Шрифт:
Закладка:
– Обнаружилась Пенелопа Экхарт.
– Где эта мерзавка?! – взвилась дочь графа Келлина.
– Ее тут же арестовали и посадили в тюрьму. Слава богам! – пояснил маркиз. – Глория, самое важное сейчас – твои показания. Ты же не подведешь?
– Конечно! – Дрожа от гнева, мисс Келлин закивала. – Но свидетелей полным-полно!
На чаепитии действительно присутствовало много дам, и все они слышали дерзкие заявления Пенелопы.
– Однако поверят лишь тебе.
– Маркиз, но что, если Экхарты полезут на рожон? Или очнется Его Высочество? – Граф Келлин прекрасно понимал, что Экхарты ему не по зубам.
– Для беспокойства нет причин. Улики отсутствуют, а единственный свидетель, он же пострадавший, находится на грани между жизнью и смертью. – Улыбаясь, маркиз Эллен похлопал графа Келлина по плечу.
– К тому же Его Величество сейчас в отъезде. При благоприятном стечении обстоятельств мы обвиним Экхартов в убийстве, и с ними будет покончено.
Последние события сыграли заговорщикам на руку. Изначально маркиз предполагал обвинить кронпринца в безумии и сказать, будто, прикончив медведя, Каллисто взбесился и напал на аристократов, включая барона Туллита. В таком случае никто бы не помог кронпринцу доказать свою невиновность. Но теперь проблема разрешилась сама собой.
– Даже если кронпринц придет в чувство, поначалу он будет чрезвычайно слаб. Впрочем, лучше обстряпать дельце, не дожидаясь этого момента. – Устремленные в пустоту глаза маркиза засветились хищным блеском.
Конфисковав арбалет, рыцари препроводили меня в северную башню дворца. Хорошо хоть, что не в подземелье, где сидели опасные преступники. Видимо, комната, в которой я оказалась, служила камерой предварительного заключения для аристократов: здесь было чисто, и о назначении помещения говорила разве что железная решетка на двери.
Похоже, снова влипла… Глубоко вздохнув, я оглядела комнату и села на край кровати. Представляю, как разозлится Дерек. Это обстоятельство удручало меня куда больше, чем обвинение как таковое. Он недвусмысленно предупредил, что в случае, если я снова запятнаю честь семьи, обычным арестом дело не обойдется.
– О-хо-хо…
Куда же, черт возьми, ведет этот безумный сюжет?! Но в любом случае ситуация, в которой я оказалась, была лишь одним из эпизодов игры. Я осторожно извлекла из внутреннего кармана кинжал, которым ранили кронпринца. У меня конфисковали арбалет, но обыскивать герцогскую дочь никто не посмел. Влияние Экхартов устрашало…
– Та самая улика, изобличающая убийцу.
В пещере мне было не до того, но теперь я внимательно рассмотрела кинжал. На смазанном ядом лезвии, прямо над рукоятью, виднелась гравировка – видимо, чей-то фамильный герб.
Я вспомнила, как кронпринц стремительно схватил меня за руку, чтобы помешать мне отрезать волосы (я собиралась использовать их в качестве кисти). Поступок Каллисто показался мне как минимум странным. Неужели кронпринц знал, что кинжал отравлен?! Испытывая смешанные чувства, я повертела его в руках и увидела украшение, сплетенное из синих шелковых нитей, – вероятно, оберег.
– Для начала нужно выяснить, чей это герб. Но что дальше? Поверят ли злодейке? – рассуждала я вслух.
Опасаясь, как бы кто-нибудь не заметил оружия, я убрала его обратно во внутренний карман, и тут же…
– Пенелопа Экхарт, – кто-то позвал меня сквозь тюремную решетку, и в тусклом свете факелов блеснули холодные синие глаза.
– Ваша светлость?..
Это был Дерек. В расстроенных чувствах я медленно подошла к двери. Мы не виделись два дня, и, скорее всего, он пришел, чтобы вылить на меня ушат помоев. Но сейчас я была рада и такому посетителю. Первым делом я, разумеется, поглядела на индикатор симпатии: над головой Дерека светились прежние цифры – двадцать девять процентов. Отлично!
– Говорят, ты стреляла в медведя из арбалета? – пытка началась.
– Да, – неохотно подтвердила я.
– Ты… не ранена?
Не поверив своим ушам, я испытующе посмотрела на Дерека, но по его бесстрастному лицу трудно было что-либо понять. Ну надо же! Вопреки обыкновению, Дерек не стал спешить с критикой и даже проявил заботу! Я была тронута и в то же время испытывала досаду из-за несправедливого обвинения.
– Ваша светлость, а в порядке ли отец, Рейнольд и вы сами?
– Брат побежал во дворец на поиски волшебника, который заколдовал бусины для арбалета. Необходимо доказать, что они непригодны для убийства.
– Простите, что снова наделала шума… – тихо пробормотала я.
Наконец я сообразила: как бы скверно ни вела себя Пенелопа, в отсутствие Ивонны члены семьи Экхарт защищали ее, словно родную. Хотя любому терпению рано или поздно приходит конец…
Поразмыслив немного, я решила отдать кинжал Дереку, чтобы тот обнародовал улику.
– Ваша светлость, меня гнусно оклеветали! Но я знаю, что делать. Нужно…
– Пенелопа Экхарт, – холодно прервал Дерек. – Как минимум шесть человек подтверждают, что ты стреляла в них из арбалета!
– Но ведь…
– А еще во время чаепития ты угрожала дамам, что превратишь их в дурочек!
Ого! Как быстро распространяются слухи!
– Э-э…
– Бусины твоего арбалета способны только оглушить жертву и лишить ее памяти. Однако барон Туллит, жених мисс Келлин и племянник маркиза Эллена, по-настоящему спятил!
– Что?!
– Он пускает слюни и твердит, что повстречал богиню охоты с розовыми волосами.
– Ох… – У меня отвисла челюсть.
Выходит, жених синеволосой был в числе заговорщиков?! Ну и дела… Я мало что знала как о графе Келлине, так и о бароне Туллите. Но родство последнего с маркизом Элленом и самой императрицей наводило на мысли.
– Скажи, вот зачем ты несла чушь на чаепитии?! – недоумевал Дерек. – Нет, даже не так! Что заставило тебя палить по беззащитным людям? Должны же быть какие-то причины?!
Вот так, значит? Конечно, я понимала, что Дерек начнет меня допрашивать, но надеялась все объяснить и снять с себя подозрения. Однако мерзавец, похоже, даже не сомневался в том, что я обезумела и принялась стрелять по мирным людям. На самом же деле я защищала кронпринца от убийц, чьи лица были скрыты под масками. Возмущенная страшной несправедливостью, я лишь хватала воздух ртом.
– А что, если это была самозащита?
– Очнувшись, виконт Габоиль дал показания. – Лицо Дерека оставалось абсолютно бесстрастным. – По его словам, ты появилась из ниоткуда и, увидев сцену охоты на медведя, заявила, что трофей должен принадлежать тебе, а затем принялась стрелять куда попало.
– Что?!
– Услыхав пальбу, зверь взбесился, что осложнило и без того непростую ситуацию.
– Ха! И вы поверили в этот бред?
Подобное не могло приключиться даже с настоящей Пенелопой! Хрупкая девушка чисто физически не в состоянии одолеть такое количество мужчин. Разумеется, если бы мною не руководила система, мы с кронпринцем уже оказались бы на том свете.
– Поверил я или нет – не важно. Проблема в другом: поговаривают, будто ты совершила покушение на жизнь кронпринца и убрала свидетелей.
– Ну что за бред?! – вырвалось у меня.
Час от часу не легче!
– У меня отсутствует мотив!
– Дело не в тебе. У Экхартов слишком много врагов…
– Ваша светлость, поверьте, я вовсе не преступница! Напротив, я пыталась защитить кронпринца от убийц. – Пришло время говорить начистоту. – А медведь действительно в каком-то смысле является моей добычей. Я влипла в историю, но, к счастью, Его Высочество отрубил зверюге голову, что меня и спасло. Сами посудите, может ли слабая девушка уложить стольких противников?! Диву даюсь, как люди верят в подобные россказни. Достаточно провести минимальное расследование, и откроется правда!
– Правда заключается в том, – прервал меня Дерек тихим голосом, – что ты стреляла из арбалета не только в медведя, но и в людей. Верно?
– Но… Ваша светлость… – Я пристально посмотрела на губы Дерека, а затем подняла глаза, и меня пронзил ледяной взгляд.
– Вдобавок единственный человек, который может подтвердить твои слова, то есть кронпринц, сейчас при смерти!
Что же делать?! Мерзавец не желал верить мне на слово.
– Если инцидент сочтут нелепой шуткой, его, вероятно, еще удастся как-то замять, в противном случае…
– Ха! – у меня вырвался бессильный смешок.
Несмотря на обидные слова Дерека, я, как ни странно, все-таки обрадовалась этому гостю и даже подумывала отдать ему единственную улику.
– Ваша светлость! К сожалению, вы изначально были настроены скептически и не пожелали узнать, что же случилось