Быть того не может, чтобы американская привычка закидывать ноги на подоконник или на печь, была бы связана с этим старинным обычаем заковывать в колодки наших весёлых предков.

В казармах Уидона я сделал небольшую остановку, чтобы посмотреть, как солдаты выполняют штыковые упражнения и поддался на уговоры выпить кружку вкусного пенного напитка в буфете вместе с гениальным старым сержантом. Бронзовый ветеран участвовал в нескольких тяжелейших военных экспедициях, которые Англия склонна предпринимать в разных, мало цивилизованных частях света. А затем я покатил старыми римскими военными дорогами через Нортгемптоншир и Бакингемшир. До Фенни-Стратфорда я добрался как раз вовремя, чтобы найти укрытие от превратностей «небесной канцелярии», которая почти весь день удерживала дождь, и вот снова выдала его под вечер.

Дождь шел непрерывно всю ночь. Несколько миль мне нужно проехать по проселочным дорогам, и хотя дождь сделал их неприятными, но они остались проезжаемыми. И даже несмотря на то, что я находился на склонах Чилтерн-Хиллз, мне не пришлось спешиваться до середины дня. Ночь я провел в Берхамстеде, графство Хартфордшир, а утром в четверг я уже въезжал в Лондон. Около Уотфорда я был рад встретить Фэйда и капитана Норд Лондон Трицикле Клаб. Клуба, который приехал, на своих трехколесных велосипедах из Лондона, чтобы встретить меня и проводить до мегаполиса.

По предложению Фэйда я решил остаться в Лондоне до субботы, чтобы поучаствовать в ежегодной встрече трициклов на Барнс-Коммон. Вместе с ним мы прокатились по Эджвар-роуд, Парк-роад, среди модных магазинчиков Пикадили, мимо Найтсбриджа и Бромптона в «Инвенториес» - выставку, где мы провели самый приятный день, осматривая тысячу и один экспонат, свидетельствующий о изобретательском гении всех представленных стран.

Пятьсот двенадцать велосипедистов, включая сорок один трехколесный тандем и пятьдесят леди-велосипедисток ехали в едином шествии на встрече Барнс-Коммон! Это было довольно внушительное шествие, когда они катились в два ряда, между рядами восторженной публики.

Здесь, среди многих других знаменитых велосипедистов я познакомился с майором Ноксом Холмсом, о котором прежде уже рассказывал, как о джентельмене удивительной выносливости, учитывая его преклонный возраст.

После чая, несколько трициклистов проводили меня до Кройдона, куда мы въехали под звуки музыки ливневой бури, сопровождаемые всеми сопутствующими удовольствиями в виде мокрого тела и т. д.

Угроза плохой погоды на следующее утро заставила часть нашей компании поколебаться по поводу дальнейшей поездки из Лондона. Но Фэйд и три его компаньона покатили со мной в сторону Брайтона под нежным утренним моросящим дождем. Однако, вскоре дождь рассеялся и сочетание великолепных дорог Сассекса, свежая погода и прекрасные пейзажи в достаточной мере наградили нас за все неудобства вчерашнего дня.

В четырнадцати милях от Брайтона нас встретили восемь велосипедистов велосипедного клуба «Кемптон Райнджерс», которые проехали далеко на север, чтобы встретить нас и сопроводить в город. Сделав это они доставили нас к мистеру С--- из трициклетного клуба Брайтона и зятю мэра города. Этот джентльмен сразу принимает самое деятельное участие во всех наших делах и завоевал нашу бесконечную благодарность за обед велосипедиста, после чего он взял на себя труд показать нам столько достопримечательностей Брайтона, сколько можно увидеть в воскресный день. Самая главная из которых — знаменитый Брайтонский Аквариум. Где демонстрируются, среди прочего, ныряющие птицы и тюлени, которые сразу подкупили наши сердца и оставили там след. Надеюсь, что и мы произвели соответствующее впечатление на ныряющих птиц и тюленей. Мы задержались в аквариуме почти до захода солнца. Нам предстояло еще проехать пятнадцать миль по, как считается, самой гладкой дороге, до Ньюхевна. Господин С--- заявил нам о своем желании переодеться в свой дорожный костюм и догнать нас в Ньюхевне, по другой, более неровной, но короткой дороге. Мы по дороге остановились в Льюесе, чтобы выпить чаю, ехали мы неторопливо, фотографируясь по пути. И, на самом деле, он прибыл раньше нас. В это воскресный вечер, 10 мая, моя поездка по «Счастливой Англии» подошла к концу. Среди прочих приятных моментов, следует отметить тот факт, что это были 300 миль пути, когда я не разу не упал и это производит впечатление, особенно если это увязать с качеством среднестатистической английской дороги. Не так страшно растянутся на рыхлом песке американской проселочной дороги. Но, упасть на камень носом или споткнуться о поребрик по своей неосторожности, это совсем другое дело. Следовательно, гладкость английских дорог оценил бы каждый велосипедист, независимо от своего опыта.

Мне назначили комфортное помещение на борту парохода Ченнел, и через несколько минут, после приглашения на посадку, я простился с друзьями и Англией. Еще в Нюхевне, за пол часа до полуночи я заснул, и спал беззаботно и счастливо, пока не проснулся следующим утром в Дьеппе. Через несколько минут я оказался на чужом берегу.

Весь путь от Сан-Франциско до Ньюхевна я находился практически в одной стране, среди одного народа. Народа, который хоть и признает разные правительства, но прочно связан узами общих инстинктов и интересов, а так же мистическим братством общего языка и общей цивилизации и ничего дурного между нами быть не может. Теперь я действительно оказался среди чужаков. И первое, что об этом говорило — меня заставили платить пошлину за велосипед. Капитан судна, в чьи руки меня поручил мистер С--- , протестует от моего имени, я мягко выражаясь уже выхожу из себя, но таможенный офицер заявляет, что пошлина должна быть выплачена и что сумма будет возвращена, когда я пересеку границу с Германией. Наконец капитан сообщает что пошлина должна быть уплачена и будет выдана квитанции на эту сумму и удаляется. Я оставляю велосипед на таможне и ухожу прогуляться по Дьеппу. Когда, через пол часа я возвращаюсь, с решимость заплатить пошлину, какой бы она не была, таможенный офицер со всей любезностью говорит, что «Месье может забрать свой велосипед и идти, куда захочет». Эту довольно быструю перемену, я могу объяснить только импульсивностью французского характера. Однако, мне всё-таки пришлось заплатить за велосипед шесть шиллингов, потому что велосипед на пароходе Ченнел не может являться багажом, и пришлось заплатить, помимо денег за проезд, за велосипед, как за груз.

Казалось, я остался совершенно одинок на чужом берегу, к тому же совершенно не способный понимать французский язык. К моему счастью, в Дьеппе живет джентльмен по имени господин Паркинсон. Который, мало того, что коренной англичанин, так еще и вполне уверенный велосипедист, который считает своим долгом брать на себя ответственность за посетивших этот берег велосипедистов из Англии и Америки и знакомить их, во время путешествия,