— Железяка, подсоби! — Я выскочил из челнока и попытался его перевернуть. Нужно закрыть разбитое окно и подставить под удар песчаной бури укрепленное брюхо челнока. Если повезёт, задраю дверь в салон и смогу переждать непогоду. Надеюсь, меня не похоронит под толщей песка, иначе я попросту задохнусь.

Перевернуть челнок все же не вышло. Будь он на ходу, я бы сделал это в два счёта, но сейчас это просто несколько тонн бесполезного металла.

Сильный ветер поднимал крошечные песчинки в воздух и кружил их в вихре. То и дело они норовили попасть в глаза или в нос, поэтому пришлось срочно ретироваться в челнок и забирать сэра Железяку с собой.

Конечно, я мог подать сигнал о помощи, но кто ко мне сейчас прилетит? А после бури я и сам выберусь, потому как встречаться с Синти и ее новыми друзьями мне совершенно не хочется. Да и есть риск, что бедуины перехватят сигнал.

Я забрался внутрь челнока и всеми силами постарался закрыть дыру в окне. Затолкав туда одно из кресел пилота, я подпёр его пассажирскими сиденьями, наспех выдранными из салона, и закрыл все двери. В это время песок уже хлестал по обшивке и время от времени пробивался внутрь моего убежища. К счастью, дышать пока можно, да и непогода не должна раздавить потрёпанный челнок. Надеюсь, он достаточно тяжелый, чтобы буря не смогла поднять его в воздух и зашвырнуть куда подальше.

Забавно понимать, что сейчас у меня есть время спокойно отдохнуть и прокрутить ситуацию в голове, и никто в ближайшие часы меня не потревожит. Теперь, когда появилась возможность никуда не спешить, мысли сами лезли в голову. Раз за разом я прокручивал в голове разговор с Синти. Кстати, что там с видео?

Я достал коммуникатор и запустил ролик, который она прислала

На видео был сам Кручевский и еще трое.

— Вениамин Модестыч, а ты что такой смурной сегодня? Не выспался, что ли?

Я знал этого человека, который сидел напротив Кручевского и потягивал крепкий напиток из широкого стакана. Да, сейчас он лет на десять старше, но даже в таком молодом возрасте я без труда узнал главу корпорации «Юникорн» Владимира Бершанова. Рядом с ним сидели Ольга Акимова и Ренат Гатагов — первая уже лет пять как покинула совет директоров, а вот Гатагов все еще является одним из директоров корпорации.

Что любопытно, видео снято не в главном офисе корпорации, там стоит глушитель видеосвязи. Старенькое изобретение, которое вместо аудио и видеозаписи оставляет одни помехи. Да и интерьер помещения намекал на неофициальную встречу за пределами главного здания компании.

— Володя, тебе прекрасно известно, почему я расстроен, — отозвался Модестыч. — Ты ведь слышал о случившемся на орбите Эриды?

— А что там с Эридой? — Бершанов сморщил лоб и забарабанил пальцами по спинке кресла.

— Чета Савиных, разве не помнишь?

— А, твои друзья из агентов! Еще бы не помнить! Угробили корвет с грузом. Хочу тебе сказать, с очень ценным грузом, на который я рассчитывал.

— Ты же знаешь…

— Да всё я знаю, Веня! Потерь для корпорации на двенадцать миллионов! Я хочу получить хотя бы часть этих денег, которые мы утратили по их вине. Кто там остался у Савиных? Надо бы подать иск…

— У Савиных остался паренёк, ему всего пятнадцать, но он очень способный…

— Пятнадцать? — Бершанов снова поморщился. — Плохо. Будь ему хотя бы шестнадцать, мы бы могли выставить ему счёт и забрать имущество, а так… Пока он подрастёт и начнёт зарабатывать!

— Может, продать его на рудники? — тут же предложил Гатагов. — А жилье и личное имущество Савиных пустим с молотка. Мол, в завещании оставляли всё сыну, но раз сын погиб, то наследство перейдет нашей корпорации. Думаю, миллионов пять компенсируем. Надеюсь, эти Савины жили не в какой-то дыре? Модестыч, ты ведь их знал, что у них за жилье?

— Не нужно на рудники. — Кручевский побледнел, а лицо осунулось. — У меня есть идея получше. Говорю же, парнишка способный. Сделаю из него специалиста, который будет приносить нам миллионы.

— Веня, ты нас-то не дури, — ухмыльнулся Бершанов.

— А он пытается свою совесть успокоить, — ехидно добавил Гатагов. — Это ведь из-за него произошёл тот инцидент с аварией. Модестыч, если бы не ты…

— Знаю! Я пошёл на осознанный риск и прогадал. В любом случае вся ответственность за провал — на агентах, которые согласились провернуть опасную сделку и не справились с задачей. А насчёт парня говорю серьезно. Хотите — можете компенсировать парочку миллионов, но поверьте мне на слово: если мы дадим Нику шанс, он принесёт нам в десятки раз больше.

— Хорошо, пусть явится на тренировочную базу. Но если парень не проявит себя (Веня, я говорю серьезно), отправим его на рудники, а имущество пустим с молотка.

— Этого не хватит! — тут же подхватил Гатагов. — Предлагаю следующий уговор. Дадим парню десять лет. Если за это время он не окупит вложений, оставшуюся сумму с учетом инфляции заплатит из своего кармана наш уважаемый компаньон. Вениамин Модестович, вы находите это предложение достаточно справедливым?

Видео оборвалось так же неожиданно, как и началось, но мне и так всё было понятно. Кручевский виноват в смерти моих родителей. Не знаю, что там произошло, но он хотя бы отчасти виноват в том, что выдал родителям рискованное задание. Подбил их на опасное задание и спихнул на них всю вину за провал.

Хотя когда было иначе? Агенты под его руководством гибли с поразительной частотой. А всё потому, что он всегда был рисковым игроком и брался за сложные, порой практически невыполнимые задачи. Тем не менее Модестыч вступился за меня. Если бы не он, я мог бы уже сгнить на рудниках, а с лёгкой руки Кручевского меня ждала совершенно иная судьба.

Да уж, тут как посмотреть. С одной стороны, я должен быть ему благодарен. С другой — это всё произошло из-за него! И вообще, с чего я взял, что Модестыч беспокоился обо мне? Может, он беспокоился за своё положение в совете и деньги, которые пришлось бы платить в случае моего провала? Вот почему мне всегда доставались самые опасные задания, ведь там награда измерялась миллионами!

Вот ведь ирония судьбы!