реальности этой картины. Он с Гермионой на кухне, в совершенно нормальных отношениях с эльфами. Не грубит, не высказывается, а действует заодно. Куски воспоминаний вновь превращались в темную дымку, возвращая его в реальность.

Хватая ртом воздух, он придерживался за края артефакта. Волосы немного взмокли, а сердце бешено стучало.

— Разве это может быть правдой? — Тихий шепот рассеялся в пространстве.

Легко дрожащие пальцы обхватили другую скляночку, вливая сгусток в омут. Новое движение вниз, и дымка вновь заполняла все перед глазами, завлекая его в очередное воспоминание.

«— Боги, её ручки такие маленькие.

Люциус склонился над Драко, который укачивал маленького ребенка, которому было едва ли несколько месяцев. Мужчина продолжал восхищаться и любоваться маленьким носиком, щечками и прикрытыми глазками своей внучки. В то время, как Малфой-младший с сосредоточенным выражением лица укачивал ребенка.

Казалось, будто он держит самый дорогой артефакт в своей жизни, будто всё его существование сконцентрировано в этом маленьком комке нежности.

— Папа, — прошипел мужчина, — ты меня отвлекаешь.

— От чего я могу тебя отвлекать? Держи её аккуратно, крепко, покачивай и все.

— Знаешь, как немеют руки?

— Знаю. — Люциус улыбнулся, продолжая заглядываться на маленькое дитя. — Хочешь я подержу её, пока ты отдохнешь?

— Нет, — прошептал Драко, — я хочу сам.

Немного шмыгнув носом, Малфой-младший продолжал убаюкивать маленький сверток, в котором он видел один из самых больших подарков жизни. Удивленный взгляд светлых глаз изучал кокон. Они наблюдали, держали и оберегали ребенка, такого ценного и желанного.

— Ну дай подержать. — Прошипел Люциус, обходя сына с другой стороны.

Новые попытки получить в крепкую хватку внучку заканчивались проигрышем и очередным отказом.

— Посмотри на этот носик, — Драко усмехнулся, покачивая ребенка, — это самый милый носик, который я когда-либо видел.

— Конечно, это — ангел во плоти, — Люциус продолжал смотреть на ребенка, — ну дай же подержать…»

Темные клубни захватывали удивленного Драко в поток, возвращая его в изначальное место. Пытаясь отдышаться, он не мог поверить в увиденное. Был шокирован улыбкой, не мог осознать то, что в действительности таким взглядом можно смотреть на ребенка. Он видел нежность и любовь, которая окружала его, и которую он отдавал.

Сердце бешено стучало от увиденного, а мысли путались, борясь с реальностью и возможным миром, который он способен выстроить сам. Оттолкнувшись от омута, Малфой тяжело выдыхал, спускаясь на пол. Пальцы погрузились в растрепанные волосы, а после медленно выскальзывали, давая ладоням прикрыть лицо. Он не мог поверить, что не только он сам, но и Люциус могли бы быть другими. Более живыми, более счастливыми.

Протирая лицо ладонями, Драко выдыхал. Необычное тепло растекалось где-то в желудке от понимания того, что он в праве сам решить, какой будет его жизнь. Возможно, он действительно мог бы быть счастлив от глупых затей Гермионы, или от маленького и такого невероятного комочка счастья.

Взгляд скользил по баночкам на нижнем уровне полок. Решившись на еще одно воспоминание, Драко взял маленький бутыль и поднявшись на ноги, влил содержимое в омут. Вдыхая воздух полной грудью, он погружался в очередной поток темной дымки, переносящей его в новое место.

Морща брови, он пытался сфокусироваться на пространстве, совершенно не понимая где находится.

«— Знаешь, чего я хотела весь вечер? — Гермиона проходила по просторной спальне, пытаясь стянуть с себя рубашку.

— Вернуться домой?

Сидевший на краю постели Драко наблюдал за женой, только недавно вернувшейся домой.

— Ну да. — Она улыбнулась, распуская хвост и освобождая густые волосы. — Как Роза? — Рубашка упала на кресло.

— Давно спит, я проверял, все хорошо.

Опираясь руками на мягкое одеяло, Драко не переставал следить за женщиной. В глазах читалась заинтересованность в её движениях, действиях. Как она раздевалась, как распускала волосы, как проходила по их спальне.

— Мы отлично посидели с Пэнс. — Гермиона закусила губу, подходя ближе к постели. — Мне кажется или Поттер сделает ей предложение. Чует моё сердечко.

Разместившись у ног мужа, женщина облизала губы.

— Вы пришли к такому выводу до алкоголя или после?

— Во время. — Она усмехнулась.

Не отрывая взгляд от мужа, Гермиона завела собственные руки за спину и аккуратно подцепив замок бюстгальтера, сняла его. Часть нижнего белья упала к ногам. Тихий выдох со стороны Драко приводил её в еще более сладостное положение.

Покусывая нижнюю губу, Гермиона не отрывала взгляд от лица Драко. Она продолжала спускаться ниже, размещаясь на коленях у его ног. Без единого слова пальцы аккуратно подхватили край ночных штанов, стягивая их вниз.

Голова мужчины откинулась назад с тихим протяжным стоном, когда женские губы накрыли его член, доставляя приятную сладость…».

Дымка затягивала в водоворот, возвращая возбужденного Малфоя в реальность. Он наблюдал за их обыденностью, ощущая, как дивное чувство переполняло его желудок, едва затрагивая возбуждение. Тяжело дыша, Драко опирался руками на омут, пытаясь прийти в себя и понять, как именно ему следует поступать дальше.

Часть 11

«Согласиться на сыворотку правды было действительно отличной идеей, но кто вообще мог предположить, что Люциус затронет тему взаимной симпатии?»

На улице светало, пока глупые мысли генерировались в женской голове. Скинув одеяло на другой край постели, Гермиона продолжала смотреть в потолок, пытаясь в очередной раз повторить его слова.

— «Она мне по душе, по мысли и по нраву…». — Гермиона перевернулась набок, тяжело выдыхая. — И как это расценивать? По мысли? По нраву? — Выдох. — По душе.

Находясь в собственных мыслях, женщина покусывала губу. Казалось, что это была шутка и только. Он не должен был воспользоваться Окклюменцией, поэтому его слова в действительности могли быть правдой?

Прикрыв глаза и уткнувшись лицом в подушку, Гермиона тихо выдохнула от чувства непонимания, окутывающего её тело. Она нравится Драко? Тому самому Малфою, который считал её грязной, не переставая твердить об этом на протяжении всех школьных лет. Но, если посмотреть это с высоты пройденных лет, то он действительно изменился.

Вновь удобней размещаясь на постели, девушка притягивала к себе край мягкого одеяла. Она знала о том, через какие трудности ему пришлось пройти. Знала о том, как он перебирал бумажки и был в буквальном смысле мальчиком «принеси-подай». Помнила, как он оказался в Аврорате и слышала сотни слухов и скверных слов в его сторону. Но никогда не воспринимала все так буквально, как это описывали.

Помнила то утро, когда на пороге её кабинета оказался Малфой. Как на её столе лежало письмо и рекомендации Оливера, который настоял на том, чтобы её напарником стал именно Драко. С чем это было связано — неизвестно. Первые месяцы были довольно ужасны. Было очень трудно воспринимать Малфоя как обычного работника