С собакой Райлан предпочел лестнице грузовой лифт. Джаспер крепко прижался к ноге и дрожал, пока кабина стонала и скрипела, поднимаясь к пятому этажу.

Верхний этаж Райлан выбрал себе под кабинет и рабочее пространство – больше никто не хотел каждый рабочий день сюда взгромождаться.

Львиная доля всей работы, действий, шума распределялась внизу. Райлану не мешали эти отзвуки – они ему даже нравились. Но он любил некоторое уединение и вид из больших окон.

Отсюда можно было смотреть на реку, на южный горизонт Манхэттена.

Поскольку Человек Никто воевал с преступным миром города, а его альтер эго Кэмерон Квинси работал здесь компьютерным техником, Райлан часто рисовал этот горизонт в разную погоду – для вдохновения.

Но сейчас он мог думать лишь о том, что человека, которого он любил, больше в этом мире нет. Мучило сознание, что он неделями не бывал в родном городе, не говорил с Софией, не видел ее.

А теперь уже никогда не увидит.

График его жизни стал более плотным, что верно, то верно, и он с этим смирился. Но на некоторые вещи нужно выделить больше времени. У сестры сын, которому еще двух лет нет, а Райлан его видел лишь однажды после Рождества. И он не давал матери достаточно времени быть с детьми или им с нею. Это будет исправлено.

И еще – Дуом. Как он теперь будет жить один в этом большом доме? Райлану придется постараться, как следует постараться уделить время тому, кто уделял ему свое.

Так как время – вещь важная, он сел за чертежный стол. Пес стал обнюхивать помещение с парой скрипучих расшатанных кресел, старым спящим холодильником, набитым колой и энергетиками, с огромной доской, куда прицепляли эскизы и записки, зеркалом, где сверяли выражения лиц. Семейные фотографии в рамках. Персонажи комиксов. Фикус в горшке, который Райлан постепенно убивал.

Он развернул в две страницы подписи на экране рабочей станции – некоторые уже были выполнены в чернилах. Он писал, пересматривал, дополнял строчки действия, приводил все рисунки к единообразию.

Можно было эту работу делать в цифре, но Райлан предпочитал выполнять ее вручную. Точно так же, как предпочитал собственноручно чертить и раскрашивать. Он понимал, что с ростом компании от этого, быть может, придется отказаться, но держался за это удовольствие, пока была такая возможность.

Когда Джаспер затих, прилег с жевательной костью и любимыми игрушечными котятами, Райлан взялся за инструменты – и ушел в работу.

Какая-то часть мозга фиксировала внешние события: начинался рабочий день, на открытых лестницах звучали голоса, стучали шаги. Запах кофе, чьего-то горелого бейгеля.

Но работа с Человеком Никто спорилась. Девушку, в которую он был влюблен, заманил в опасную ловушку злодей-ловелас, Мистер Учтивость.

И Райлан сидел, работал, улучшал, оживлял панели льющимся в окна солнцем.

Темно-белокурые волосы выбились из-за ушей. Лорили сказала бы, что давно пора постричься, но ей нравилось играть с этими волосами, когда они лежали вдвоем. Райлан сегодня утром забыл побриться, и впалые щеки покрывала суточная щетина.

Глаза его оставались внимательными, сосредоточенными, хотя губы стали изгибаться, когда он смотрел, как его главный персонаж набирает глубину.

Он не обратил особого внимания, услышав быстрый звук шагов на лестнице, но Джаспер гавкнул и вскочил.

Райлан оглянулся и увидел вбежавшую Бик с развевающимся хвостом из дредов с красными кончиками.

– А, Бик, привет. Буду рад, если заберешь Джаспера. Мне надо тут закончить…

– Райлан! – голос ее прервался, ей пришлось перевести дыхание. – В школе стрельба. В школе у Лорили.

Он почувствовал, как мозг онемел и не воспринимает ничего.

– Что?

– Джоджо в комнате отдыха включил телевизор, и только что объявили. Школа изолирована. Оттуда вышел какой-то мальчик. Говорит, что там два, как минимум два стрелка. Райлан…

Он уже был на ногах, летел к двери. Джаспер попытался его догнать, но Бик перехватила пса, удержала.

– Нет, ты останешься.

Райлан слетел вниз по лестнице и едва не сбил Джонаса, второго своего партнера, который ждал внизу.

– Я тебя отвезу.

Райлан не стал возражать, не замедлил шага. Прыгнул в ярко-оранжевую «мини» Джонаса.

– Давай быстрей.

– С ней все в порядке. – Обычное спокойствие-при-всех-условиях Джонаса ничуть не сбилось, когда он бросил машину в разворот задним ходом. – Она соображает. И тренировки эти проходила не раз.

Райлан его едва слышал, едва слышал собственные отчаянные мысли – так колотилось у него в ушах собственное сердце.

Верх у «мини» был опущен, навстречу летел весенний воздух. Разворачивались на деревьях нежные листочки, танцевали на ветру пленительные цветы всех оттенков. Он ничего этого не чувствовал и не видел.

Видел только лицо Лорили, когда она улыбнулась перед отъездом.

– Который час?

Он замер, глянув на часы и увидев, что три часа прошло, как он сел работать.

Значит, Лорили должна была быть на уроке, в классе, перед первым перерывом на ланч.

В классе – это хорошо. Он знал порядок действий не хуже, чем она, потому что она заставляла его все это репетировать, крича, что это необходимо.

Запереть дверь класса, загнать детей в шкаф-кладовую, сохранять спокойствие и тишину.

Укрыться и ждать прихода полиции.

Первый шок начал проходить, Райлан вытащил телефон. Она отключала звонок на время уроков, но вибрацию почувствует.

Звонок был переведен ее жизнерадостным голосом на голосовую почту, и Райлан почувствовал, как к горлу подступает что-то вроде тошноты.

– Она не отвечает. Не отвечает.

– Телефон на столе оставила наверняка. Мы уже почти на месте, Райлан. Почти на месте.

– На столе.

Он заставил себя в это поверить – хотя в порядок действий входило иметь при себе средства связи.

Он увидел заграждения, машины полиции, «Скорые», телевизионщиков, обезумевших родителей, перепуганных супругов, примчавшихся сюда, как и он.

Из машины он выскочил еще на ходу.

До школы оставалось полквартала – красный кирпич, солнце блестит на оконных стеклах, земля в весенней зелени.

Копы, много копов. И даже с такого расстояния видно разбитое окно.

– Моя жена! – сумел сказать он, ухватившись за перила полицейского ограждения. – Лорили Уэллс, учительница рисования. Она там.

– Мы вынуждены просить вас подождать здесь, сэр, – спокойным бесцветным голосом ответил полицейский в форме. – Наши люди уже в здании.

– Райлан!

Он заморгал навстречу бросившейся к нему женщине. Мысли прыгали от ужасающей ясности к внезапным провалам.

– Сюзанна!

Да, он ее знал, конечно. Они у нее дома были в гостях, а она с мужем – Биллом, Биллом Мак-Инерни, учителем математики, шахматным гуру и отчаянным болельщиком «янки» – были в гостях у Райлана и Лорили.

Она обвилась вокруг него,