Кривотолков поморщился — ему приходилось сдерживаться, чтобы не обнаружить свою силу. А это приводило к небольшим неудобствам.

— Ах ты тварь! — прошипела Настя, призывая еще больше духовной силы, — Ты кто? Думал, легко со мной справишься?

Кривотолков сформировал сгусток силы и с размаху впечатал его прямо в лоб девушки. Раздался неприятный хруст, и Настя обмякла, оседая на пол. Из рассеченной брови потекла кровь, но дышала она ровно — просто потеряла сознание.

— Быстрее, в подсобку их! — скомандовал князь, подхватывая бесчувственное тело Насти.

Вадим последовал его примеру, взвалив на плечо Никодима. Они затащили пленников в ближайшее помещение, судя по всему, служившее чем-то вроде склада. Там, среди ящиков и мешков с ингредиентами, Одаренные без лишних церемоний сгрузили свою ношу на пол.

— Свяжи их, — приказал Кривотолков, — И заткни рты, чтобы не могли позвать на помощь, когда очнутся.

Вадим кивнул и принялся за дело. Через минуту Настя и Никодим уже лежали рядышком, крепко спеленутые по рукам и ногам какими-то веревками, с кляпами во ртах. Без сознания, они выглядели полностью беззащитными и жалкими.

Кривотолков удовлетворенно оглядел дело рук своих.

— Хорошо. А теперь пора заняться главным призом.

Они вернулись в коридор и начали красться в сторону главного алхимического цеха. Судя по грохоту и воплям, битва там была в самом разгаре. Самое время нанести удар в спину.

Приблизившись к дверям цеха, Одаренные притаились, выжидая подходящий момент. Кривотолков осторожно заглянул внутрь, оценивая обстановку.

То, что он увидел, заставило его сердце забиться быстрее. Безумов стоял в центре пентаграммы, читая какое-то заклинание над телом Лебедева. Рядом с ним были странные существа в хитиновой броне — прирученные аномалии? Похожи на людей и вроде разумные. И рыжая девчонка, чьи черты лица ему показались знакомыми — кажется, кто-то из рода Арагон… А, точно, это младшая Хранительница Очага у Безумовых. Все они выглядели измотанными, на пределе сил.

У дверей цеха стояли Громов и Волков, отбиваясь от наседающих ледяных монстров. Судя по всему, эти двое прикрывали отход, позволяя остальным провести ритуал.

«Идеально», — подумал про себя Кривотолков, — «Все заняты, никто не заметит, если мы нанесем удар».

Он повернулся к Вадиму и одними губами произнес:

— Ты отвлечешь их. А я в суматохе схвачу Безумова и утащу.

Вадим кивнул, концентрируясь. По его венам заструились потоки духовной силы, грозясь вот-вот вырваться наружу.

Кривотолков глубоко вздохнул, настраиваясь на бросок. Сейчас ему потребуется вся его скорость и ловкость.

«Ну, с богами», — мысленно произнес он.

А затем они ринулись в бой.

* * *

Вадим, ворвавшись в цех, с ходу запустил вихрь костяных игл в Громова, Волкова и ледяных монстров. Одаренные вскрикнули от неожиданности, пытаясь закрыться, но было поздно. Иглы прошили их тела навылет, пригвоздив к стене. Кровь брызнула алым фонтаном, окрашивая лед вокруг.

Монстров же просто разнесло на обломки.

В ту же секунду Кривотолков, взвинтив силу в духовных потоках, метнулся к Безумову. Тот, сосредоточенный на ритуале, ничего не замечал вокруг. Князь, подскочив к нему сзади, пробил покров Безумова быстрым заклинанием. После чего оглушил княжича ударом по затылку и подхватил обмякшее тело.

На это ушли считанные мгновения, но этого хватило, чтобы хитиновые Аномалии Безумова и Эмми сообразили, что происходит. С криками ярости они ринулись на Кривотолкова. Громов и Волков корчились на полу в луже собственной крови, но помочь ничем не могли.

Вадим, прикрывая отход князя, обрушил на девушек-мирмеций лавину костяных игл. Его движения были быстрыми и точными, каждое доведено до автоматизма годами тренировок. Но хитиновая броня мирмеций легко выдержала натиск игл, они лишь бессильно отскакивала. А девочка-волчица, словно текучая вода, уворачивалась от всего, что в нее летело.

Сахаринка и Лилия, оказавшись ближе всех, прыгнули на него с двух сторон, целясь когтями и шипами в горло и живот. Но Вадим ушел перекатом, пропуская их над собой, и тут же вскочил на ноги. Не давая противникам опомниться, он послал в них серию костяных игл, заставляя уворачиваться и терять темп. Сахаринка замялась на мгновение, вырывая из хитина застрявшие иглы. Однако Лилия легко ушла ото всех снарядов и тут же контратаковала, метя клыками в лицо.

В тот же миг Вафелька, подскочив сзади, обрушила на Вадима свою огромную руку. Кулак со свистом рассек воздух, но Вадим в последнее мгновение увернулся, и удар лишь скользнул по плечу, оставив глубокую вмятину на наплечнике из уплотненной кости. Виконт, не теряя ни секунды, контратаковал, всадив костяной шип прямо в сочленение брони на правой руке Вафельки. Мирмеция заверещала от боли, схватилась за рану. Шипы Вадима были заряжены духовной силой и причиняли сильную боль, парализуя мышцы.

Эмми метнула в него сноп огненных стрел, целясь в ноги, чтобы лишить подвижности. Но Вадим, крутанувшись волчком, поставил костяной щит, о который разбились магические снаряды. Тут же, не прерывая вращения, он швырнул в девушку костяной диск. Эмми попыталась увернуться, но диск все же зацепил ее по касательной — пробил покров, оставив глубокий порез на предплечье.

Перчинка попыталась пробить его защиту ментальной атакой, но разум Вадима, закаленный в боях, даже не дрогнул. Он ощутил, как чужая воля пытается вторгнуться в его сознание, но отбросил ее усилием мысли. В ответ он послал в мирмецию мощный телекинетический импульс, отшвырнув ее на добрых пять метров.

Самой проблемной для Вадима оказалась Лилия. Ее скорость и ловкость были поистине феноменальными. Она металась вокруг него, нанося удар за ударом, уворачиваясь от ответных атак. Ее клыки и когти так и мелькали, находя бреши в защите виконта. Вадим пытался достать ее костяными шипами, но волчица двигалась слишком быстро.

В какой-то момент Лилия прорвалась совсем близко и вцепилась зубами в предплечье Вадима. Виконт взревел от боли, когда острые клыки прокусили плоть до кости. Он попытался стряхнуть волкодевочку, но та держалась крепко, вгрызаясь все глубже.

Другой рукой Вадим призвал костяное лезвие и полоснул им по боку Лилии. Волчица взвизгнула и разжала челюсти, из глубокой раны хлынула кровь, заливая пол. Но это ее не остановило. Даже раненая, она продолжала атаковать, целясь в ноги и живот, стараясь повалить противника на землю.

Вадим уворачивался, блокировал, но полностью избежать ущерба не смог. Клыки Лилии располосовали его бедро, прокусив мышцы. Когти чиркнули по животу, вспарывая кожу. Из ран обильно текла кровь, окрашивая одежду виконта в алый цвет.

Вафелька, защищенная толстой