Я чувствовала разочарование от того, что все осталось позади. Мне хотелось еще и еще. Дольше, сильнее. Я понимала, что он жалеет меня, потому что для меня все в первый раз. И чувствовала, что он так же как и я не успел насытится нашей любовью.

- Иди ко мне, малышка.

- Мне надо в душ.

- Тебе надо ко мне, Воробушек. Пожалуйста.

И я снова оказалась рядом с ним. Он притянул меня ближе. Его губы опять оказались на моих губах.

А потом у нас обоих словно окончательно сорвало предохранители. Мы уже не так отчаянно аккуратны, наоборот отчаянно безбашенны. И для меня это было еще одно открытие. Что я могу вот так! Могу не бояться, не стесняться, не осторожничать. Я могу любить. Могу бороться за свою любовь. Могу проявить инициативу и сделать любимому приятно, как умею, конечно.

Он остался доволен. И я тоже. Мне дико нравилось все, что мы делали.

Я правда даже не представляла никогда, что это может быть так.

Это настолько хорошо, что сначала даже не вериться в то, что происходит со мной.

Все, что я раньше слышала о занятиях любовью в тот момент казалось мне лишь каким-то подобием правды. Суррогатом.

Настоящее было тогда, в тот момент, здесь и сейчас. Когда тело реально поет, кричит, и умоляет продолжать, не останавливаться.

И страшно представить, что происходит с теми, кто это испытал и потерял.

Господи, только сейчас я понимаю – ведь тогда, после первого раза, опустошенная и счастливая я думала о том, как ужасно потерять это счастье!

- Надя…О чем ты думаешь, Надя?

- Я люблю тебя.

Как ужасно потерять любимого.

Я его потеряла.

Наверное.

Но может быть и нет.

Может, судьба будет ко мне благосклонна?

Может…

Беру телефон, почему-то появляется неистовое желание позвонить Ильясу! Выяснить все здесь и сейчас.

Сказать – вот она я, что ты хотел? Что ты можешь мне сказать? Умирать мне, или жить дальше?

Умирать я не могу. Я уже не одна. У меня теперь есть нечто ценное в жизни. Гораздо более ценное, чем даже любовь.

Потерять это - маленькую частичку себя, крохотную капельку внутри – страшно.

Поэтому я буду жить, что бы он мне не сказал сейчас!

Беру телефон, листаю контакты, чтобы найти нужный…

- Надя, ты дозвонилась? Мама зовет пить чай.

Чай, значит чай.

Глава 21

Я ему все-таки не позвонила.

Сначала мы пьем чай, Кира и Слава обсуждают какие-то дела – ему предложили работу тут, плюс то, что он делает удаленно. Кира готовит открытие нового салона.

После вечернего чая Слава предлагает посмотреть кино, садимся в гостиной, но вскоре Кира оставляет нас вдвоем.

Рука Славы на моем плече. Они обнимает меня, прижимая ближе.

А я… я хочу сказать ему, что лучше не стоит, но мне не хочется его обижать. И потом… мне комфортно с ним.

Он большой, теплый. Хороший.

Кино заканчивается, а я почти уже сплю.

Слава поднимает меня на руки, встрепенувшись, пытаюсь освободиться.

- Зачем, я сама?

- Я тебя отнесу.

Голос у него становится хриплым. В комнате он кладет меня на кровать, сам нависает сверху.

- Надя…

У него горячие губы. Он целует меня страстно. Я чувствую его руки на теле. И это странно. Это… нельзя делать. Это неправильно.

- Слава… Слава пожалуйста, остановись…

- Надя, ты такая красивая…

- Слава, не нужно… Я…

Стараюсь оттолкнуть его, в какой-то момент мне становится страшно, но потом он резко отодвигается сам, встает.

Вижу, как он трет руками лицо, дышит тяжело.

- Прости меня. Я… просто сошел с ума.

- Слава, я понимаю, но…

- Больше не повторится, пока… если… если ты сама не захочешь.

Мне хочется захотеть. Наверное. Если бы я захотела, может быть, было бы проще и легче.

Но у меня все-таки есть надежда на то, что Ильяс позвонит, или напишет. Позовет меня.

Дни проходят.

Слава работает. Мы с ним общаемся мало.

Каждый день утром он быстро завтракает, чмокает меня и Киру и уезжает.

Мы с Кирой тоже уезжаем – я помогаю ей в новом салоне.

Там вовсю идет работа – скоро открытие еще одной точки.

Показывает мне кабинет косметолога. Я с удовольствием рассматриваю довольно уютное помещение, стены нежно-персикового цвета, раскладывающееся кресло в центре, специальные лампы с подсветкой и лупой, зеркала, какие-то приборы.

- Это для лазерной эпиляции, это для кавитации…

- А это что такое?

Пока Кира объясняет мне какие мудреные процедуры можно проводить в ее салоне, я все больше проникаюсь атмосферой. Тут так красиво, стильно, дорого. Я сразу представляю себя в халате, или в элегантной форме медика – брючки и красивый топ.

- Нравится? По лицу же вижу, что да! Ты прям засветилась вся!

- Нравится. Представила себя тут. Только…

- Что?

- Кира, ну ты же знаешь… Я сейчас о другом думаю.

- О горце своем? Как он, кстати, не звонил?

Качаю головой.

- Я не о нём, - почти не лгу! – о малыше. Я ведь не смогу работать после того, как он родится? По крайней мере первое время. Пока… пока буду кормить. И потом, нужно будет найти няню…

Мне не хочется думать о том, что придется оставить моего маленького с кем-то чужим. Вообще не представляю как мамы доверяют таких крох каким-то няням! Если бы еще была родная бабушка, а так.

Понимаю, что мне все равно придется работать чтобы его обеспечивать, но…

- Надюш, я просто хочу, чтобы ты понимала, что сможешь со всем справиться. Если не захочешь вернуться в столицу я тебе тут помогу. И Слава тоже.

- Я понимаю, да. Спасибо вам…

- Ты… ты все-таки должна позвонить Ильясу, поговорить.

Качаю головой. Она права, конечно, Но…

Закрываю глаза, и снова прокручиваю ту страшную сцену.

Сначала надменные реплики о том, что я ему не нужна. Что он прогоняет меня. Ясловно наяву вижу его недобрую усмешку, слышу эти злые слова. А потом…

Потом голая Алиса в его комнате.

Кира подходит ближе, обнимает меня.

- Надя, ты не думай, что я против твоих отношений со Славой, наоборот. Ты мне очень нравишься, я бы очень хотела, чтобы ты осталась с нами. Я ведь не просто так тебя сюда привезла. Мы бы с тобой