— Да, — продолжала миссис Коллинз, — хлебнула я в тот раз лиха. Зато с Маргарет, напротив, справилась играючи — словно орешек выщелкнула. — Она глубокомысленно покачала головой. — Ничего нельзя знать заранее. Кстати, не слыхали вы про Маклаудову девку с нашей улицы?

— Нет, а что?

— Ребеночка, говорят, нагуляла…

Краем глаза Джоби заметил, как мать предостерегающе подняла руку и легким кивком указала на него.

— Джоби, кому сказано, ступай поиграй, покуда солнце на улице.

Он встал. Теперь он и сам был рад уйти. От ужасной вести, поразившей его в самое сердце, у него полыхали щеки.

— По всей улице только о том и судачат. — Миссис Коллинз, в нетерпении поделиться последней новостью, не стала ждать, пока он выйдет за дверь. Он еще секунду помедлил у черного хода. — Не зря я всегда предсказывала, что она плохо кончит…

Джоби торопливо пошел со двора. У него пересохло во рту. Ребенок! И, может быть, все уже знают от кого. Сейчас главное — подальше отойти от дома, пока мать не почуяла правду, не позвала его назад. Ему вспомнилась высокая трава на выгоне, заливистый Моллин смех, озорные, зазывающие глаза. Он бегом выбежал за калитку, цокая башмаками по выложенной кирпичом дорожке.

Первым на улице его встретил мяч, возникший ниоткуда, и Джоби безотчетным движением выбросил руки вперед, поймал его и швырнул обратно компании взрослых ребят, играющих неподалеку. Красиво взял. Когда есть время подумать, ни за что так не получится. Скромная удача, которая в обычный день привела бы его в хорошее расположение духа. Но сегодня…

Снизу, держась возле самого тротуара, ползла навстречу большая черная машина. Человек, который вел ее, вглядывался на ходу в каждый дом. Не доезжая несколько ярдов до Джоби, он остановился и высунулся в открытое окошко. Едва он заговорил, как Джоби догадался, кто это, хотя до сих пор ни разу не слышал его голоса.

— Простите, юноша, вы мне не скажете, где тут живут Уэстоны?

Заметный иностранный акцент не портил его внятную, правильную английскую речь.

Попусту сбивать людей с толку было Джоби несвойственно. Если указать на чужой дом, обман быстро раскроется, а хозяева дома начнут к тому же строить догадки, кого и зачем разыскивает неизвестный человек.

— Это дом двадцать девять. Немного выше, по правой стороне.

— Благодарю вас.

Не дожидаясь, пока его спросят еще о чем-нибудь, Джоби зашагал дальше. На углу он оглянулся: автомобиль стоял возле их дома. Мистер Ледекер вышел, приблизился к парадной двери. Поднял руку и постучал.

Джоби кинулся наутек. Если бы, если бы только, стучало у него в мозгу в такт топоту ног. И он еще воображал, будто полон заботы и тревоги о матери, когда она лежала в больнице! А вот теперь на него градом сыплются последствия его проступков! Если бы только он не ходил тогда гулять с Молли, если бы не водил дружбу с Гэсом и Томми, не соглашался принять от Томми духи! Ну ладно, принял — но если бы только не поддался, когда Гэс надоумил его послать духи Эльзе! Эльза? Уму непостижимо, что он в ней видел особенного… А по сути, если вдуматься, все закрутилось из-за того, что его вышвырнули из кинотеатра. Иначе он не встретил бы Молли, не подрался с Гэсом, не впал бы в тоску, которая погнала его в больницу, не пропустил бы на другой день воскресную школу. Мысль о том, что какой-то старый хрыч, облеченный властью билетера, наказал его за чужие грехи, пробудила в Джоби бессильную ярость. С этого все и началось. Конечно, не обязательно было вытворять все остальное, это верно. И все же…

Он прибежал к дому, в котором жил Снап; тихо, все двери заперты, никого нет. Верно, куда-нибудь уехал с матерью, ведь сегодня суббота. Не то чтобы он сейчас жаждал увидеть Снапа, да и вообще кого бы то ни было, нет, однако он рассчитывал получить у Снапа кой-какие разъяснения по вопросу, который его интересовал, — правда, Снапа пришлось бы к этому подвести окольными путями. Ну а теперь ничего другого не остается, как вернуться домой и держать ответ. Можно бы протянуть время до чая, но это ничего не изменит, наоборот — мать только сильнее распалится. Спасибо хоть это произошло сегодня, не нужно будет сразу отдуваться еще и перед отцом, он как раз поехал в Рочдейл проведать своего брата, который, очевидно, заболел. Во всяком случае, вчера кто-то позвонил об этом отцу на работу, и он с утра отпросился и уехал. Мать хотела, чтобы он взял с собой Джоби, но отец отказался — неизвестно, может быть, Клиффорду худо, и совсем ни к чему, чтобы в доме толклись лишние дети. А Джоби и не настаивал: он терпеть не мог дядиного сына, а своего двоюродного брата Гектора.

Он вышел на свою улицу, и у него чуть-чуть отлегло от сердца — автомобиля перед домом не было. Он нехотя побрел вперед, ведя рукой по забору, размышляя о том, как будет отвечать матери, — и все отчетливее сознавал, что ведь еще неизвестно, много ли она знает, и до тех пор, пока он это не определит по ее словам, никаких оправданий не придумаешь. Когда он подошел к дому Маклаудов, из ворот выскочила Молли, такая, словно с нею решительно ничего не стряслось.

— Эй, Джоби! — крикнула она, завидев его. — Чего поделываешь?

— Ничего. Иду домой, — сказал он, разглядывая ее во все глаза.

Она подошла ближе, не таясь, весело посмеиваясь.

— Похоже, плакали мои шестипенсовички, — сказала она.

— Да? Почему?

— Теперь на нее не наябедничаешь… Ты разве не слыхал? — Молли так и распирало веселье. — Дура-то наша чертова — доигралась! С пузом ходит.

— Кто — Эгнис?

— Ты и впрямь ничего не знал?

— Да нет, кое-что слышал, но…

— Она самая, — перебила его Молли. — Уж не решил ли ты, что это я? — Она заметила, как он покраснел, и прыснула. — Ой, Джоби, ты прямо хуже младенца!

Да, так оно и есть. Иначе почему всегда получается, что он ни бельмеса ни в чем не смыслит?

— У нас с тобой не может быть детей, — объяснила Молли. — И потом, мы же ничего такого не делали! А если бы и делали, все равно бы еще не знали, слишком рано.

— Можешь меня не учить, — буркнул Джоби. — Знаю без тебя.

Он отвернулся и пошел дальше.

— Ты свою мамочку спроси, — крикнула Молли ему вслед. — Пускай она тебя поучит…

Глупо вышло, но это не беда. Одной заботой меньше. Теперь только бы узнать,