Его слова отдаются в моей груди болезненным свербением. Тон его высказываний не оставляет сомнения в том, что лично для Макса интересы семьи превыше всего. Такой, как он, точно не похерит карьеру «из-за какой-то малолетки».

Но я ведь и не претендую, да?..

Сдержанно выдохнув обиду, падаю на спинку сидения и складываю руки на груди.

— Обиделась, что вчера не звонил? — спрашивает после недолгой паузы, — не в духе?

— Нет… все в порядке… тебе показалось.

— У меня непростые времена начинаются, Дженни, — колет меня быстрым взглядом, — диплом, много работы… кое-какие дела…

— Я понимаю…

— Могу пропадать с радаров…

— Я понимаю, Макс, — перебиваю, улыбаясь, — не вчера родилась. Топиться не пойду.

— Это правильно, — переводит все в шутку, — боюсь, мне некогда будет тебя вылавливать.

Первый порыв — открыть дверь и выскочить из машины на ходу, но я малодушно сижу. Он делает так, как я и просила. Готовит к расставанию загодя.

Значит, уже скоро.

— Найду в контактах номер Тимура, — смеюсь ломано, — не волнуйся, не пропаду.

Мой ответ ему не нравится. Он всегда молчит, когда боится сорваться. Но и провоцировать дальше не решаюсь, поскольку тоже на грани.

С минуту сидим в гараже в заглушенной машине молча. Макс, словно раздумывая о чем-то, убирает в карман телефон, сигареты и зажигалку, с заднего сидения достает пиджак.

Мне хочется выйти из машины и бежать на свежий воздух, но в момент, когда я уже собираюсь это сделать, он обнимает меня. Прижимается к моей щеке, царапая короткой щетиной и обхватывает губами мочку уха.

— Ни с Тимуром… ни с кем-то еще у тебя никогда не будет, как со мной.

— Ты тоже меня не сможешь забыть, — шиплю со злостью, — и всех будешь со мной сравнивать…

— Возможно.

Ворвавшись в квартиру, как ураган, мы жадно набрасываемся друг на друга. Мои ботинки, куртка валятся под ноги. Туда же отправляются обувь Макса и его пиджак.

Через мгновение он во мне. Вбивается сзади, каждым ударом вколачивая мои бедра в столешницу комода. Мне неудобно и больно, потому что узкие джинсы опоясывают мои колени, а пальцы Данилова впиваются в мою кожу, как плоскогубцы.

И я реву от обиды и сильнейшего наслаждения, которое дарит мне наш дикий секс. Реву и повторяю про себя как мантру: «Он не сможет от меня отказаться. Он никогда не сможет от меня отказаться».

Глава 26

Максим

Разомлевшая и слабая от недавнего оргазма, Жанна лениво гладит мою грудь. А мне мало, я никак не могу сегодня насытиться ею. Вдыхаю теплый запах, наблюдаю, как подрагивают ее густые черные ресницы, касаюсь идеально гладкой кожи и чувствую новый прилив желания.

— Ты на Виагре? — ахает, опуская взгляд вниз.

Мне не до болтовни, я до рези в животе хочу просто оказаться в ней. Подмяв Дженни под себя, толкаюсь в нее до упора и засовываю язык в теплый рот.

Она мурчит от удовольствия, обвив ногами, двигается вместе со мной. Сначала плавно и медленно, постепенно ускоряясь, переходим в режим бешеной долбежки.

Глаза Жанны закатываются, из горла вылетает что-то нечленораздельное. Она опускает обе свои руки вниз и, обхватив ноги под коленями, разводит их в стороны.

Открывшаяся мне картина, пробивает чердак. Смотрю туда, где в блестящей от смазки, пухлой розовой плоти исчезает мой ствол, и уже на первой минуте срываюсь в мощнейший оргазм.

Выдергиваю член, пару раз шлепаю головкой по набухшему клитору и утягиваю Жанну с собой, в общий наш с ней омут.

Прижимаясь лицом к моей шее, она жалит кожу горячим дыханием.

Угораздило же меня в тебя вляпаться, повариха… С мясом тебя теперь отдирать?..

Поднявшись на локтях, смотрю в ее лицо. Глаза мерцают, как синие звезды, на губах блаженная улыбка. Сминаю их коротким жадным поцелуем и резко поднимаюсь с кровати.

— Я в душ…

— Иди, — отзывается тихо.

Выкурив сигарету на балконе, настраиваю холодную воду в душевой. Не знаю, что еще сделать для того, чтобы мозги встали на место. Меня хватило всего на сутки, а сегодня я сорвался к ней уже в обед.

Заебись, у меня выдержка.

Растираю тело полотенцем и, выпив стакан воды, возвращаюсь в спальню.

— У тебя телефон звонил, — сообщает Дженни, лежа на кровати.

Согнув одну ногу в колене, вторую вытягивает вверх и, шевеля пальчиками, рассматривает новый лак на ногтях.

— Кто звонил?

— Отец. — хмыкает она. — Если, конечно, ты так какую-нибудь телку не зашифровал.

— Кажется, Полиночка или… Ариночка… — бормочу, беря телефон с тумбы.

Жанна, сузив глаза, ногтем большого пальца поперек горла проводит. Подмигнув ей, выхожу из комнаты, чтобы перезвонить отцу.

Дурное предчувствие давит на грудь гранитной плитой.

Усевшись на диван, набираю его.

— Привет, пап.

— Привет, сын. Приезжай завтра — разговор есть, — говорит ледяным тоном.

— О чем?

— О тебе. О чем еще?

Напряжение сковывает мышцы и сводит затылок. Волосы на нем встают дыбом.

— Что опять случилось? — спрашиваю легкомысленным тоном, заранее зная ответ.

— Стефа возвращается из Европы к Новому году.

— Я знаю, она мне говорила.

— Насовсем. Свадьба переносится на февраль.

— Почему?

— Потому что жених сходит с ума от тоски, — отвечает отец с сарказмом.

— Мне диплом получить надо… — глохнет мой голос.

— После свадьбы получишь. А жена поможет…

— Отец…

— Избавься от той девки, иначе это сделаю я. — припечатывает он и отключается.

Сука!

Швыряю телефон и обхватываю голову обеими руками. Сказал же, что не сольюсь! Какое дело ему до моей девки?!

Сорвавшись с места, влетаю в треники, что лежали в кресле со вчерашнего дня. Иду в прихожую и, сунув ноги в кроссы и накинув куртку на голое тело, выхожу из квартиры.

Проветриться надо. Дженни трогать не хочу — ее этот трабл вообще не касается.

Наматываю несколько кругов вокруг дома, основательно промерзнув, возвращаюсь в квартиру и обнаруживаю ее у порога.

— Куда собралась?

— Домой, — роняет, застегивая молнию ботинка.

— Я тебя сам отвезу… завтра утром.

— А я сейчас хочу, — сует ногу во второй ботинок, но я дергаю ее за локоть вверх и толкаю к стене.

Жанна мгновенно ощетинивается, упирается ладошками в мою грудь и пытается протиснуться к двери.

— Я тебя не отпускаю… — цежу, подавляя ее сопротивление.

— Кто ты такой, чтобы я тебя спрашивала?!

— Дженни!..

— Что?! — восклицает она, — что происходит, Макс?! Я не понимаю!

— Ничего не происходит!

— Я же не слепая!.. Тебя как-будто заставляют встречаться со мной!

— Это бред.

— Что с тобой происходит? — спрашивает уже тише, — у тебя проблемы? Куда ты уходил?

— Воздухом подышать.

— Вот так?.. — указывает пальцем на мою голую