Боевые колесницы фиванского дома шли за золотым знаком владыки Амона.

Отряды лучников из Дендера и наемники из Элефантины спешили соединиться с армией Юга…

****

Для царя поставили шатер на черной земле оазиса Джес, и армия получила день для отдыха. Фараон издал строгий приказ никому не обижать местных жителей под страхом смерти.

Минос проверил посты золотой стражи, расположение обозов и отправился к фараону с докладом.

— Мой господин! — Минос поклонился Яхмосу.

— Ах, это ты, Минос! Я ждал тебя. Получил донесение от лазутчиков с Севера! Это люди Дагона, которым ты не слишком веришь.

— И что они говорят, государь?

— Царь Хамуду готовит большой флот.

— Это и так не новость, государь. Взятие нами крепости Сака его встревожит. И он отправит воинов в Фаюмский оазис. Скорее всего, он укрепит город Крокодила33. Это ключ к провинции Фаюм.

— Нам ждать гиксов у нома Черная собака?

— Не думаю, что гиксы отважатся отбивать у нас город Сака. Они попытаются разбить наши силы в Фаюме. И скажу правду, мой государь, Хамуду собрал крупные силы.

— Меня волнует князь Нубти-Сет. Сейчас он для нас главная опасность. Это хороший военачальник. Его отряды разбили некоторые наши силы в Фаюме при фараоне Камосе. Он знает тамошних номархов и знает, что им предложить.

Минос согласился. Князья фаюмского оазиса пока склонялись в сторону гиксов.

— После громких побед фараона Камоса в Крокодилополе поднялось движение в пользу Юга, государь. И номарх Себекхотеп признал власть Фив. Но после смерти Камоса все изменилось, государь. Гиксы прислали Себекхотепу крупные силы и боевые корабли. Кроме того, говорят, что царь Хамуду готов предложить Себекхотепу корону.

— Корону? — удивился Яхмос. — Белую корону Юга? Но для этого ему нужно будет снять её с моей головы!

— Нет, государь. Хамуду не обещал ему ни твоей Белой короны, ни своей Красной34. Он обещал ему корону Фаюма!

— Но Фаюм никогда не был самостоятельным царством! Это часть Верхнего Египта, как Мемфис часть Нижнего!

— В планах Хамуду создать новое царство, которое разделит земли Юга и Севера. Он желает обезопасить свои границы.

— И новым царем он видит Себекхотепа?

— Тот величает себя наследником короны Иттауи и потомком царицы Себекнофру35.

— Это ложь! — вскричал фараон.

— Но многие князья-номархи Фаюма разделяют этот план, государь.

Фараон понимал, что судьба Фаюма будет решаться в Крокодилополе. И если его армии удастся легко занять этот ном, то уже завтра он будет стоять у границ Дельты.

— Номархи боятся, Минос. Они думают о своих владениях и не знают кто в этой войне победит. Если мы покажем силу, они придут к нам. Но это все равно не выход! Нужно убирать старых князей от власти! Они никакая не опора моего трона, как говорит моя мать Яхх. Они слабость Египта.

— Государь предлагает назначать новых князей?

— Да! Тебе мой брат пожаловал княжество Дендера, Минос.

— Я только слуга фараона.

— Именно. Ты получил там наместничество благодаря фараону. И я заберу ном, Минос.

Военачальник удивился:

— Государь желает отобрать у меня пост наместника Дендера?

— Дендера получит иной египтянин. А ты взамен станешь наместником Фаюма36! И все номархи станут исполнять твои приказы!

Минос пал ниц пред владыкой. Быть наместником целой области много почетнее чем управлять только одним номом. Фараон показывал себя единоличным властителем страны. Он мог давать номы в управление, а мог отбирать их.

— Поднимись, Минос. Это не награда, а тяжелый труд.

— Номархи воспримут это…

— Мне нет дела до мнения номархов, Минос. Я не верю наследственным князьям.

— Но мой государь забывает о судьбе своего брата.

— Мой брат не был до конца жестким правителем, и он умер. Нужно действовать быстро и решительно. Так как сделал Эбана в номе Черная собака. С малыми силами он захватил для нас крепость. И это ты просил за него, Минос. Я ценю в тебе эту способность находить верных людей. И я сумею защитить их от гнева всех вельмож города Фивы. Я повелитель Египта! И мне решать, кто виновен, а кто нет в моей стране!

— Слово и воля фараона! — сказал Минос.

— Вот так должны отвечать все номархи и правители областей! Услышав мой приказ, они должны сказать: «Слово и воля фараона!»

— Мой государь желает отправить Эбану в Крокодилополь?

— Он уже на пути в ном Крокодила…

* * *

Город Крокодила.

Порт. На борту корабля Дагона.

Эбана и Атла.

Корабль под вымпелом Дагона вошел в большую гавань Священного города Крокодила Солнца Себека37. Здесь было мало купеческих кораблей. Снова начиналась война, и купцы предпочитали уходить подальше на Север. Зато на якорях стояли двадцать военных судов под флагами великого гика.

Харати указал на это командиру.

— Смотри! Гиксы расположились здесь крепко.

— Эти корабли привезли сюда пехоту. Они не собираются просто так отдать этот город фараону Яхмосу.

— Еще бы! Этот город ключ к Фаюму. Но нам не взять его так, как Сака. Город крупнее и у местного князя солдат больше…

— Не стоит продолжать, Харати, — прервал его Эбана. — Я и сам знаю, что город Гадов (второе название Крокодилополя) много больше крепости Сака. И знаю о силе местного культа бога Себека.

— Мне совсем не нравится этот бог-крокодил, Эбана. Отвратительная и жестокая рептилия.

— Но здесь она священна, Харати. И потому ты не должен произносить таких слов на улицах города Крокодила.

Эбана покинул Харати и отправился в каюту Атлы. Он так и не говорил с ней после того, как нарушил свое слово…

* * *

Жрица Иштар снова обратилась к семени богини и бросила горсть в курильницу благовоний.

«Ты снова использовала заклятие «тысячи грез» в Сака, чтобы пробудить Ранаи».

Атла согласилась:

«У меня получилось. Страшная тайна девушки Ранаи вышла из гробницы».

«Но это нельзя делать часто. Твои силы ограничены».

«Я знаю это, — ответила Атла. — Но разве у меня был выбор? Я хотела вернуться туда, где должна быть».

«Кто теперь точно может сказать, где ты быть должна, Атла? Этого не могу знать даже я».

«Но госпожа говорила, что мне нужно быть рядом с фараоном! Что-то изменилось?»

«Яхмос уже покинул Фивы».

«И что мне делать теперь?»

«Сила «Огненного Сета» исчерпана. Больше никто в течение долгих лет не сможет пробудить её. Но эта сила убила фараона Камоса».

Атла знала, яд «Огненного Сета», как его не расписывали жрецы многих культов Египта, далеко не самое страшное проклятие. В запасе оставалось проклятие богини Рененет, но