саша, поезжай, пожалуйста. Это очень важно.

— Хорошо, — криво усмехаюсь и разворачиваюсь на своем транспорте. Раз она так просит

Выруливаю из двери и едва не врезаюсь в Алексея. Тот смотрит на часы и качает головой.

— Поехали уже, время поджимает.

Берет за ручки инвалидную коляску и везет к выходу. Не сопротивляюсь. В конце концов, это мне надо в большей степени, чем ему.

На лифте спускаемся на первый этаж и оказываемся на улице. Жадно вдыхаю свежий воздух, аж голова немного кружится.

— Ты чего молчишь, обиделся, что ль? — спрашивает Алексей, помогая мне устроиться на сидении автомобиля.

— Нет, не обиделся, — сухо бросаю и отворачиваюсь к окну. Всем своим видом демонстрирую нежелание общаться. Врач и врач, но дружить-то я не обязан.

Алексей садится за руль, но не спешит трогаться с места. Барабанит пальцами по рулю и о чем-то напряженно думает. Наверное, уже не хочет со мной связываться, но не знает, как сказать.

— Саш, — начинает он, наконец. — Вот тебе мое честное слово, — протягивает мне раскрытую ладонь. — У меня со Светкой ничего не было, нет и не будет, — говорит уверенно, без тени сомнения. — Мы просто друзья. И вчера мы просто гуляли. Веришь?

Какое-то время просто смотрю на него, пытаясь почувствовать фальшь. Но ее нет. Как нет и смысла Алексею врать. Куда проще было промолчать.

— Верю, — пожимаю его руку. Мне действительно становится легче.

— Ну и отлично, — хмыкает он и трогается с места.

— Вы со Светой давно знакомы? — между делом интересуюсь я.

— Лет десять. — Алексей пожимает плечами. — Учились на одном курсе, ну и долго общались в одной компании. А потом как-то незаметно разошлись в разные стороны.

По дороге даже удается наладить нормальное общение. Не такой уж и неприятный тип этот Алексей, особенно когда не претендует на Ветку.

Машина плавно паркуется около приемного покоя. Неприятные воспоминания, но я стараюсь не заострять на них внимание. Алексей помогает мне пересесть в инвалидное кресло, отдает бумаги и везет в здание.

Нас встречают с распростертыми объятиями и проводят по всем необходимым процедурам без очереди. Рентген, МРТ, КТ и пара литров крови. Все так быстро, что я даже не успеваю за перемещениями. За каких-то пару часов меня обследовали всего с ног до головы и оставили, наконец, в покое.

— Саш, ты вот здесь, в коридоре побудь, ладно? — просит Алексей, сжимая в руках бумаги и снимки.

— Хорошо.

— Я посмотрю твои снимки и вернусь.

Отъезжаю к стене и достаю телефон. Так и подмывает позвонить Ветке, но не решаюсь нарушить ее покой. Сама она тоже не звонит. Может, спит? Пусть отдыхает. Пьянчужка моя. Улыбка сама по себе появляется на губах. Никогда не видел ее пьяной. Даже не знал, что она так умеет.

По коридору идет врач. Его лицо кажется мне смутно знакомым, но я не уверен. Может, осматривал меня, не помню. Кивает мне и скрывается за той же дверью, что и Алексей, но до конца не закрывает. До меня долетают обрывки разговора, но я не пытаюсь их расслышать.

— Что думаете? — говорит незнакомый доктор.

— Ходить этот парень не будет, — неожиданно выдает Алексей, а у меня аж все внутри обрывается. — И репродуктивная функция, боюсь, утеряна безвозвратно.

От каждого слова сердце делает кульбит в груди и останавливается. Боюсь сделать вдох и превращаюсь в слух.

— Вы уверены?

— Абсолютно. Столько времени прошло, чувствительность не восстановилась, шансов однозначно нет. Не обнадеживайте его.

Мой мир стремительно рушится. Надежда, что еще совсем недавно полыхала в груди, угасает. Как же так? Я же только начал делать успехи. Все же получалось. Пиздец. Я же поверил... А теперь что?

— Так, ну все, я закончил. — Алексей первым выходит из кабинета.

Смотрю на него невидящим взглядом и не могу произнести ни слова.

— Все нормально? — задумчиво спрашивает он. — Можем ехать?

— Да, — сухо бросаю, разворачиваюсь и толкаю колеса в сторону лифта.

Злость берет. Не могу я с ним разговаривать. Словно это он виноват в моей ситуации. Но на самом деле это только моя вина. Если бы раньше начал заниматься, возможно, сейчас все было бы по-другому

— Саш, подожди, — догоняет меня Алексей и берется за ручки. — Ты не хочешь узнать результаты обследования?

— Нет, — равнодушно пожимаю плечами. Все равно правды он мне не скажет.

— Напрасно. Все даже лучше, чем я думал. И через пару недель я хочу пригласить тебя к себе в Москву.

— Зачем?

Зачем врать. Зачем давать ложную надежду, когда я слышал правду? Это жестоко.

— Саш, все точно нормально? — с сомнением