Меня во всём происходящем смущало, что клан Дорей использует настолько разные подходы. Я был почти уверен, что вышедшие против нас люди в масках являются членами клана, но вот после подобного, когда увидел саблю, щиты и техническое устройство для запуска метательных ножей, это уже не казалось настолько правильным.

Либо клан Дорей ещё, скажем так, не определился со своим направлением боевых искусств, чтобы продолжать его совершенствовать, либо всё это молодые наёмники, которые были рады поработать на подобного нанимателя и разобраться с обычными бандитами.

Всё же кровь пробудиться может даже у тех, кто не состоит в том или ином клане, а доказать своё родство может быть ещё той проблемой. Да и кто сказал, что в клане будут рады новому родственнику? Вот и получается, что часть наследия кланов остаются неприкаянными, и шатаются по миру.

Часть таких воинов возвращаются к обычной жизни обывателей, но многие хотят испытывать свои возможности и дальше. Их вперёд толкали знания, полученные из их крови, и чувство, что именно в сражении их истинное предназначение. Как-никак, все их предки были воинами, которые совершенствовались в бою и жили им, так что такие вещи так просто не проигнорировать, даже если твоя кровь весьма разбавлена.

— Выкинуть их за границами нашей территории, — после осмотра пленных приказала Кайна.

— Что, даже не возьмем их с собой? — спросил я у неё.

— Мы так не поступаем, — покачала она головой. — Пусть они и вторглись на нашу территорию, поступив не по правилам, но это не значит, что и пользу от пленников мы хоть какую-то получим. Тем более, за рядовых бойцов вряд ли будут переживать, а нам их кормить и обеспечивать наблюдение, что будет только тратой ресурсов. А вот с масочниками я бы поговорила, — мечтательно улыбнулась девушка. — Но, к сожалению, я в этом деле ничего не понимаю, так что их отведут к тому, кто с этим лучше справится.

— У вас есть пыточных дел мастер? — удивлённо посмотрела на неё Эйко.

— В какой-то мере так и есть, — кивнул Кайна, поморщившись. — По крайней мере, после него многие ломаются и начинают говорить, лишь бы он к ним не приближался.

Нас познакомят с ещё одним офицером их группировки? Интересно, кем он окажется, раз Кайна даёт ему такие характеристики.

Глава 19

На подконтрольном нам участке больше ничего не намечалось, так что мы втроём, вместе с теми, кто нёс бессознательные тела вглубь территории группировки, к которой принадлежала Кайна, покинули этот участок. Пока шли бои, мы были отрезаны от остальных направлений, но, кажется, и там не возникло больших проблем. По крайней мере, будь иначе, то нас бы ещё попросили оказать помощь.

Оставалось надеяться, что никто не оказался чересчур гордым, чтобы отказаться от неё. А то помню я одну девушку с топорами, которая никак не хотела сдаваться, а таких бойцов в этой банде может оказать больше одного.

— Караоке? — удивлённо посмотрел я на название заведения, к которому мы так целенаправленно шли.

— Да, — вздохнула Кайна. — Нужный нам парень обитает в основном здесь. Только сильно не удивляйтесь его внешнему виду.

После этих слов девушка решительно выдохнула и толкнула дверь, заходя внутрь. Мы с Эйко непонимающе переглянулись и пошли следом. Ребята же, выступающие в качестве носильщиков, последовали за нами, лишь грустно вздохнув — у них всё равно не было выбора.

— Хэймо, ты здесь? — задала вопрос Кайна в темноту помещения, которое тут же стало чуть светлее, благодаря включившейся подсветке по краям. Правда, всё окрасилось в красный цвет, но хотя бы видеть действительно стало проще.

— Ты пришла послушать мои новые песни, дорогая? — возник будто из тьмы высокий худощавый парень.

Хорошо ещё, что Кайна предупредила, что он может выглядеть странно.

Начать, наверное, стоило с того, что на парне находился классический такой чёрный фрак с белой рубашкой и шарфом, повязанным на шею.

Но больше удивляло его лицо — примерно половину его перекрывала белая личина, неровно расколотая, что явно говорило о том, что она раньше была частью цельной маски. Так получалось, что левый глаз парня был закрыт прозрачным белым стеклом. Второй глаз был подведён чёрной тушью, из-за чего создавалось впечатление, что глаза почти и не видно в тенях.

Так же чёрным были закрашены его губы, и это в сочетании с белоснежной улыбкой смотрелось довольно необычно.

— Не совсем, — покачала головой Кайна, стараясь быть вежливой с ним. — Я привела к тебе троих слушателей, которые будут готовы выслушать всё из твоего репертуара.

— Я люблю новых слушателей, — расплылся в довольной улыбке Хэймо. — Я так понимаю, что это наши противники, о которых говорил глава?

— Да, так что хотелось бы, чтобы они заговорили открыто и ничего не утаивали, — кивнула Кайна.

— Не беспокойся, дорогая, — подмигнул ей правым глазом этот необычный парень. — После меня они запоют соловьями. Несите их в третью комнату, — отдал распоряжение стоящим позади нас членам банды. — Может, вы тоже хотите послушать мои песни? — предложил он, повернувшись ко мне и Эйко.

— На это нет времени, — осторожно ответил я.

— Понимаю, — многозначно кивнул Хэймо. — Времени всегда не хватает. Надо столько всего успеть, столько создать…

Потеряв к нам интерес, он направился в третью комнату, которая оказалась одним из звукоизолированных помещений. Только вместо ожидаемых диванчиков и стола, куда можно поставить закуски, там обнаружились кресла, к которым сейчас деловито привязывали пленников.

Очень необычно для караоке.

— А они на него не нападут, когда очнутся? — спросил я у Кайны, наблюдая за приготовлениями.

— Поверь мне, у них будут совершенно другие заботы, — покачала она головой. — А пока лучше отойти подальше от этой комнаты. Пусть звукоизоляция в помещении хорошая, но это никогда не мешало Хэймо.

— Что ты имеешь в виду? — непонимающе посмотрел я на неё.

— Сам увидишь, — отмахнулась девушка. — Точнее, услышишь.

Не став больше ничего пояснять, она направилась к бару и, нисколько не смущаясь, взяла оттуда какие-то бутылки и стала смешивать коктейли.

— А ничего, что ты так, без спроса? — наблюдая за её действиями, спросила Эйко.

— Да я безалкогольные делаю напитки, — хмыкнула Кайна. — За такое Хэймо не будет ругаться. Вот если бы что-то более крепкое намешала, тогда да. К этому он относится весьма серьёзно.

— Понятно, — кивнула блондинка, с интересом осматриваясь по сторонам. — А это точно будет эффективно — просто спеть вашим пленникам?

— Поверь, — улыбнулась Кайна. — После того как с ними поработает Хэймо, они будут готовы на всё, лишь бы не повторять этот концерт.

— Неужели он настолько плохо поёт? — удивлённо посмотрел я на неё.

— Не то, чтобы плохо, — неопределённо махнула рукой девушка, — но он кое-что умеет. В общем, тут так просто не объяснишь. Сами всё поймёте.

Стоило нам только усесться за один из столиков и начать пить действительно довольно вкусные напитки в исполнении Кайны, как со стороны третьей комнаты донеслось пение. Точнее, сами слова мы не слышали и, вообще, мы по идее не должны были ничего слышать из-за звукоизоляции, но пение каким-то образом проникало за рамки комнаты и распространялось дальше. До нас, по сути, доносились лишь приглушённые тона и глухие вибрации.

Создавалось ощущение, что где-то вдалеке играют тяжёлую рок-музыку, но ты это слышишь, будто сквозь подушку. Вибрации улавливались телом, но ничего толком разобрать всё равно не получалось. Более того, на столе задрожали наши напитки, что вызывало не меньшее удивление.

— Твой знакомый Мастер Голоса? — ошарашенно посмотрела на Кайну Эйко, которая в этих признаках узнала что-то знакомое для себя.

Причём ещё и выделила интонацией два последних слова, что сразу говорило, что это какой-то значимый термин. Только вот сама фраза, похоже, ничего не говорила ни мне, ни Кайне.

— Не знаю, — пожала плечами девушка. — Нам же никто не рассказывал никакую теорию про то, что мы умеем. Хэймо всегда любил петь, а потом у него начало получаться подобное. Так-то в обычном разговоре это никак не сказывается, но стоит ему начать петь, как даже дорогая звукоизоляция не выдерживает.

— И даже Элиот не смог ничего с этим придумать? — поинтересовался я.

— Пытался, — кивнула Кайна. — Вот только все технические средства ломаются, стоит лишь Хэймо начать петь — они не выдерживают