— Но ты ведь все равно собрался убить меня.

— Это означает лишь то, что умрешь ты, так ничего и не узнав.

— А если обменяться знаниями?

Стоп. Да он силы копит. Похоже, все-таки решил меня слить, потому и время тянет. Хотя что ему еще-то остается? С начала его атаки на базу прошло слишком много времени. Ну, пусть не слишком, но уже сейчас может произойти что угодно. Ему бы свалить отсюда, да вот беда, от меня, с моей-то скоростью, хрен уйдешь.

— Хм. Ладно, — произнес я. — Рудов Максим Иванович, к вашим услугам.

— Русский? — Что ж, причины удивляться у него есть.

— Неожиданно, да? Ну а кто ты такой?

— Войцех Францишек Гжегож.

Офигеть. Он и правда сказал. Мм, впрочем, кто поручится, что его слова правда?

— Поляк, значит, — произнес я.

— Именно, — ответил он слегка удивленно. И, как ни странно, по-русски.

Ах, ну да, в этом же мире уже не одно десятилетие отсутствует такое политическое образование, как Польша. Похоже, только коренное население и помнит о ней. Шанс что он соврал, немного уменьшается, но только немного.

— Как я понимаю, сейчас начнется настоящая схватка? — спросил я на том же языке.

— Хе-хе, ты очень проницателен.

— Это хорошо. Воин должен умереть как воин. А не как загнанная собака, участь которой тебе и определили те, кто послал сюда.

— Ты заблуждаешься, — ответили мне, становясь в стойку. — Командир не стал бы этого делать.

Хм-м-м. Оговорка? Или ему уже пофиг? Или он меня до последнего решил за нос водить?

— Я три месяца собирал информацию по хозяину этой базы, — кивнул я в никуда. — После нападения на нее у тебя нет шансов выжить. Слишком серьезные у него покровители.

— Это здесь, — начали светиться его руки. — А в Свободных землях меня никому не достать.

— Мнение недалекого слуги, — покивал я и тут же ушел в «рывок», уворачиваясь от двух «плазменных шаров». — Что ж, да начнется второй раунд, — произнес я, отводя ему взгляд.

И только я это сделал, лазерный луч прошелся крест-накрест по тому месту, где я только что стоял. «Рывок» в сторону поляка, и мое чувство опасности ревет рассерженным драконом, из-за чего вместо того, чтобы сделать еще один «рывок», приближаясь к противнику, я рванул в сторону от него. Но даже при этом я чуть не попал под огненный вал, кольцом шедший от Войцеха.

«Молния», выпущенная в противника, попала в так и не сошедшего с места Мастера, после чего я, высоко подпрыгнув, перелетел двухметровое кольцо огня и по приземлению сразу ушел в «рывок», стараясь как можно быстрей сблизиться с противником. Все-таки на каст техники ему нужна хоть какая-то концентрация, которую сложно сохранить под ударами ведьмака. По крайней мере, для высокоуровневых техник.

После первой же двойки в корпус поляка «отвод» с меня слетел, но это уже было не важно. С каждым ударом я все больше набирал скорость, успевая врезать ему три-четыре раза на одну его попытку. Никакого «толчка». Я не собирался отпускать его от себя даже на метр. Нырок под его правый хук и еще пять ударов, усиленных «разрывом». С подшагом вбок ухожу от его апперкота и наношу еще шесть ударов. Еще «фокус», еще «ускорение», и вот Мастер, закрывшись боксерской стойкой, даже не отвечает на мои удары. В этом мире нет фильма «Матрица», и если я сравню эту ситуацию с тем, как агент Смит избивает бедного Нео в метро, прижав его к стене, никто ничего не поймет, но ситуация очень похожа. Только мой противник, в отличие от Нео, держит хоть какую-то защиту.

И не только это. Если бы я не накинул на себя столько уровней «фокуса» и «ускорения», «огненный столп» поляка мог бы и задеть меня, но, к сожалению для него, моя верная чуйка предупредила меня о неприятностях, и я успел отскочить назад. Как и уклониться от пущенных вслед за мной «плазменных шаров». А вот от классических «огненных шариков» пришлось побегать. Они, сволочи, оказались самонаводящимися. Даже «отвод глаз» не помог — похоже, после запуска им было все равно, видит меня запустивший их или нет. Впрочем, «побегать» — это я слишком сильно сказал, при их скорости мобильность у шаров была хреновая, так что в течение нескольких секунд половина из них врезалась в ближайшие деревья, а вторая половина — в самого Мастера.

А вот потом я совершил ошибку. Пора уже привыкать, что этих чертовых бахироюзеров не стоит отпускать от себя слишком далеко, я же провел классическую для меня связку с несколькими «разрывами», «ударами» и «толчком» с «молнией» вслед улетающему противнику. За что и поплатился.

Еще в полете поляк скастовал в мою сторону «пепел», который я однажды видел в исполнении Шины. Правда, на видео. Так вот, «пепел» Мастера не идет ни в какое сравнение с техникой Учителя. Он разом покрыл площадь в сорок метров облаком черного пепла, внутри которого вспыхивали огоньки. Хорошо, что мы оба в этот момент уже двигались, причем в противоположных направлениях, а то ведь я мог и не успеть выйти из зоны поражения. Наверное, если бы не горячка боя, я бы поежился. Внутренне. «Пепел» — это такая техника, которая, в отличие от остальных огненных, не сжигала, а запекала свою цель. Причем очень быстро.

И, как оказалось, это было только начало. Его полет от моего «толчка» и два моих «рывка» назад, второй был на всякий случай, разделили нас метров на сто — сто двадцать. Пепел мешал оценить расстояние более точно. Но Мастеру, как выяснилось, этого вполне хватило. То там, то тут вокруг меня начали очень быстро появляться огненные завихрения — небольшие такие торнадо из огня. И очень быстро, а это вам говорю я — ведьмак под пятикратным «фокусом», эти завихрения начали расти, сливаясь воедино. Причем край всего этого безобразия сливался с облаком пепла, который и не собирался исчезать. Но это я заметил краем сознания, отмечая, что нахожусь с краю техники, в которую умудрился попасть.

Как бы вам лучше объяснить, в какую задницу я попал? В общем, прямо передо мной была десятиметровая территория огненных завихрений, за которыми тянулось тридцатиметровое облако пепла. Примерно, ибо я не мог быть уверенным, что оно не разрослось. А ведь мне сейчас даже метр важен. То есть ближайший выход из зарождающейся огненной бури был примерно в сорока метрах от меня. Другое направление, которое выводило меня из-под удара, находилось в шестидесяти метрах от меня. А «рывок» я мог сделать