На кухне Кира снова принялась готовить кофе.

– Что, не угодила хозяину? Твой фирменный кофе не оценил, переделывать заставил? – усмехнулась домработница.

– Лилия Петровна, – повернулась к ней Кира, – зачем вы сказали, что Максим Андреевич велел подать кофе?

– Предположила, что он уже привык пить его по утрам, – как ни в чем не бывало ответила домработница.

– И Полина в коридоре случайно оказалась? – поинтересовалась Кира.

– Не поняла вопроса, – вскинула брови Лилия Петровна. – Ты вообще, о чем? Причем тут Полина Михайловна?

Кира отметила, что сейчас домработница называет любовницу Сафронова не Полька, а по имени отчеству.

– Ты хочешь сказать, что я Полине Михайловне рассказала о вашей бурной ночи?

– У вас очень богатая фантазия, – Кира поняла, что зря начала разговор с домработницей.

Девушка перелила кофе в кофейник и вышла из кухни. Вот только куда идти? В спальню или в кабинет? Чашки в спальне. Кира подумала мгновение и отнесла кофейник в кабинет. Потом пошла в спальню за подносом.

На этаже было тихо. Ни гневного голоса Сафронова, ни возмущенных воплей Полины не слышно. Кира тихонько постучала в дверь. Никто не ответил. Она забрала поднос с чашками и вернулась в кабинет.

Скоро появился Сафронов.

– Отныне вы будете выполнять только обязанности моего домашнего секретаря. И только по моему личному указанию варить кофе. Больше ничьих распоряжений не выполняйте.

Он взял со стола бумаги и сел на диван. Пробежал их глазами и небрежно бросил на низенький столик.

Кира налила кофе в чашки, подала одну Максиму Андреевичу. И уже собралась сесть в кресло напротив, когда он жестом указал ей на место рядом с собой.

– Как ваши колени? – поинтересовался он. – Волдырей нет?

– Нет, – поспешно ответила Кира.

– Почему я вам не верю? – усмехнулся Сафронов. – Покажите. Ну, не стесняйтесь. Вчера мы с вами были вполне откровенны друг с другом, и ничего страшного не произошло. Мне кажется, мы стали почти друзьями.

От его слов у Киры туманилась голова. Друзьями? А почему бы и нет… Без друзей жить тяжело.

Может, они и почти друзья, но девушка все равно смущалась. Она отодвинула подол платья.

– Зачем вы надели чулки? – укоризненно спросил Сафронов. – Обожженная кожа должна дышать.

– Но дресс-код…

– Меня он сейчас волнует меньше всего. Уберите вы эту синтетику с ног, – попросил он.

Кира покорно сняла чулки.

– И чего вы ждете? Заражения? – возмущенно спросил Сафронов. – Я же сказал – будут волдыри – немедленно к врачу!

– Но их всего два…

– Не помогла чудодейственная мазь моего друга.

– Очень помогла. Без нее все было бы намного хуже. И ожог не болит. Совсем. Правда, – заверила Сафронова Кира.

– Теперь верю. Собирайтесь, поедем ко врачу.

– Давайте сначала поработаем. Вы хотели мне что-то надиктовать.

– Хотел, но это подождет. И прошу вас, не надевайте чулки. С ожогами не шутят. Возьмите пальто и спускайтесь вниз. Жду вас в холле.

Кира вышла, Сафронов последовал за ней. Проходя по коридору, она услышала, как открылась дверь спальни Полины.

– Макс, ну прости… – услышала она тихих голос любовницы Сафронова. – Ты же знаешь, как я тебя люблю, как ревную…

Кира ускорила шаги и не услышала, что ответил Сафронов.

Денис отвез их в частную клинику. Кира думала, что она проведет там не меньше часа, ожидая приема. Даже в частных клиниках к хорошим врачам большие очереди, если идешь без записи. Но Киру провели в отдельную палату, дали тапочки и халат.

– Я что, останусь тут? – вопросительно посмотрела она на Сафронова.

– Надеюсь, что нет. Но осматривать врач вас будет в палате. Так проще. У него сейчас прием. Можете не переодеваться.

Кира все-таки сняла ботильоны и сунула босые ноги в тапочки.

Врач пришел быстро. Приказал Кире лечь на кровать, осмотрел ожог, покачал головой.

– Надо было сразу обратиться ко мне, Максим Андреевич. Ожогу часов десять?

– Двенадцать, – прикинула Кира. – Это случилось вечером. Поликлиники уже были закрыты. А травмпункт далеко.

В удивленном взгляде доктора читалось полное непонимание того, что только что сказала девушка.

– Причем тут травмпункт? – он перевел взгляд на Сафронова. – Один звонок мне, и я у вас. Вы же знаете, Максим Андреевич.

– Что, все так серьезно? – взволнованно спросил Сафронов. – Я так и знал! И что теперь?

– Собственно, ничего особо страшного, – врач пододвинул стул к тумбочке и выписал рецепт. – Но обратись вы ко мне сразу, кожа не горела бы огнем. Ведь вам было больно? – посмотрел он на Киру. – И вы терпели всю ночь!

– Да, – кивнула она. – Но сейчас уже совсем не болит.

– Зачем надо было мучиться? – задал риторический вопрос доктор и вздохнул. – Пролили кипяток?

– Кофе. Но сразу промыли, – заверила врача Кира. – И потом Максим Андреевич дал мне мазь.

– Какую? – строго посмотрел доктор на Сафронова. – Ваше очередное чудодейственное снадобье?

– Да, – признался Сафронов.

– Но оно мне помогло. Боль почти прошла.

– Именно что почти, – недовольно заметил врач. – Главное, не занимайтесь самолечением. Шрама не будет. Как понимаю, именно это волнует девушку больше всего?

– Нет, – отрицательно качнула головой Кира. – Я об этом вообще не подумала.