А я, заставшая на месте, похолодевшая от страха и волнения, не знала, что делать и где бы спрятаться.

Но к кровати подойти так и не решилась. Представляю, как глупо и неловко было бы встретить Этаро, укутавшись в одеяло, словно спрятавшись в плотном коконе.

Это всё равно бы меня не спасло…

Глава 20

Он долго смотрел на меня, когда вернулся. В безупречно-чёрном шёлковом халате, с волосами, разметавшимися по широким плечам, с непроницаемым лицом, но таким жгучим колдовским взглядом, что по спине у меня пробежали мурашки.

Этаро смотрел. И мне становилось всё более неловко и странно. Словно я должна была что-то сказать или сделать, но никак не могла понять, что именно.

Но, о чём это я?

Конечно, в том то и дело, что на самом деле не должна ему ничего!

И ничего не будет…

Но когда он протянул руку, как бы приглашая меня к себе, сама не знаю, почему и как, шагнула к нему навстречу.

И застыла, теперь уже около кровати, будучи не живой, не мёртвой.

Боги…

Дыхание моё то и дело срывалось, бледные пальцы, которыми теребила края ночного прозрачного платья, холодели и подрагивали. А когда оказались в ладонях властелина, вспыхнули колким жаром. Так бывает, когда подходишь к огню с мороза и пытаешься отогреть окоченевшие ладони…

Этаро поднёс мои руки к своим губам и начал на них дышать, будто не хватало мне тепла от его кожи, которая обжигала даже сквозь тончайшие перчатки.

Видимо, мои взметнувшиеся от удивления брови и округлившийся взгляд показался Этаро забавным. Он усмехнулся и отступил на шаг, ожидая, пока я присяду на краю кровати.

— Ты вся дрожишь, Хель.

Заметил, надо же…

Мне стало неуютно, я невольно обняла саму себя за плечи и… да, всхлипнула. После чего совершила то, чего не ожидала от себя.

Я взмолилась:

— Прошу, не тронь меня!

И во взгляде его всплыло что-то тёмное и горячее, а лунные белые лучи шёлковыми лентами парящие в воздухе, начали овивать его руки, скользить по чёрным волосам, делая их серебристыми по краям, что в свою очередь подчёркивало упавшую на его лицо тень.

Зловещую тень…

И Этаро внезапно опрокинул меня на кровать. Я даже не успела заметить, как вышло, что он навис надо мной, одной рукой прижимая мои запястья к подушке так, чтобы я не могла вырваться, а другой нежно и неуклонно ведя по бедру, заставляя мою кожу полыхать и неметь от приятно-мучительного покалывания.

Сердце забилось в груди так сильно, что у меня перехватило дыхание и померкло в глазах. Пришла в чувства я лишь тогда, когда поняла, что ощущаю на своих губах дыхание властелина.

— Нет! — отвернулась в последний момент.

И он отстранился словно в недоумении, ослабляя свою хватку, чем я тут же воспользовалась и в паническом стыде попыталась завернуться в край чёрного тонкого покрывала. Вызывая этим у Этаро мягкий, на удивление не злобный, смех.

— Неужели ты серьёзно, Хель?

— Что? — той ткани, которая была свободна, а потому её и удалось натянуть на себя, катастрофически не хватало и казалось, словно я просто вцепилась в неё двумя руками и уткнулась носом, крепко зажмурившись.

— Неужели ты всерьёз, — терпеливо пояснил Этаро, бесстыдно и безжалостно рассматривая меня, — просишь не прикасаться к тебе в нашу первую брачную ночь? Неужели считаешь, что такой, как я, сможет устоять и не взять своё?

Я кожей чувствовала, как взгляд его блуждает по моим, согнутым в коленях, ногам, как поднимается выше, останавливается на груди, к которой я крепче прижала край покрывала, как гладит меня по разметавшимся по подушке волосам и вновь опускается до шеи и ключиц…

Мне было приятно. Не знаю, как он, но это я могла не устоять и, что самое ужасное, Этаро наверняка знал об этом. Не понимаю, как и откуда, но уверена — он знал.

— Я не твоя, — прозвенел мой голос.

И Этаро вновь рассмеялся, на этот раз мягко касаясь моего плеча, чтобы развернуть меня к себе и заглянуть в полыхающее, пусть и побледневшее, лицо.

— Я так не думаю, жена моя.

Но вопреки собственным ожиданиям я не дала ему очередную пощёчину, не попыталась оттолкнуть, отбиться, я просто…

Тихо и как-то по детски разрыдалась.

И властелин медленно от меня отстранился, а затем и устроился рядом, на своей половине кровати.

— Дурная, — бросил он будто сам себе, укрываясь и отворачиваясь ко мне спиной.

А я приподнялась на локте и, подперев голову ладонью, отчего-то требовательно и недоверчиво начала буравить взглядом его крепкую спину.

— Чего ждёшь? — проворчал он, не оборачиваясь. — Спи давай.

Я облизала пересохшие губы, сдержав на них непрошенное “спасибо”. Но даже не шелохнулась.

— Ну? — повернулся Этаро ко мне.

— Почему?

Несмотря на полумрак я могла бы поклясться, что властелин закатил глаза.

— Женщины, сами не знают, чего хотят…

Мои скулы вновь заполыхали, как и кончики заострённых ушей.

— Я не об этом! Почему ты устроил свадьбу, ведь не нужна я тебе в качестве жены? Для иного ведь меня при себе держишь. И люди бы поняли скорее иное, чем то, что их властелин взял в жёны меларию.

— А с чего ты взяла, что мне не нужна жена?

— Так не нужна, если касаться не станешь!

Ох, и зачем я так? И правда дурёха. Только-только выдохнула, что спасена (пусть и не знаю, как Кельну завтра буду смотреть в глаза, ведь, кто поверит, что я не тронута?), а теперь рискую свести всё на нет.

А Этаро будто действительно задумался.

Отчего он так смотрит и молчит?

От всего этого я нервно теребила в пальцах свой медальон, да так, что тот открылся… И на пол с тихим хрустальным звоном упал пузырёк редчайшего яда.

А вслед за ним и сердце моё рухнуло куда-то вниз и разбилось в дребезги. Оно было куда более хрупким, чем пузырёк с сияющей синей жидкостью.

Чем пузырёк, который вмиг оказался в пальцах Этаро…

Глава 21

Этаро

Если это не яд, то что?

Этот вопрос, а точнее варианты ответа на него, слишком ясно читался во взгляде моей жены.

Желанной, хрупкой и нежной, стыдливой и испуганной, а от того ещё более притягательной…

Она ждала моего вопроса и хотела бы соврать. Но, что тут скажешь?

Если это не яд, то