Пережить ночь оказалось хоть и просто, но очень уж нервно.

Наверное, через полчаса после того, как мы укрылись в башне, на улице взвыл ветер. А вместе с ним и неведомые существа.

Хор из всевозможных голосов доносился до нас со всех сторон, но как-то приглушенно. Твари визжали, шипели, выли и рычали. Но, кроме этого, не было никаких других звуков — ни шагов, ни скрежета. Никто не пытался вломиться в башню, никто нам не угрожал.

Лишь один раз, уже перед самым рассветом, кто-то пронесся мимо, притормозив возле запертой двери. На несколько секунд шаги сменились тяжелым дыханием и сопением. Существо рыкнуло напоследок и умчалось прочь. Стало тихо.

Поспать нам удалось совсем немного, еще до этого потустороннего концерта. Потом мы просто сидели, стараясь не дышать и не делать резких движений. Привлекать внимание и знакомиться с обитателями города очень уж не хотелось.

Но они сами нас нашли.

Через час после рассвета, когда мы все же задремали, в дверь постучались, и мужской голос произнёс:

— Эй! Есть там кто?

Мы встрепенулись. С улицы доносились приглушенные звуки и обычный городской шум, долетали ароматы выпечки и табака. Будто все ночные крики нам просто приснились.

Мы переглянулись и подошли к двери. Щелей не было, башню делали на совесть. Зато была лестница наверх, которую мы ночью не заметили. Не каменная, а обычная деревянная, приделанная к одной из стен и заканчивающаяся возле отверстия в потолке. Я, как самая здоровая (по сравнению с Ильмаром) и самая старшая (по сравнению с Изабель) полезла проверять, что же там наверху.

На втором этаже было пусто. Деревянные полы, пыль и несколько деревяшек не в счёт. Зато дальше вела уже обычная лестница, и взбираться по ней было проще и быстрее. На самом верху стояли шестеренки, размером с меня, которые должны были запускать механизм часов, старый стул и виднелось небольшое окошко под огромным циферблатом.

Я опустилась на колени и выглянула наружу.

Там кипела жизнь. Ходили люди, открывались ставни и двери лавок, а возле башни стояло несколько мужчин, самый старший из которых как раз повторно стучал в дверь.

Я спустилась вниз как раз тогда, когда он предлагал своим товарищам взломать дверь. Но я успела раньше и просто сняла засов.

Дверь скрипнула, открываясь, и яркий солнечный свет заставил нас зажмуриться.

— Кто вы такие? — мужчина, опешивший от вида нашей потрепанной компании, скрестил руки на груди и нахмурил густые седые брови.

Я шагнула ему навстречу.

— Доброе утро. Мы прибыли вчера вечером, но не смогли найти убежища лучше. Надеюсь, вы не в обиде.

— Прибыли? Сюда? Сами? — кажется, этому известию он удивился сильнее, чем тому, что нашел нас тут.

— Мы все обязательно расскажем, но, может, вы сначала дадите нам возможность привести себя в порядок и поесть? — я попыталась подражать действиям старшего в этой группе и тоже скрестила руки. В конце концов, вежливость никто не отменял. И плевать, что мы явились незваными гостями.

За следующие полчаса вокруг нас развили активную деятельность. Сначала выделили нам две комнаты в доме Михаила, который действительно оказался старейшим жителем и, заодно, главой города. Мы умылись, привели себя в порядок и отправились завтракать.

В таверне, которая стояла как раз на площади, уже был накрыт стол — вяленое мясо, овощи, оладьи и каша на молоке. Внутри еще было пусто, так что нам выделили самый большой стол и даже застелили его белой скатертью с вышивкой. Невиданная роскошь для таких заведений. Хоть и было здесь чисто и достаточно уютно, но остальные столы были всего лишь протерты и источали аромат свежего дерева.

Завтракать с нами пришел и Михаил. Он дождался пока мы утолим голод и уже потом стал задавать вопросы.

— Так как вы к нам попали? Давненько у нас не было гостей.

Я пожала плечами.

— Мы случайно. Портал был нестабильный и переправил нас сюда. Горнск, правильно? Не слышала о таком городе, извините. Как далеко мы от столицы?

Изабель с аппетитом жевала оладьи, макая их в сливовое варенье. Она прислушивалась к разговору, но помалкивала. Ильмар же сидел грустный и пахнущий чем-то хвойным, кажется можжевельником. Мазью для его ссадины с нами поделилась дочь Михаила, увидев засохшую кровь на его лице и волосах.

Сам же глава не спешил с ответом, задумался.

— Вообще-то, — он почесал в затылке и откашлялся, — до столицы от нас далековато будет. Кажись, дней семь, коль на лошади да поспешить.

— А как насчет мага? У него есть камни переноса? — перспектива неделю трястись на лошади меня не радовала. Пусть нам и не надо в центр страны, но отсюда далеко было до любого крупного города.

— Так нету у нас мага, давно нету, — глава развел руками и заметно помрачнел. — Как Стражи явились, так и не шлют нам больше обычных-то. Хотя и Стражи уже сюда глаз не кажут. Забыли про нас все.

Пришла моя очередь хмуриться. А Изи даже отложила недоеденный блинчик на тарелку. Упоминание приспешников Жреца кому угодно испортит аппетит.

— Расскажите, что у вас происходит. Что здесь делали Стражи и что творилось ночью? — я сжала в руке вилку и она против воли покраснела, нагреваясь. Пальцы обожгло, и я от неожиданности выпустила ее, уронив с громким звуком на пол. Давно у меня не было неконтролируемых выбросов магии. Недосып и нервы сказались.

Мужчина проследил взглядом за упавшим прибором. А потом встал.

— Располагайтесь, гости дорогие. Мой дом — ваш дом, коли беды в него не принесете. А поговорим мы опосля. Сначала надо обсудить все с советом. Днем вам ничего не угрожает. Только уйти не пытайтесь, бесполезно это.