С того места, где они очутились, отлично просматривались махины небоскрёбов, похожие на огромные колонны, подпирающие низкие небеса. Прикидывать на глаз расстояние на Изнанке было не самой умной идеей, но по всему выходило, что выбросило их крайне удачно – ещё не в центре, но довольно близко к нему.

Влад открыл карту и принялся прикидывать их возможные координаты. Вариантов получалось несколько, и большая часть его вполне устраивала.

Егор, предоставленный сам себе, заинтересованно зыркал по сторонам, словно путешественник, очутившийся в чужой стране. Складывалось впечатление, что до сих пор с Изнанкой он знакомился на городском отшибе и видел в основном потустороннюю растительность, а не строения. Не выдержав, одарённый подошёл к стене ближайшего дома и провёл ладонью по пористой поверхности.

– Турист, руки не распускай, а то оторвёт, – насмешливо протянул Влад. Егор дёрнулся, как будто не ожидал услышать именно это обращение.

У Влада тоже появилось гаденькое чувство дежавю, но он старательно отодвинул его на задворки разума. Даже если они продолжают сидеть в ловушке, размышления на эту тему делу не помогут.

Серое небо начало темнеть. Часы на мобильнике шли в отказ, упрямо замерев на дате и времени падения на нижний слой, но Влад предпочёл верить глазам – наступала ночь. А значит, скоро из дневных нор выползет всё, что представляет для случайных путников смертельную опасность.

Егор был далёк от тревожных выводов и восторженно наблюдал закат. На Изнанке он и впрямь был красив. Горизонт вспыхнул алым, заливая небо кровью и обрисовывая каждую прожилку и завиток облачного купола. Зелёное сияние, хищно ползущее с другой стороны небосвода, на алом фоне казалось ещё ярче и пронзительнее. Сочное сочетание отдавало новогодним духом, завораживало и притягивало взгляды. Влад тоже залюбовался, хотя видеть закаты ему было не впервой.

На земле тем временем тоже расцветало. Стены домов, столбы и редкие деревья окрасились мерцающими разноцветными гирляндами – проснулась хищная растительность. Егор, только-только отлипнувший от постепенно затухающего, завоёванного зеленью неба, перевёл взгляд на стену, возле которой стоял, и поражённо замер. Влад прекрасно видел, как пальцы одарённого потянулись к вьющейся по контуру дверного проёма фиолетовой ленте, но попытки остановить не предпринял. Дураки, не понимающие с первого раза, должны учиться на своих синяках.

Потревоженная лента полоснула по человеческим пальцам частыми мелкими зубами, распарывая кожу. Капля крови пропала в ловко подставленной пасти, и лента сыто засветилась алым.

Егор отшатнулся, баюкая прокушенную руку. Выглядел он при этом так по-детски растерянно и обиженно, что Влад искренне расхохотался.

– Ты из этих, что ль… которые за любовь во всём мире и равенство людей и нежити?

– «Немёртвое живое», – автоматически озвучил Егор название общества. Производимая при этом целительская процедура обсасывания покалеченного пальца сделала фразу невнятной, но общий смысл ему донести удалось.

– Вот именно, – удовлетворённо хохотнул Влад и кивнул на заинтересованно подползшую поближе гусеницу из разноцветных, светящихся через раз шаров. – Можешь продолжать помогать немёртвому и неживому дальше, у тебя ещё девять целых пальцев.

Влад оглядел окрестные дома, утопающие в фосфоресцирующих паразитах, и задумчиво добавил:

– В крайнем случае можешь разуться. Только поторопись, иначе проснутся остальные обитатели и придётся пожертвовать чем-нибудь крупнее пальцев.

Егор зыркнул исподлобья, но отвечать не стал. Понимал, что подставился сам, и теперь проще дождаться, пока поисковик устанет острить и успокоится самостоятельно.

Профессионально оглядевшись по сторонам, Влад заметил у домов аккуратные кучки земли. Оттуда отчётливо тянуло тухлятиной, и Влад лишь удовлетворённо кивнул собственным мыслям.

– Заночуем здесь, – он кивнул на ближайший дом, игнорируя недоуменно округлившиеся глаза напарника.

Егор пробежал взглядом по земляным кучам, по изрытой толстыми бороздами когтей дороге, по усыпавшей здания хищной растительности и лишь после этого, едва совладав с собой, спокойно поинтересовался:

– Прямо посреди охотничьих угодий умрунов?

– Ага.

Влад был приятно удивлён наблюдательностью напарника, которого давно уже окрестил про себя безнадёжным растяпой.

По всем косвенным признакам участок города, где их выкинуло, и впрямь был заселён умрунами. Эти твари являлись совершенной машиной для убийств. Рост под два метра в холке, полная пасть здоровенных клыков и когти с человеческую ладонь сочетались в них с агрессивностью и жестокостью. Умруны убивали для развлечения, потому что сами являлись безнадёжными падальщиками. Породившая этих монстров Изнанка поиздевались на всю катушку – при неуёмной жажде крови умруны обладали совершенно ущербным восприятием окружающего мира. Слуха они не имели от слова «совсем», обонянием чувствовали исключительно запах гниющей плоти, а глаза различали только движущиеся объекты.

Мир эти твари воспринимали больше по вибрациям воздуха и земли под своими конечностями, но реагировали лишь на то, что пыталось двигаться перед их мордой.

За спиной умруна можно было спокойно плясать канкан. Если ты не вылез до этого из старой могилы, нежить тебя попросту проигнорирует.

Было у умрунов ещё одно свойство, очень полезное для поисковиков, – они выгоняли со своей территории всё, что умело бегать. То, что не умело, обычно попросту сжиралось. Если забраться повыше и замаскировать своё убежище, ночь пройдёт спокойней, чем в пригородном мотеле. Здесь, по крайней мере, соседи тихие.

Все эти выкладки Влад донёс до Егора. Глаза у последнего были осмысленными – видимо, к каким-то выводам он сумел прийти и сам, – но от этого не менее настороженными. Идея спать в окружении толп потусторонних тварей его почему-то не вдохновляла.

– Ой, да не ссы, – махнул рукой Влад, заходя в дверную арку. – Тыщу раз так ночевал и до сих пор жив.

Егор убеждённым не выглядел, но пошёл следом. Понял, видимо, что уйти с угодий умрунов до наступления полной темноты они в любом случае не успеют.

В помещении остро пахло сыростью и плесенью. Влад поднял голову и убедился, что потолок полностью затянут ячеистой сетью местного аналога грибов. Это значило, что дом облюбовала для схрона колония какой-то мелкой нежити. Плесень питалась падалью и была слишком пугливой, чтобы лезть к крупным хищникам. Такое соседство Влада более чем устраивало.

Огромное гулкое помещение вывело к аляпистой лестнице с широкими ступенями. Влад в несколько шагов преодолел пролёт и осторожно заглянул за угол, в укутанный тьмой коридор. Здание молчало. Снаружи шуршали медленно оплетающие стены растения, где-то вдалеке слышался чей-то унылый надрывный вой, но внутри здания звенела напряжённая тишина. Нежить не любила селиться в кривых отражениях человеческих жилищ.

Из коридора отчётливо потянуло мертвечиной, и Влад нахмурился. Если умруны учуют этот душок, они могут заинтересоваться и полезть ворошить чужую кормушку. Очищать здание от падали было ещё опаснее – если запах