С деревом Крес разобрался быстро. Бревна мирно упокоились в ближайшем овраге. На мой вопрос: не лучше ли было оставить все, как есть, или, на худой конец, отдать чурки людям, страж развел руками. Он предложил мне самой дотащить бревна до ближайшего поселения, но я отказалась, сославшись на старушечий возраст и больную спину.

Крес оказался довольно забавным и добрым. Он много шутил и смеялся. В общем, был весьма неплох для стража.

Головная боль прошла на удивление быстро, а тошнота и вовсе исчезла с первыми ударами топора. Аромат еловой хвои растекался по лесу волнами. Сколько бы я ни принюхивалась,так и не смогла определить, что было его источником – дерево или ворожба стража.

Потом Крес проводил меня до норы. Отобедать вареными кишками жабы с редькой оң отказался и ретировался по важным делам под мой хохот.

Перекусила в одиночестве и даже подлила добавки. Жаба попалась упитанная,так что бульон получился весьма наваристым. Вскоре закипела вода, подготовленная для питья. Несколько веточек малины, брошенных в кипяток, наполнили нору приятным ягодным ароматом.

Я процедила отвар в глиняную кружку и устроилась на кровати перед разложенными книгами. Половину из них я перетащила из погреба заброшенной сторожки у Серых гор. Еще несколько подарила сестра, откопав их на чердаке. Остальные выменяла у торговцев за малину. В основном это были сказания для детей.

Первая книга являла собой набор прописных истин: как верно писать руны, на какие месяцы делился год, когда наступали праздники. Все это я вызубрила еще в детстве под строгим надзором старшей қикиморы. До сих пор при одном взгляде на криво начерченную руну у меня начинали ныть руки: за ошибки наказывали крапивой. А этой траве все равно кого жaлить – человека или нежить.

Вторая оказалась намного интереснее. Я перевернула несколько страниц, вглядываясь в затертые письмена,и углубилась в чтение.

Это была история о сыне мельника со странным именем Колобок. Вредный малый оказался: родителям не помогал, за домом не смотрел, на мельнице не работал. Целыми днями в окно глядел да песни каверзные напевал. Девицы его за версту обходили.

Как водится, сбежал отрок от родителей (я думаю, не иначе в Царьград направился – там бабы посговорчивей будут). Лежал его путь через лес дремучий (не такой уж и дремучий, коли он всю книгу по тропинке шел).

Далее рассказ велся о смелости, храбрости и находчивости избалованного мальчишки. Сначала он обманул страшного зайца, который, ни много ни мало, хотел его сожрать. По-моему, тут сын мельника прихвастнул. Это что ж за заяц такой был? Не слышала я, чтобы нежить в зайцев оборачивалась. Кикиморы не в счет, они людей не едят.

Далее был волк. Допустим. Смею предположить, что встретиться ему мог и волкодлак. Жрать бы он его не стал, но убить мог вполне. Но мальчишка, смог выжить, проявив смекалку.

Затем пришла очередь медведя. Вот тут в голову полезли сомнения. Бегать юнец не умел, потому как тело имел пышное и неповоротливое. И каким образом он смог убежать от Потапыча? Медведь двигается быстрее человека, по деревьям лазает еще лучше. Хоть Миша и подслеповат, зато нюх имеет отменный. Нет, не ушел бы Колобок. Либо снова приврал о подвиге, либо не так сильңо медведь есть хотел.

Остановила его мытарства Патрикеевна. И не просто остановила, а отправила в Навь прямо с того места, где они и повстречались . Видимо, Колобок был не только вруном, но ещё и глупцом. Чтобы разозлить рыжую богиню Макошу, надо было очень постараться.

Книга закрылась на последней странице,и мысли снова полезли в голову.

Макоше не нужен был ни мост, ни река, чтобы пересечь границу Яви. Неужели Колобок смог вернуться к родителям самостоятельно, чтобы рассказать про свои мытарства? Или за ним кто–то следил, и сам ту историю рассказал. Причем следили от самого дома и прекрасно знали о зловредном характере юнца. Кикимора постаралась, не иначе!

Вот ещё одна книга. Сказ о мужике, который решил заняться огородом. Странно, конечно, чего ему на грядках делать, коли дома жена? Ну да ладно.

Посадил тот мужик репу. Сразу видно – в первый раз руки о землю замарал. Ибо этот овощ сажают рядочком. Потом прореживают, чтобы места было репке вдоволь, что бы в земле она росла вширь, чай не укроп. Но мужик как есть одну семечку и посадил.

К моему большому изумлению репа выросла. Огромная вымахала, никак ее из земли вытянуть не получалось . И стал он о помощи просить. Только вшестером и осилили.

Мужик, судя по всему, был ведуном. По-другому я не смогла объяснить, как он заставил тянуть овощ не толькo людей, но и животных. В том, что в итоге им помогала и кикимора в образе мыши, я даже не сомневалась.

Следующая книга поразила меня до мурашек. Она была очень старая. Страницы скукожились и почернели. Приходилось постоянно вглядываться в текст и использовать зрение всех личин одновременно, что бы разобрать хоть что–то. Несколько листов вовсе канули в лету.

Передо мной открылось потаенное – житие Бабы Яги. Судя по рисункам и заметкам в уголках страниц, это была не просто книга. Скорее, личные записи великой ведуньи.

Как у меня оказалось сие чудо, я не помнила. Бывало, скупаешь книги пачками и даже не вглядываешься в содержимое.

Сердце билось с явным намерением выскочить из груди от волнения. Я вытащила из-под кровати кованый сундук и откинула крышку. Внутри лежали мои личные сокровища: высохший цветок ромашки, красный кушак от мужской рубахи и глиняный горшок с самодельными чернилами. Пробку вытащила зубами. Щепу отколола от полена. Березовую бересту откопала на полке и расстелила на столе. С этим нехитрым набором приступила к чтению. Правильнее сказать, к разбору каракулей.

Писала Яга из рук вон плохо. Многочисленные заметки к собственным записям ютились между стpок или красовались прямо поверх текста. Было непонятно: исправления это или дополнения.

По всему выходило, что жила Баба Яга в неком лесу. Деревья там были вековыми, волкодлаки кровожадными, а сам лес – темным и мрачным. Ни солнышка тебе, ни птичек или бабочек. Тоска одна. Жила Яга в избе. Стояла та изба на куриных ногах.

Тут руны стерлись и было непонятно: жила Яга непоcредственно в курице или дом был размером с курицу. Или ведунья