Онлайн
библиотека книг
Книги онлайн » Разная литература » Тайны гениев. Три книги в одной - Михаил Семенович Казиник

Шрифт:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 22 23 24 25 26 27 28 29 30 ... 185
Перейти на страницу:
с неожиданной просьбой отменить все ужасы:

мучения,

предательство Петра,

унижение,

боль,

бичевание, распятие,

то есть отменить все, что ему предстоит, – это эпизод невероятной силы.

Мне кажется, что по выразительности, по человечности, по трагичности вряд ли есть в мировой литературе эпизод глубже, сильнее, пронзительнее, чем этот.

Давайте разберемся – почему.

Вся идея христианства зиждется на жертве, на искуплении Сыном Божьим грехов человечества.

Все к этому шло, все было логично и продумано до деталей. Дева Мария рождает Сына Божьего, то есть Богочеловека.

Того, Кто обладает Божественным знанием, но одновременно и человеческой нервной системой.

Как Сын Божий – Иисус бессмертен, но как человек – смертен и даже испытывает страх смерти («душа Моя скорбит смертельно»). Этот страх смерти, который испытывает человек-Иисус, чувствуется во многих евангельских эпизодах.

Иисус начинает нервничать по мере приближения предательства и Смерти.

Кульминация этого страха – в эпизоде Моления о чаше.

Вчитайтесь внимательно в то, о чем говорит Иисус:

«И отошед немного, пал на лицо Свое, молился и говорил: Отче Мой! Если возможно, да минует Меня чаша эта».

Да ведь это же ужасно!

Представьте себе, что молитва Сына обожгла бы сердце самого милосердного в мире Отца и сказал бы Он:

Да что же это Я делаю?!

Обрекаю на страшную смерть родного Сына?!

Все отменяю!

Иди ко Мне, родной!

Не будет распятия, крови, боли – ничего этого не будет!!!

Но ЧЕГО ЕЩЕ не будет?

Представьте себе мысль Христа: если Отец сжалится и жертва не состоится – значит, не будет Баха и Достоевского, Рембрандта и Гёте, фресок Микеланджело и григорианского хорала, не станет Руанского собора и собора в Севилье, не будет икон Рублева и храма Покрова на Нерли.

Не станет того грандиозного защитного фона над планетой, который, будучи вдохновлен христианством, спасает нас от обвинений в тотальной бездуховности и бессмысленности нашего существования.

Поэтому дальше Иисус говорит: «Впрочем, не как Я хочу, но как Ты».

Вот это и есть вторая половина фразы в Молении о чаше.

В Евангелии от Матфея между обращением Сына к Отцу о спасении и его отменой нет никаких пауз – только точка с запятой, но по сути между этими двумя половинками – пауза размером с цивилизацию.

Итак:

Если только можно, Авва Отче,

Чашу эту мимо пронеси.

Но к кому обращается с подобной же просьбой Гамлет?

Конечно же, к своему отцу и литературному создателю Шекспиру.

Так вот о каком «далеком отголоске» говорит Гамлет!

Правда, дальше идут иные, чем в Евангелии, слова, хотя я уверен, что Иисус подписался бы под каждым из них.

Гамлет говорит отцу:

Я люблю твой замысел упрямый

И играть согласен эту роль.

И дальше:

Но сейчас идет другая драма,

И на этот раз меня уволь.

Что за нелепость!!! Что за неподходящее слово: УВОЛЬ!!! Ни Христос, ни Гамлет не могли произнести подобного слова, ибо оно – из другого измерения, его может использовать человек из иного времени.

Правильно! Он-то и появился – наш четвертый герой. Кто же он?

Сам автор стихотворения – Борис Леонидович Пастернак – из XX века. Из коммунистической страны, где, как во времена Христа и как во времена Гамлета,

…продуман распорядок действий,

И неотвратим конец пути.

Христос был предан распятию, Гамлет был предан смерти, и Поэт говорит о себе:

Я один, все тонет в фарисействе.

Жизнь прожить – не поле перейти.

Он, Пастернак, тоже предан.

Предан системой, друзьями, поклонниками, коллегами. Он изгнан из Союза писателей, ему боятся звонить, его шумно и публично осуждают вчерашние друзья.

И все из-за романа «Доктор Живаго» – одного из крупнейших романов XX века, который он написал в своей стране.

Советская цензура запретила печатать роман, книга была предана анафеме. И Пастернак дал согласие напечатать его за границей, что в то время было равносильно самоубийству.

Пастернака не сгноили в ГУЛАГе, не расстреляли, но практически уничтожили более изысканным способом – полным бойкотом, психологической травлей, лишением творческого статуса, непризнанием его как творческой личности.

Итак, стихотворение Пастернака «Гамлет», состоящее из 16 строк, охватывает две тысячи лет развития человечества. В нем шесть участников:

Актер, Гамлет, Христос, Пастернак, Шекспир и Бог-Отец.

«Я один, все тонет в фарисействе», – так может сказать каждый из них.

Но они – Творцы, они сражаются со злом и идут на колоссальные жертвы во имя спасения Человечества.

Вот что такое быть актером!

Вот что значит быть человеком искусства!

Об этом Борис Пастернак говорит еще прямее в своем стихотворении «О, знал бы я, что так бывает…»

Это одно из глубочайших стихотворений о смысле культуры, о подлинности культуры, о жертвенности ее великих творцов. В нем человек искусства, и в частности актер, сравнивается с гладиатором.

Хотя слова ГЛАДИАТОР нет в стихе, оно подразумевается.

Для подлинного актера искусство – не игра, как не игра бой гладиатора.

Здесь у Пастернака старая истинность и вечность искусства начинается в Колизее.

Но старость – это Рим, который

Взамен турусов и колес

Не читки требует с актера,

А полной гибели всерьез.

Когда строку диктует чувство,

Оно на сцену шлет раба,

И тут кончается искусство,

И дышат почва и судьба.

Может быть, никто еще в русской поэзии не сказал столь жестко и четко о сути искусства.

Вот о чем я думаю, когда слышу о ребенке, мечтающем стать актером.

Глава 12

«Но кто мы и откуда»

Мы приходим в сей мир гениальными. Я в этом убежден. Посмотрите в глаза новорожденного – в них отражается Вселенная. Если бы новорож- денный мог говорить, то мы получили бы ответы почти на все вопросы, на которые не можем ответить сами. В глазах новорожденного – отсвет происхождения. Но этот контакт нам не дан – приходится ждать, пока ребенок заговорит.

И вот наконец!

Но, увы, ребенок учится земной речи через подражание, и шансов услышать ответ на главные вопросы бытия у нас уже нет.

Пожалуй, самое сложное интеллектуальное действие на Земле – это разговор с трехлетним. Мы обязаны признаться, что чаще всего делать этого не умеем, ибо не обладаем достаточной глубиной мышления. Нам не хватает парадоксальности во взглядах. Нам не

1 ... 22 23 24 25 26 27 28 29 30 ... 185
Перейти на страницу: