Э л л е н. Нет! Мы просто не замечаем друг друга, точнее — стараемся не замечать.

Ф р э н к. Выходит, неправда, когда говорят — горе сближает, роднит, заставляет людей забыть обиды?..

Э л л е н. Фрэнк, я пришла спросить тебя…

Ф р э н к. О чем? О войне?

Э л л е н. Да!

Ф р э н к. Ты хочешь, чтобы я тебе сказал, когда я приду домой?

Э л л е н. Да, это единственное, что меня сегодня интересует.

Ф р э н к. Но я не Иисус Христос, Эллен, и даже не президент, чтобы отвечать на подобные вопросы. Я знаю одно — что войну нам не выиграть, даже если мы все уничтожим, а проиграть ее мы не смеем!

Э л л е н. Как же это надо понимать?

Ф р э н к. Я все тебе сказал!

Э л л е н. Но так война может длиться бесконечно!

Ф р э н к. Может!

Э л л е н. Фрэнк, это же безумие?!.

Ф р э н к. Что ты от меня хочешь? Может быть, ты тоже считаешь, что у нас во Вьетнаме рай земной? Нет, ни одна душа не хочет понять, что нам самим здесь все осточертело, в этой Вьетнамии! Велика радость жить под чужим небом, ходить по чужой земле, жить в обстановке, когда на тебя смотрят тысячи чужих глаз, смотрят с презрением, с ненавистью и жаждут одного — твоей смерти!

Э л л е н. Ты напрасно злишься, Фрэнк. Я жена, и я обязана знать правду.

Ф р э н к. Она хочет знать правду! (Истерически смеется.) А кто ее, правду, не хочет знать? Кто? И вообще я тебя не понимаю. Что за повышенный интерес к политическим проблемам? Будь благоразумна, Эллен. Раньше ты ими не интересовалась, и меня это вполне устраивало!

Э л л е н. Тогда скажи, Фрэнк: сколько еще я должна буду изображать из себя счастливую жену? Год? Два? Три?..

Ф р э н к. Ах, вот оно что! Мне кажется, Эллен, я начинаю тебя понимать. Тебе нужна зацепка, предлог! Я правильно тебя понял?

Э л л е н. Какой предлог, Фрэнк?

Ф р э н к. Да, предлог! Что, нашла более выгодную партию? Что же ты молчишь? Все естественно! Только зачем же усложнять? Скажи, я тебя пойму. Слабая нитка рвется тут же! Мой отец говорил: когда в дом приходит несчастье, любовь выпрыгивает в окно.

Э л л е н. Фрэнк, о чем ты говоришь?

Ф р э н к. Что ж, мое отсутствие, я вижу, пошло тебе на пользу?

Э л л е н. Ты ошибаешься, Фрэнк. Я стала старухой, седой старухой.

Ф р э н к (быстро). Что?! Что ты сказала, Эллен? Нет-нет, ты пошутила?

Э л л е н. Этим не шутят, Фрэнк.

Ф р э н к. Что ты на меня так смотришь? Я ничего плохого не совершал! Я выполняю долг офицера — и не больше. Нет, что ты затеяла?

Э л л е н. Ничего!

Ф р э н к. А что означает этот черный шарф? Понял, понял! Ты прилетела на мои похороны? Ха-ха-ха! Черта с два! Но нет, я еще поживу!

Э л л е н. Фрэнк, дорогой, что с тобой?

Ф р э н к. Ложь! Ложь! Ложь! Никакой я тебе не дорогой. Ты змея. Самая что ни на есть лютая змея. Ага! Разгадал твой замысел? Все, все… до единого цента подчистила!.. (Выворачивает карманы.) Все, что я получаю здесь, — а получаю я немало, — я высылал тебе. Но тебе, как я вижу, недостаточно! Ты плачешь? Эллен, ты плачешь?

Э л л е н. Прощай, Фрэнк! (Идет к выходу.)

Ф р э н к. Эллен, Эллен, куда ты?

Эллен уходит.

Что со мной? Я, кажется, схожу с ума!

З а т е м н е н и е.

Та же комната в отеле. Сквозь деревянные ставни с улицы пробивается дневной свет. В коридоре шум голосов. Раздается стук в дверь.

Голос Эверта из-за двери: «Алло, Фрэнк! (Барабанит в дверь.) Фрэнк, это я, Эверт!»

Ф р э н к (вскакивает из-под марлевой сетки). Который час?

Голос Эверта: «Десять! В одиннадцать вылет. Ты не забыл?»

(Открывает дверь.) Заходи!

Э в е р т. Ну и здоров же ты спать! А я каждый день в пять утра просыпаюсь.

Ф р э н к (открывает ставни). Да, уже утро!

Э в е р т. Этак ты мог проспать и до следующего дня!

Ф р э н к (мрачно). Мог, я сегодня все могу!

Э в е р т. Вот что значит вовремя получить письмо от Эллен!

Ф р э н к (задумавшись). «Сколько еще… я должна буду изображать из себя счастливую жену? Год? Два?.. Три?..»

Э в е р т. Фрэнк, что ты несешь?

Ф р э н к. Цитирую свою жену…

КАРТИНА ПЯТАЯ

Кабинет полковника Гарри Хейфлина. Стены обшиты красным деревом. На потолке вместо люстры гигантский вентилятор. Кабинет освещают боковые бра; письменный стол, на котором ни бумажки. Рядом с ним маленький столик. На нем телефоны, магнитофон. Возле письменного стола два кресла. Здесь стоит журнальный столик, на нем чайный прибор, конфеты, пачка сигарет, а на полу термос с кипятком. В кабинете  Г а р р и  Х е й ф л и н  и  Х и е н. С улицы доносится крик толпы: «Свободу Хиен! Свободу Хиен!» Полковнику за пятьдесят, он важный, солидный, но на вид добрый, интеллигентный. Хиен по сравнению с ним выглядит совсем девочкой.

Х е й ф л и н. Зеленый чай, говорят, утоляет жажду. Прошу, Хиен! (Указывает на стул.)

Х и е н. Спасибо, господин полковник.

Х е й ф л и н. Продолжайте, Хиен, я вас слушаю.

Х и е н. Я, по-моему, все сказала.

Х е й ф л и н. Да, но чем же кончилось ваше увлечение музыкой?

Х и е н. Ничем! Началась война. Музыкальную школу закрыли. Я была вынуждена пойти работать.

Х е й ф л и н. На склад?

Х и е н. Да. Не получилось из меня музыканта. Специальности никакой.

Х е й ф л и н. И там-то, надо полагать, вы и вступили в связь с вашим подпольным центром?

Х и е н. Ни о каком центре, господин полковник, я не знала и не знаю.

Х е й ф л и н. Да, но кому-то вы передавали свои сведения?

Х и е н. Я работала в баре и старалась работать честно!

Х е й ф л и н. Кстати, вы не помните, кто вам дал рекомендацию для поступления на работу в бар?

Х и е н. Меня никто не рекомендовал. Я пришла по объявлению.

Х е й ф л и н. Хиен, скажите, за кого вы меня принимаете? Вы думаете, если вы все будете отрицать, то рано или поздно я приду к убеждению, что вы ангел и что вы совершенно не причастны к подполью?

Х и е н. Я ничего не думаю. А что мне думать, если я и в самом деле ни с каким подпольем не связана?

Х е й ф л и н. Нет? Тогда, может быть, вы мне все же объясните, каким образом на складе вашего бара оказалась рация? Ключами пользовались вы и кладовщик. Вы были его, если можно так сказать, доверенным лицом.

Х и е н. Это не совсем точно, господин полковник. Он мне давал ключи только тогда, когда уезжал куда-нибудь.

Х е й ф л и н. Значит, вы считаете, что рацией пользовался кладовщик?

Х и е н. Я так не сказала.

Х е й ф л и н. В таком случае кто еще пользовался ключами?

Х и е н. Хозяин, иногда повара, официантки.

Х е й ф л и н. Вы хотите сказать, что он доверял им?

Х и е н. Да!

Х е й ф л и н. Хорошо, допустим!

Долгая пауза.

Хиен, вы не могли бы мне оказать услугу?

Х и е н. Если смогу — с удовольствием.

Х е й ф л и н. Я вот уже десять дней бьюсь