Проснулся я, словно от толчка.

Гермиона свернулась калачиком у меня на груди, а сам я утопал в мягкой перине. Над головой колыхался балдахин…

Мысль, что это может оказаться ложе самой госпожи Иштар, и по логике, где-то рядом вполне может обнаружится и господин Иштар — то есть, Тот ещё господин…

Словом, встал и оделся я, как солдат: секунд за шесть. Только вот ботинок не нашел, так и пошлёпал прочь из спальни, босиком.

Верная Гермиона сидела на плече и покусывала мне ухо. И если вы думаете, что это было приятно — таки я вас разочарую.

Любовные игры василиска больше напоминали пытки: зубки у неё были крошечные, но такие острые, что мельхиоровую вилку обгладывали за тридцать секунд. Я сам видел.

А силой сжатия челюстей эта крылатая бестия запросто могла потягаться с ротвейлером.

Вот и прикиньте: ещё пара дней таких "ухаживаний", и я останусь вообще без ушей. А также носа, глаз и пальцев.

Особенно ей нравилось глодать мои мизинцы — Господи, прости меня, грешного…

Когда я деликатно попросил Патрицию оградить меня от своего домашнего любимца, та лишь покачала головой.

— Она тебя выбрала, Макс. Теперь ты принадлежишь Гермионе до конца своих дней.

— Но…

— Ты в курсе, что у василисков и драконов — единые предки? — спросила она. — Почти идентичный код ДНК, разница буквально в одну хромосому.

Я медленно, начиная от макушки, похолодел.

— Хочешь сказать, она чует мою… драконью часть? Поэтому строит глазки?

— Вообще-то уже не строит, — пожала плечами Патриция. — Видишь, как нежно она обнимает хвостом твою шею?

— В смысле, "будешь плохим мальчиком — задушу?" — я честно хотел пошутить. Но Патриция кивнула совершенно серьёзно.

— Именно так василиски поступают с неверными супругами.

Я во все глаза пялился на Патрицию, ожидая, что она вот-вот рассмеётся и по устоявшейся традиции скажет, что пошутила.

Но она была серьёзна, как прогноз погоды.

С тех пор ящерка с меня не слезала. Даже когда я, перед визитом к госпоже Иштар, отпросился в душ, она увязалась за мной… И нежилась под струями кипятка, пока я чесал ей спинку.

Нет, я конечно люблю животных. У меня всегда были какие-нибудь зверушки: питбуль по кличке Пирожок, его весь двор обожал; золотая рыбка Семён, попугайчик Македонский…

Но я как-то всегда думал, что между хозяином и его питомцем должны быть границы.

Гермиона так не считала. К тому же, кто из нас домашний любимец — очень злободневный вопрос…

Ладно, рано или поздно мне придётся вернуться в Сан-Инферно. Тогда и вздохну свободно.

Поблуждав по занавешенным прозрачными тканями покоям, я наконец нашел гостиную.

Мама с дочкой мирно гоняли чаи всё за тем же столиком, сплетничая, как две кумушки.

— А вот и ты, — обрадовалась Патриция.

— Садитесь, принц, — широким жестом пригласила госпожа Иштар. — Я налью вам чего-нибудь выпить.

— Только чего-нибудь безалкогольного, пожалуйста, — взмолился я. — Долго я спал?

Патриция хихикнула.

— Ты вовсе не спал, Макс. Это был наведённый транс. Мама через тебя установила связь с Денницей.

— Значит, у вас получилось? — я не стал вдаваться в подробности. Установила, и установила. Мне ли перебирать харчами…

— Это было легко, — улыбнулась госпожа Иштар. — Ини не совсем правильно обрисовала суть ритуала. СВЯЗЬ между вами уже была — вы сами создали её. Своими… Впрочем, ты и сам знаешь, о наш гость.

— Нет, не знаю, — запальчиво возразил я. — У меня с Денницей нет ничего общего. Мы с ним враги. Я его ненавижу. Особенно за то, что он сделал с моей… с Зебриной.

— От ненависти до любви один шаг, — подчёркнуто равнодушно Патриция сделала глоток чаю.

Госпожа Иштар ничего не сказала. Лишь загадочно рассмеялась и плеснула мне какой-то желтоватой жидкости из чайника. Надеюсь, что это был всего лишь чай…

— Никакой "любви" между мной и Денницей быть не может, заявляю это категорически.

— Я говорила, что вы с ним похожи, Макс, — плеснула бензинчику Патриция.

— А вот и нет! Я, например, не ношу рогов. И копытами не грешу. Можешь сама убедиться… — я вытянул так кстати босую ногу.

— Ну, это ещё вопрос, — буркнула вредина себе под нос.

— Не ссорьтесь, дети, — благодушно пожурила нас госпожа Иштар. — Могу утешить вас, принц: связь возникает между людьми не обязательно похожими, или испытывающими друг к другу тёплые чувства. Главным является то, что вы с Денницей ЖЕЛАЕТЕ одного и того же. У вас одна цель.

— Но я и сам не знаю, чего хочу! — я бросил в рот кусочек шоколада. Сладкая горечь растаяла на языке и мне сразу полегчало. Тогда я ухватил ещё кусочек, и Патриция поспешно передвинула вазочку с лакомством от меня подальше.

Жадина.

— Это не важно, мой принц, — вновь улыбнулась госпожа Иштар. — Когда-нибудь вы это поймёте. И тогда сойдётесь с Денницей в настоящем поединке.

— Мы УЖЕ сходились, — я утомлённо закатил глаза. — Я же вам рассказывал… Так или иначе, мы уже выяснили, у кого круче… волосы кудрявятся. Инцидент исчерпан. Точка.

— И кто же это? — иезуитски спросила Патриция. Или пора звать её Инферналией?.. — У кого круче… то, что ты назвал "волосами" — она сделала кавычки в воздухе.

— Ну… Спор ведь выиграл я.

— Ты уверен? — обе дамы посмотрели на меня скептически. И вот только сейчас я вдруг, неожиданно понял, насколько они похожи…

— Да. Уверен. На… пятьдесят процентов.

Я ведь прекрасно понимаю, что Денница меня сделал. Сделкой с Зебриной он настолько изящно обгадил мой триумф, что оставалось лишь молча обтекать, стараясь, чтобы не попало в глаза.

Госпожа Иштар кивнула, давая понять, что услышала меня.

Патриция ехидно дёрнула уголком рта…

— Не хочешь услышать, что мы узнали благодаря вашей с Денницей связи? — невинно спросила она. — Или будешь и дальше упорно отрицать очевидное.

— Буду очень признателен, если просветишь, — в том же духе ответил я.

А чего она?..

Госпожа Иштар вновь улыбнулась. Легко, словно на губу ей опустилась пушинка одуванчика. А она её смахнула.

Я смутился. Наверное, для мудрой Верховной жрицы богини любви, наши с Патрицией разборки — это даже не детский смех. Рябь на поверхности воды в тазике.

— Так вот, — начала Патриция нравоучительным тоном, сразу напомнив себя-прежнюю. — Благодаря заклинанию на идентичность, — она бросила на меня предостерегающий взгляд. Но я уже пообещал себе молчать, как рыба об лёд, и даже бровью не повёл. — Мы смогли не только взглянуть на Денницу, но и хорошенько изучить его ауру. И вот что увидели… — Патриция неуверенно посмотрела на маму. Та величественно кивнула. — Ты был прав, Макс. На Деннице лежит проклятье неизвестной