Шрифт:
Закладка:
Замещающий неуверенно взял пистоль, немного поворошил в руке, посмотрел на управителя, устало вздохнул, и взмахом руки подал знак работникам у стойки. Те, вместе с охраной, подняли бессознательные тела и понесли к двери за барной стойкой. Сам замещающий недоброжелательно оглядел каждого из нас, спрятал пистоль за пазуху, и ушел вслед за своими работниками.
- Спасибо, Хорав. - высказал общую благодарность самый ближайший к нему Черногоре. - И тебе, Тёмногонь.
- За что? - с наигранным удивлением взглянул на Черногоре Хорав. - Ща мы все скинемся, я не собираюсь тратить все свои деньги на эту тьму людей.
- Блять. - синхронно и сквозь боль посетовали Тёмногонь и Злыня.
- Да что за лажа. - послышался издалека подавленный голос Дубобита, видимо понявший всю беду по лицам компании.
Я лишь перевернулся на спину и оглядел бревенчатый потолок с брутальными люстрами.
Ну всё господа, нам — пиздец, - заявил Тёмногонь, прервав продолжительное молчание, царившее за нашим столиком, держась за выправленные Черногорем недавно сломанные пальцы. - Ладно, предположим, что эти отморозки никуда не пожалуются, а обсуждения драки не распространятся дальше ближайших кварталов, но как мы объясним синяки и ссадины в войске?
- Тёмногонь, ты будто первый день на службе, - Черногоре держался за левый бок и крепко сжимал держатель кружки с наполненной скулькой. - Скажем, что напились и устроили мордобой между собой.
- Точно, а Злыня даже при таком раскладе использует ворона. - Дубобит хотел было посметься, но боль заставила его положить руку между грудью и солнечным сплетением, и искривляться в лице каждый раз, когда он прикладывал холодный настой к рваной ране на щеке.
- А я и не участвовал. У меня сосуды от литров скульки в голове полопались. - Злыня держался обеими руками за голову, а Смугр прильнул к его правой руке, дыша полной черной грудью.
- И часто такое у вас происходит? - Хорав явно был недоволен. Из его разбитой головы, наконец, перестала идти кровь.
- Если честно — это очень редкое явление. - Я сидел, запрокинув голову, дабы кровь из разбитого носа поскорее перестала течь. Не особо помогает.
Корчма гудела и шумела как до всей этой драки, будто бы её и не было вовсе. Можно было легко забыть о ней в этом кабачном шуме, если бы не ноющие напоминания по всему телу и навязчивые, не уходящие мысли о потерянных грошах. Праздник продолжался, и нам, наверно, нужно было тоже продолжить веселиться, ведь так? Похоже, не у меня одного были такие мысли.
- К чёрту всё. Мы пришли сюда веселиться, а не заживлять раны, как в лепрозории, а уж тем более переживать об этих монетах. - Черногоре стукнул по столу кулаком с разбитыми костяшками, отпил спиртовой жижи, встал, указал заметившей его работнице на стакан, делая этакий заказ в пространстве, и пошёл в сторону кишащего людьми места для танцев, что находился напротив играющих на инструментах музыкантов.
- А ведь всё от этой скульки. - внезапно, даже для себя, заметил я. - Вот эти все глупости, эти драки, это опустошение карманов, даже нарушение воинского устава. И почему скулька в принципе входит в наш сухпоёк? Не говоря уже о повсеместной продаже в каждом, даже совсем далёком, захолустье.
- Наверно, без скульки, в здравом уме, невозможно убивать, видеть смерть товарищей, и идти на смерть самому. - угрюмо заметил Дубобит, закончив свою речевую вставку опрокидыванием стакана.
- Ага, и работать непонятно зачем и непонятно на что. - добавил Хорав.
- Или на кого.
- Получается, можно сказать, что с помощью скульки нас, в какой-то мере, контролируют и заставляют заниматься тем, что нам не нужно? - предположил я, разглядывая пенную жижу ртутного цвета.
- Ещё и платить за это деньги. - добавил Хорав.
- И недополучать зарплату, потому что часть из неё идёт на закупку этой жидкой провизии. - Дубобит отпил ещё.
- Что вы заладили? Какой смысл обсуждать что-то подобное, если вы в любом случае продолжите это всё употреблять? - Злыня как всегда тяжело откашлялся, достал трубку и, периодически держась за голову, начал забивать серо-серебряный табак.
- Не, ну вообще... Можно попробовать не употреблять скульку... - неуверенно пролепетал я, будто вызвался на бой с гигантом древних эпох, что был в десятки, а то и сотни раз больше меня.
Злыня рассмеялся, и даже на лицах Дубобита и Хорава я заметил ироничные ухмылки. Один Тёмногонь тихо сидел, потряхивая ногой и всё также неестественно перебирая в руке какой-то фантик, и не выдавал никаких эмоций в отношении обсуждаемой темы.
- Нет, ну ты, конечно, можешь попробовать каждый раз отказываться от стакана во время выдачи пайка, требуя, не знаю, воду, или фруктовый напиток. Каждый раз отказываться от скульки в кабаках, тавернах и корчмах, отказываться от фляг по хорошей стоимости, которые лучше всего продаются на рынках и ярмарках, и, конечно, отказываться от порции, которая преподносит какая-нибудь девица, желающая что-то получить от тебя. Если ты это сделаешь, что же, ты в очередной раз удивишь меня, Серогрусть.
Злыня погладил Смугра, который явно приходил в себя. Впрочем, как и сам Злыня, сменивший концентрацию с больной головы на дымящуюся трубку, чей продукт горения был одним из того крайне небольшого количества товара, который наша Конфедерация закупала у нейтральных или аполитичных вурдалаков, для которых возможность нажиться на перепродаже или сбыте продукта с их мёртвых полей является в разы важнее войн. Да даже опасность быть пойманными и повешенными их властителями некромантами не сбавляла их торговые аппетиты, а, наоборот, позволяла повышать стоимость на товар настолько, насколько наши предприятия были способны не послать их куда подальше. И, если это кого-то удивляет, можно просто вспомнить о том, как поднимаются те дельцы, что в этих войнах не участвуют напрямую. Страдают лишь простые жители, как те, что сейчас, в очередной раз, закатили в этом кабаке пир во время чумы. Впрочем, эта чума, как и, собственно, пир, не прекращается уже пару столетий. Дубобит с Хоравом допили свои стаканы и подогнали нас, дабы проследовать за уже отрывавшимся Черногорем в это иллюзорное буйство счастья, радости и веселья,
