уже всех задергала. Ну, не представляю я себя в роли дамы из ЗАГСа, а Борислав мне уже и здоровую книгу приволок, в которую записываются все, кто женился или родился. Я сначала попыталась отбиться от новых обязанностей, типа священник нужен и все такое, но в этом мире все не так, как у нас, что мне популярно и разъяснили Лия с Бориславом. Священники в церквях венчают только особ царской крови, бояр и всякую знать, до простых людей снисходят редко, да и то больше с нравоучениями, а уж о появлении священника в деревне я могу даже не мечтать.

— Легко тебе говорить, — я посмотрела на Данияра и тут же мою голову дернули обратно, — Ты вон какой большой, тебя выступлениями на публику не напугать.

— Да не вертись ты, — зашипела Лия, вновь дернув мою голову в нужное положение, — Заплету криво, пойдешь как с сеновала.

Тяжело вздохнув, я проследила взглядом за тем, как оборотень достал из печи чугунок с картошкой и поставил его на стол. Готовила я обычно сама, хотя и от даров крестьян не отказывалась, особенно если пирога ягодного принесут или курочку жареную. Вот и сейчас на моем столе красовались запеченная утка, всякие соленья и грибочки, а картошечка заняла свое почетное место в центре стола рядом с теплым еще хлебом, принесенным старостой. Жена Борислава — мастерица печь всякие вкусности, а уж хлеб у нее выходит вообще сказочный. Душистый, мягкий, с хрустящей корочкой, такой с утреца, да с молочком м-м-м… Красота и объедение.

— Неужели ты за столько времени не привыкла к селянам? — удивился Данияр, — Чего бы тебе перед ними робеть?

— Когда-то я уже выступала, — вспомнила я свои все защиты рефератов и экзамены, — Так переволновалась, что икала, а вдруг завтра тоже самое случится: о. о…объявляю ва…ва. вас му…му…мужем и же. же…женой!

— Может тебе настоички? — предложила травница, — Успокаивающей, а?

— А веселящих травок у тебя нет? — грустно спросила я, разглядывая косы в протянутом мне зеркале.

— Я же не шаман, — фыркнула Лия и отобрав зеркало, отнесла “парикмахерские” принадлежности наместо.

— А где твой брат? — я точно помнила, что в дом они вместе заходили.

— Мальчишки утащили, — ответил он, сосредоточенно разрезая утку на добротные куски и складывая на блюдо, — На речку, наверное.

— А мужики говорили не ловится ничего…

Стоило взяться оборотням за добычу мяса и рыбы, как все тут же появилось. Мы щедро платили крупами, овощами с грядок. Выйдя на улицу, можно было УЧУЯТЬ радость селян… Кто сушил, кто солил, а кто коптил. Староста заметил, что зима должна быть очень даже сытной, но мы не знали, что будет с этой заставой. Вдруг запасов не хватит? Я неожиданно поняла, что братьев оборотней тоже беспокоит вопрос нашего прибывания этой зимой, они очень хотели бы помочь, но нам всем приходилось поддерживать мир.

— Приятного аппетита, — пожелала, вернувшаяся травница и заняла место за лавкой.

— Приятного.

Еще утром староста успел меня обрадовать тем, что все желающие сочетаться браком соберутся завтра в полдень перед моим домом и аппетит сразу же пропал и все еще не объявлялся, так что я вяло жевала свою картошку, представляя себя во всей красе на завтрашней церемонии, пока нормальные, не обремененные выступлениями люди в это время успешно расправлялись с жареной птицей. Ну как… Один с птицей, другая с картошкой.

Я вспомнила, как выступала на КВН от университета и неожиданно поймала себя на мысли, что оно, пожалуй, пострашнее будет. Мое первое и единственное выступление со сцены Городского Дома Культуры было крайне… фееричным! Сюжет уже и не припомнить, но вот то, что я Аленушкой по сцене в белом платье скакала, а потом еще скакала в нем же, но еще и в кетчупе, пожалуй, я запомню на всю жизнь!

— А что мне ожидать от это вашего праздника? — задала я мучавший меня с утра вопрос, — Надеюсь не…

— Костры жечь будем, — сообщила травница.

— …огонь, — вздохнула и еще тише, — Еще что?

— Девушки хороводы водят, — выражение лица было задумчивым, словно она с трудом вспоминала, что там на празднике урожая делают, — Суть праздника поблагодарить за благополучие.

— Это как?

— Бросить в костер дар, — ответил, как ни странно, Данияр, — Поставить Домовому еды…

— Или отнести лесным духам, — закончила Лия.

— Как все сложно, — вздохнула я, — Раньше это все было для меня просто сказкой.

— Ты никогда не была на празднике урожая? — удивилась травница.

— Нет, — пожав плечами, я подтянула к себе тарелку с грибами — божественные, — Я даже не представляю, что и кому даровать.

— Хочешь, сделаем венки и бросим вечером в костер? — предложила она, — Или можешь пойти со мной после заката в лес, я напекла пирогов.

— Смысл в том, чтобы подарить сделанное своими руками? — спросила я и она кивнула, — А мужики что даруют?

— Кто на что горазд, — она пожала плечами, — Староста, например, очень красивые фигурки из дерева вырезает, а Любаве любая вышивка по плечу.

— Ну венки, так венки, — кивнула я.

— У нас возле поселения очень много красивых цветов, а ваш луг уже или ободрали девицы, или солдаты затоптали, — заметил оборотень.

— Он прав, — мрачно заметила Лия.

— И ты сводишь нас в лес? — я сделала большие несчастные глазки, вызывая у него тихий смешок:

— Свожу.

* * *

Обратно мы шли, сделав крюк через приграничный форт, который был готов лишь на треть, а оно и понятно — такая серьезная постройка, но туда я старалась не лезть, все-таки, за него отвечал сотник, так что это была не моя проблема. Как говорится: «Баба с возу — кобыле легче».

Кстати говоря, сотник и Дария, дочь Данияра, тоже будут завтра среди брачующихся. Удивилась я конечно… Неописуемо. Да и остальные стражи границы поглядывали на местных девушек с заметным интересом, так что к следующему году часть из них точно переберется из казарм в крестьянские дома на «долгосрочный постой». Эти своего не упустят, одна только выправка военная чего стоит.

— Эх, растет баронство, — проговорила я, чувствуя, как мою руку сжимают в своей и глядя на птичий клин, медленно плывущий в вышине, пока ветер играл редкими опадающими листьями.

— Это хорошо или плохо? — вопрос заставил меня опустить взгляд вниз и придержать свободной рукой пушистый добротный цветочный венок на голове.

— Это хлопотно, — вздохнула я, — Зима куда ближе, чем кажется, а на мне все-таки, как на баронессе, лежит ответственность за эти земли и людей. А если не справлюсь?

— Справишься, — уверено заявил он, — Я в тебя верю, — улыбнулся он, и я почувствовала, как с меня словно схлынула