Они окружили нас, затем остановились на лужайке, которая спускалась со скалы к морю, и мы все разговаривали между собой, пока они переодевались и снова одевались.

— Я думал, ты летишь с нами? — спросил Ксавьер у Тарикса, когда тот снова поднимался на холм, а Тайлер и София следовали за ним.

— В следующий раз, — сказал Тарикс, пожав плечами, глядя на чучело зеленого дракона, который сидел на вершине костра и ждал своей гибели.

В глазах Тарикса не было ни печали, ни сожаления, но, как и в прошлом году и в позапрошлом году, в этот день он вел себя очень тихо. Общекоролевская традиция сожжения Лжекороля и празднования мира, который был заявлен после его кончины, конечно, всегда была одновременно радостной и тронутой горем, но для Тарикса она, казалось, отправляла его в глубины самого себя, где что-то явно преследовало его, после конца тех ужасных дней.

— Дарси, ты готова? — спросила Рокси, снова сосредоточив свое внимание на ней, и я позволил своему вниманию переместиться на мешок в виде дракона.

— Всегда, — ответила Гвен, вставая между мной и своей сестрой со злобной улыбкой на лице, когда в их руках вспыхнул огонь Феникса.

— Сегодня вечером, как и раз в году, наши мысли задерживаются на давно ушедшем Хромом Лайонеле, — пропела Джеральдин. — Поскольку в этой жизни наверняка нет никого, кто мог бы огорчить его, мы собираемся вместе в этот день, празднуя годовщину победы над ним, год за годом и вспоминаем его. Мы думаем о нем так только по одной причине; чтобы он никогда не ушел из Завесы. Мы хотим, чтобы его душа была связана мыслями живых, чтобы его страдания могли продолжаться и продолжаться вечно от рук тех, кто стал жертвой его злых махинаций. Итак, речь идет о Лайонеле Акруксе — Фейри, который навсегда останется в ловушке ада смерти! Дракон, который горит!

Костер со свистом вспыхнул, пузатый зеленый Дракон на вершине него загорелся под восторженные возгласы детей, и я позволил себе вспомнить своего отца и всю его жестокость, улыбаясь при мысли о том, что он страдает за это, в запредельном мире навсегда.

ГЛАВА 117

СПУСТЯ ЕЩЕ ДВА ГОДА

В королевстве не было ни малейшего шанса, что я сегодня усну. Я был чертовски взволнован. Завтра наступит этот день. Тот самый день, которого мы так долго ждали. Судя по звездам, могло ли это произойти быстрее?

Калеб был внизу в нашем поместье, смотрел финал Питбола, в котором играли Леон и жена Габриэля. Остальные наши друзья уже ушли на игру, все они были в Королевской Лощине, чтобы посмотреть, но не мы. Нет, потому что завтра у нас ранний старт. День, который положил начало совершенно новой эпохе для меня и Кэла.

Итак, я купил кое-какие вещи, которые оживили бы вечер, сделали бы своего рода последнее ура в жизни, прежде чем все изменится. И когда я посмотрел на корзину с блестками, блестящий хвост и мерцающий розовый рог из силикона в ванной, я решил, что пришло время сосредоточиться на том, чтобы сделать мою лунную половинку настолько счастливой, насколько это возможно.

Ванная комната была полностью по вкусу Калеба: все шикарно, нейтрально и модно. Он хорошо разбирался в подобном дерьме, и мне нравился его стиль: весь дом был оформлен на высочайшем уровне. Ничего, кроме самого лучшего для моего лунного спутника жизни.

Я снял с себя всю одежду, затем схватил тюбик с блестками и принялся за дело, покрывая им свой член, а также нарисовав на груди сердечко любви. Затем я вымыл руки и дал блесткам время высохнуть — вскоре они стали как вторая кожа. Затем я взял хвост и приклеил его к основанию позвоночника с помощью клея Mino. Я покачал задницей из стороны в сторону, хвост покачивался влево и вправо, любуясь собой в зеркале. Черт, мне это показалось чертовски хорошим.

Я использовал волшебную иллюзию, чтобы раскрасить свои волосы в радугу, затем достал сияющий рог, выполнявший функцию вибратора, и прикрепил его к голове. Наконец, я надел блестящие фиолетовые шорты, чтобы завершить образ, сохранив свой блестящий член для грандиозного финала.

Улыбка искривила мои губы, и я выбежал из ванной, имитируя цоканье и ржание. Я попросил Ксавьера дать мне несколько советов, и он даже позволил мне покататься со своим стадом. Парень увеличил число участников до восьми. Очень мощный отряд, быстро ставший сильнейшим в Солярии. Конечно, я не сказал ему, для чего нужны мои исследования о Пегасах, и загадочно подмигнул ему, когда он спросил, имеет ли это какое-либо отношение к фетишу Калеба на Пего, и я решил, что это собьет его с толку. Я был хитрым существом.

Я вбежал в нашу спальню с белыми стенами и пушистым серым ковром, мой взгляд остановился на огромной кровати. Я откинул одеяло и нырнул под него, перетаскивая его на себя, чтобы спрятаться.

— Кэл! — Я позвал, повышая голос.

— Да? — ответил он.

— Иди сюда!

Я плотнее закутался в одеяло, и смех покинул меня, когда я услышал, как он несется в эту сторону со своей вампирской скоростью. Я был лучшим спутником Луны на свете. Он будет чертовски рад узнать, что сможет полностью открыться рядом со мной. Каждый миг, каждая фантазия — я буду для него всем.

Я услышал, как он вошел в комнату, и подавил смех, пытаясь лежать спокойно.

— Что ты там делаешь? — весело спросил Калеб, и я заржал в ответ. — Какого черта?

Он схватил одеяло, сорвал его с меня, и я встал на дыбы, создавая иллюзию копыт на своих руках и ногах, двигая руками, как будто пиная передние ноги.

Глаза Калеба расширились от шока, когда он увидел мой роскошный хвост и блестящий рог.

— Сет, — рявкнул он. — Какого черта ты делаешь?

— Все в порядке, Кэл. Я все знаю.

— Знаешь что? — заартачился он.

— Я знаююююю, — сказал я, подмигнув, прижимая копыта к его груди. — Со мной ты можешь быть собой. Тебе не обязательно это скрывать.

— Что скрывать? — отрезал он.

О, мой бедный, смущенный маленький Кэл, который даже сейчас не может полностью раскрыть свои внутренние желания.

— Что ты возбуждаешься от рога, — сказал я, ползая так, чтобы моя задница была рядом с ним, и тряся ею, так что хвост махал ему в лицо. — Если хочешь, можешь хлестать меня, как плохую пони, или кататься на мне, как на хорошей. Я буду твоей подводной лодкой Пегаса, а ты