делать.

— А задницу клиенту там не подтирают? — проворчала бабушка, я ее колкость проигнорировал и продолжил:

— Все, что сейчас есть на западе, через десять лет придет к нам, и все так будут делать. А кто первым придумает, тому вся слава. Вот представь, — вдохновившись, я уставился на Каналью, — приезжает к тебе работяга на своем «Москвиче» с мелочью какой-нибудь. А тут ему кофе предлагают. Он и обалдел, а потом всему селу рассказал, что в автосервисе его бесплатным кофе напоили и конфет дали. Они после этого все только к тебе ездить будут. Помнишь, как в том фильме про платный туалет в деревне? Только чтобы узреть чудо.

— Что работягам твой кофе? — не унималась бабушка. — Вот если бы сто граммов наливали, тогда и правда все село к вам будет бегать.

— Ну это сколько надо вкладывать! — вздохнул Каналья, но все-таки мечтательно улыбнулся, представив приемную — точно, как в фильме или в Москве. — Богатым людям надо, чтобы было хорошо и красиво. Есть к чему стремиться. А у Константина Геннадиевича спрошу, да.

— Еще денежная тема — тюнинг, — продолжил строить бизнес-план я. — Ну, тем, кто с жиру бесится, поменять выхлопную трубу, спойлер присандалить, привезти каких модных приблуд для машин, ты лучше в этом разбираешься. Вообще очередь выстроится, а Юрку в помощники возьмешь.

— Мелкий он еще. Но толковый, да. Что толку мечтать? До этого всего еще пахать и пахать.

— Ты сперва найди гараж, который можно арендовать, начни работать, посмотрим, как пойдет. Если хорошо, будем двигаться дальше.

— Как я ненавижу всю эту волокиту! Представлю — жить не хочется.

— Я бы сам занялся, так мне до восемнадцатилетия три года с небольшим. Никак.

Если подделать паспорт и накинуть себе пару лет, потом это может здорово аукнуться.

Итак, это будет мой первый совместный почти семейный бизнес с заделом на будущее. Каналья — афганец, свои не дадут его в обиду, так что можно спать спокойно: братки не наедут, а для людей посерьезнее такой бизнес мелковат.

А в том, что у мамы пробудится ответное чувство, я не сомневался, верил в убойное обаяние Канальи.

Сперва одна ремонтная мастерская, потом на сеть можно замахнуться, под крышей афганцев.

Еще неплохая тема — оптовый склад. И чтобы торговые представители по магазинам ездили и товар возили — такой сервис появится только в конце девяностых, а пока и оптовых складов еще нет, куда хозяева магазинов ездят затариваться. Если обычный открыть, без торговых представителей — волокиты больше, толку меньше.

Разбогатею — построю большой дом, чтобы каждому по комнате. А еще открою приют для бездомных. Буду кодировать бедолаг, и кто поддался внушению, как сироты, того — на реабилитацию и во взрослую жизнь.

Представилось, как потенциальные смертники, ставшие нормальными людьми, разъезжаются по стране, и по реальности бегут волны, как от камней, брошенных в воду. А значит, есть надежда, что они повлияют на дату катастрофы.

Глава 11

Понедельник

В каком-то смысле мне жаль понедельник. Если представить его в антропоморфном обличье, получится эдакий жандарм, которого все не любят и боятся.

В заботах дни недели мелькали перед глазами кабинками раскрутившейся карусели, что понедельник, что воскресенье. С начала учебного года времени прошло всего ничего, а как будто целая жизнь.

Только подумаешь: все цели достигнуты, можно выдохнуть, а не выходит: то сирот надо пристраивать, то Наташку на путь истинный наставлять. Обзаведясь взрослым женихом, она перестала ходить на базу — что ей наши детские шалости?

Теперь думалось, что последняя проблема, требующая решения — мамин поход с адвокатом к Жунько, которая всех заездила. Так хотелось посмотреть на ее мордочку при виде Зубарева! Она думает, что царица, а окажется — жалкий вассал, над которым нависает тень прокурора. Наверное, вся поликлиника возликует: трон под Жо покачнулся!

Когда мы всей компанией, включая Кабанова, пришли к кабинету географии, нас встретила напряженная тишина, как будто одноклассники нам перемывали косточки, а мы явились, прервав обсуждение. Памфилов прибился к Райко, который его радостно принял. Картина маслом «Возвращение блудного вассала». Денчик сразу же отвернулся и сделал вид, что нас нет.

Интересно, что он наговорил про бойцовский клуб? И как объяснил факт собственного изгнания? Он даже потренироваться с нами не успел. Скорее всего, сказал, у нас там авторитарная секта, и он сам ушел.

— Есть скатать? — спикировал к нам Чума, выхватил протянутую Чабановым тетрадь и примостился на подоконнике, высунув язык.

К нему пристроились Плям и Барик, Карася они прогнали, и он обратился ко мне:

— Мартынов, дай скатать алгебру, будь человеком!

— Ты чего не подготовился? — строгим тоном отчитал его я.

— Не смог. Нифига не вдуплил.

Сжалившись, я отдал тетрадь. Желткова попыталась вместе с ним припасть к сосцу знаний, но Карась ее отпихнул. Заславский паразитировал на Барановой, списывал у нее. В принципе, сейчас география, и есть еще урок, чтобы скатать.

Боковым зрением я следил з Памфиловым, который вместо того, чтобы встречать любимую учительницу, вился вокруг Подберезной и Лихолетовой. Инна же с интересом поглядывала на меня, в то время как Райка — сверлила взглядом.

В коридоре появилась Карина Георгиевна в сопровождении Минаева, которому больше никто не мешал оказывать ей знаки внимания.

День прошел спокойно. Баранова и Райко не пытались подкалывать никого из наших, и Памфилов не юморил. Чума не беспредельничал, чуть поогрызался физюле, но в конфликт это не переросло.

А перед последней физкультурой возле стенда, где красовались Борины работы, нас с Ильей перехватила Подберезная. Подплыла лебедем, проговорила томным голосом, облизнув губы:

— Павел. Я знаю, что вы проголосовали против того, чтобы мы с Раей к вам приходили.

— Денис рассказал? — спросил я, глядя на оцепеневшего Илью.

— Неважно, — улыбнулась она. — Я понимаю, что сама виновата и так не делают.

— Так — это как? — уточнил я — надо было убедиться, что она осознала.

— Играла в приставку без очереди, и все обиделись. Я поняла и хочу извиниться. И попроситься к вам! С вами так круто! Это как мафия! Я тоже хочу. Вы такие крутые!

Тщеславие материализовало корону и водрузило мне на голову. Мы — крутые! Но я скрипнул зубами и сбросил корону, вспомнив про любимый грех.

Глаза Ильи загорелись. Я знал, о чем он сейчас думает: «Вот! Она все понимает и