— Спасибо за напоминание, — проворчала я. — А что за энер…

— Поначалу с Ви, конечно, проблем было, не счесть, — перебила Мойра, причем, сделала это нарочно, дабы отложить рассказ о таинственной позаимствованной энергии. — Девочка слова сказать не могла, мяукать продолжала. Ела по-кошачьи. Брала тарелку в руки и давай языком всё сметать. А сколько времени пришлось потратить, чтобы заставить вспомнить, как уборной пользоваться.

— Мойра! — возмутилась Ви. — Это уже слишком!

— В общем, мы с Фионой целый год ее прятали ото всех, пока не научилась вести себя прилично. Ну, относительно прилично. Она ж и сейчас то и дело отмачивает. Фиона справки навела. О родне подопечной нашей. Но, увы, выяснилось, что мать с отцом уж померли, а других родственников в помине нет. Так и оставили ее при лавке. Сама ж она, неумеха вечная, не справится. Пропадет. В общем, придумали ей новое имя. Похожее на старое. А всем сказали, что помощницу наняли. Мол, сирота, тут проездом была. И ей хорошо, и нам с Фионой. Старые уже, не справляемся.

Я тяжко вздохнула, признавая бабкину правоту. Не выгонять же было это ходячее недоразумение. Если она и после четырех лет пребывания в человеческом обличье чудит бесконечно, прежде и вовсе бы сгинула в одиночку. Недели бы не прошло. Теперь стало ясно, почему бабка включила в завещание пункт держать Ви при лавке и никуда не прогонять. Считала себя ответственной за ее судьбу.

— Так, а что там с энергией? Мойра, хватит уходить от ответа. Мне необходимо знать, что наворотила тогда бабка ради Ви. Ибо чуют мои ветвистые рога, это всё нам еще аукнется.

— Правильно они у тебя чуют, — усмехнулась бабкина сестрица. Но отнюдь не весело. — Во-первых, она собственное здоровье надорвала. Сама не ожидала, что так выйдет. Однако вышло. С тех пор Фиона постоянно болела.

— Мне жаль, — пробормотала Ви. — Я не хотела.

— Кто ж тебя винит-то? — отмахнулась Мойра. — Ты тут — жертва. А Фиона сама перестаралась, не заметила, как собственную жизненную силу прихватила. Во-вторых, — продолжила перечислять она бабкины оплошности. — Во-вторых, Фиона позаимствовала энергию местных магинь. Тех немногих, что живут в округе. Она думала, те поболеют чуток, и всё обойдется. Да только обряд тот иначе ударил. Магини пока не знают. Позже с этим столкнутся. В общем, дети у них теперь рождаются без дара магического.

— Ты уверена? — спросила я после того, как громко ахнула.

— Уверена. И Фиона не сомневалась.

Я закрыла лицо ладонями. Ну, бабка!

Способности у детишек проявлялись в пять лет, а так как с момент превращения Ви из кошки в человека минуло пока четыре года, подвоха никто не заметил и тревогу не бил.

Но ничего, через год забьют!

— Мойра, умоляю, скажи, что «в-третьих» в природе не существует, — попросила я, опуская трясущиеся руки, а сама не сомневалась в обратном.

— Увы, существует, — «обрадовала» пожилая родственница. — Бабка твоя еще и у эльфов кое-что позаимствовала.

У меня похолодели ноги.

— Только не говори, что из-за бабкиного обряда треклятое озеро…

— Угу, пересохло, — подтвердила догадку Мойра. — Не сразу. А стало силу терять, а потом и воду. Пока ни единой капли не осталось.

В голове ухнул молот. И кажется, не один.

— А раньше ты чего молчала?! — накинулась я на нее. — Знала ж, что озера нет! И позволила мне за Великолепного с его длинными ушами выйти!

Мойру ни капли не впечатлили мои крики. Она только плечами пожала.

— Тебе ж всё равно пришлось бы за кого-то замуж идти. Нашу лавку тут толпы женихов осаждали. А у ушастого цель важная. Я подумала, ради обретения удачи носом будет землю рыть вместе со всем своим народом, дабы другой способ для снятия с тебя проклятия придумать. Да не учла, что он такой нервный окажется и сбежит второй раз подряд. Сначала твоих рогов испугается, потом своей лысины.

Аргументы Мойры меня не особо впечатлили. Просто сил ругаться не осталось. Да и бесконечно всхлипывающую рядом Ви было жалко. Не она же озеро эльфийское высушила и младенцев магии лишила.

— Ладно, что сделано, то сделано, — проговорила я, старательно подавляя гнев. — Надо понять, как выпутываться из этого безумия. Ви в качестве доказательства представить в суде нельзя. Чтобы поверили, придется объяснить все бабулины действия. А это приведет к катастрофе. Пока нас только в уничтожение одной единственной кошки обвиняют. Если же правда откроется, сбегутся все местные магини.

— И эльфы, — Ви снова всхлипнула. — Во главе с их полководцем — ухажером матушки твоей.

— Ну, эльфы — те еще вояки, — возразила я. — Полководец у них там один за всех. Остальные, как и повелитель, уверены, что мир спасет красота. Но ты права. Лучше обойтись без эльфийских претензий.

Мы еще немного пообсуждали положение дел, я вспомнила кота Дариуса, что наведывался к нам время от времени. Но Ви этого не оценила. Проворчала только, что это самый обычный кот, который чувствует в ней родственную душу. Мол, ничего нет и быть не может. Он же в человека не превратится. И с грустью посмотрела в окно, за которым во дворике прибирался синеглазый Берт.

— Удивительно, что двухголовых куриц попробовать не решила, — пошутила я.

— Я сырое никогда не любила, — поведала Ви и брезгливо поморщилась. — Хозяйка хотела, чтобы я мышей ловила. Но это гадость. Фуууу! Я их распугивала только, чтоб в дом не пробирались. А курицы двухголовые вообще умные. В отличие от обычных. Особенно наша Матильда. Поэтому я хотела, чтоб она у нас осталась.

Я махнула рукой.

— В пекло Матильду. В смысле, пусть живет. Лучше скажите, что нам с судом делать? Были б деньги, откупились от Эмилии. Но нам столько не собрать. Даже если весь товар разом продадим. И даже это не вариант. На какие шиши потом будем поставщикам за новый платить? В большинстве настоек и мазей редкие ингредиенты. Тут не растут.

— Может маменьку твою за Гарольда выдать? — пискнула Ви. — Он вроде не бедный. Глядишь, поделится.

Мойра прыснула.

— Как только Сабина получит доступ к его деньгам, ни монетой не поделится. Думаешь, она хоть раз Фионе помогла? А ведь та — мало того, что мать родная была, так еще ее ребёнка растила. На собственные средства. Вот Вэл нам из столицы время от времени присылала и деньги, и подарки. А Сабина… Это дохлый номер.

— Так может просто у Гарольда попросить? Он добрый. Поможет.

— А потом вспомнит про драгоценности и штурм нашей лавки. В суд еще тоже пойдет, скажет, что обобрали мы его до нитки. Всем семейством.

— Дык у бабки Рут колдовство неотменяемое. Не должен Гарольд вспомнить.

— В твоем случае отменяемым оказалось, — возразила Мойра. — Да и кто знает, вдруг на старости лет Рут уж не такая «профи», как в былые времена. Вдруг у Гарольда временное помутнение. Не стоит рисковать.