Шрифт:
Закладка:
Город мы покинули благополучно, я выглядывал наружу. И свернув на грунтовую трассу, покатили к посту. Да он тут рядом был, фактически в черте города. Когда машины встали, я велел не покидать кузов и выпрыгнул сам. Евстигнеев тоже стоял у борта своей машины и вопросительно смотрел на меня.
– За мной, – велел я, пробегая мимо.
Тот уже застегнул ремень, убрав кобуру на правую ягодицу, и с оружием он теперь смотрелся представительнее, как военнослужащий. Быстрым шагом двигаясь к повороту, я сказал Евстигнееву:
– За поворотом пост. Сейчас я его уничтожу. Вы подъезжаете и собираете трофеи. Обувь не забудьте, а то у вас стыд один.
– Может, ребят крикнуть, всё-таки девять винтовок лучше, чем одна?
– Уж поверь, я тут и один справлюсь.
Присев, я выглянул и осмотрел пост. Всё так же пятеро, хотя вроде уже сменились, не помню, чтобы в прошлый раз тот дылда был. Точно сменились. Да ещё все пять на виду, как на заказ – открывай огонь. Вскинув винтовку, я быстро произвёл пять выстрелов. Евстигнеев, который и не думал уходить и тоже наблюдал за постом, видел, как после каждого выстрела падают немцы, и очнуться его заставил мой рык:
– Быстро за машинами и к посту!
Сам я, взяв винтовку наперевес, быстро побежал к посту. К нему мы добрались практически одновременно, и грузовики начали тормозить, из кузовов посыпались освобождённые бойцы, и я, подбежав, запрыгнул на мешки пулемётного гнезда. Добив раненого, просто пристрелил, велел всё собирать. Три винтовки, два автомата, два пистолета и «МГ-08» на станке, всё сняли и всё убрали в кузов, включая боеприпасы и ранцы. Сапоги тоже сняли, с обувью в группе действительно был швах. С моего разрешения ранцы осмотрели и всё найденное продовольствие разделили. Всё это происходило, когда мы уже ехали дальше. Сам я сменил Юру в кабине и показывал дорогу. Добравшись до места, тут всего несколько километров, отдал приказ разгружаться, дальше пешком.
– Иди сюда, – махнул я рукой второму водителю, первый уже вышел, стоял рядом со мной, а когда тот подошёл, показал на карте. – Смотрите, через километр глубокий овраг будет. Ваша задача отогнать машины к нему и сбросить их вниз. Нечего немцам нашей техникой пользоваться. Мы будем вон на том холме, подождём. Поторопитесь, тут быстро темнеет, заблудитесь ещё.
Разгруженные грузовики, подвывая изношенными моторами, скрылись за поворотом, а мы, организовав охранение и загрузившись трофеями, направились в сторону холма. Двое толкали мой мотоцикл, остальные кто что нёс, включая пулемёт. Все, кто имел оружие, охраняли нас, головной и тыловые дозоры были. Двигаться старались быстро, хотя заметно, что парни после плена ослаблены, быстро силы теряют, но темп мы не сбавляли.
На холм мы всё же подниматься не стали, пожалел я людей, обошли его и вышли к косе. А на холме оставил Юру, тот встретит водил, что должны спрятать грузовики в расселине. По берегу пошли дальше. Я велел людям вести себя тише, тут, но с другой стороны, было несколько деревушек. Прямо на косе. Однако ничего прошли, и ближе к девяти вечера мы оказались на месте, где оставили шлюпку.
– Стой, кто идёт! – расслышал я звук взводимого затвора. У Андрея был трофейный карабин.
– Свои.
– Восемь.
– Тринадцать, – назвал я правильный отзыв.
– Это вы, товарищ командир? А кто с вами? Я много теней видел.
– Пленных освободил, три десятка рыл, даже тридцать четыре. Большая часть ваш брат, моряки. Флотские.
– О, хорошее дело.
– Значит так, шлюпку пока готовь.
– Есть.
– Главстаршина?
– Здесь я.
– Хорошо. Шлюпка одна, берёт десять человек. Распредели группами. Ты идёшь замыкающим. Остаёшься за старшего.
– Есть.
Устроился на носу лодки, со мной влезло ещё четверо, так что с Андреем получалось шестеро и мотоцикл. Но волна была мелкая, лодка не сильно погрузилась, пленные люди лёгкие, тем более трофеи мы не взяли, пулемёт установили на косе, направив рыльце в сторону, откуда мы пришли. Остальные заняли оборону, ожидая возвращения шлюпки.
Когда впереди показалась тёмная масса острова с приткнувшимися к нему кораблями, нас заметили и окликнули. Ответил я, ещё на подход, и стал отдавать приказы. Принять пленных, разместить, пусть медики их осмотрят, если завшивели, вместе с одеждой за борт, обрить, отстирать. Да те и сами всё знают. Потом на допрос к Фадееву. Сейчас обоим командирам я велел пройти в мою каюту. Подошли мы к борту катера мичмана, тут борта низкие были, легко шлюпку покидать. Со мной было трое моряков, четвёртый красноармеец, и моряки, увидев боевой катер, башни от «Т-28», поднимаясь на палубу, со слезами на глазах гладили броню башен, обнимали парней из экипажа Фадеева. Когда я их освобождал, что-то не заметил такой бурной радости. Дальше их отправили на баржу, где их готовились встречать медики, а я двинул следом. Андрей уже ушел, скрылся в ночи, возвращаясь за следующей группой. Мой мотоцикл на руках через баржу переправили на буксир, знали, как я им дорожу.
По пути отловив Зимину, попросил, когда они будут осматривать освобождённых пленных, пусть опросят их, кто, откуда, какими специальностями владеет. А то Лазарев вскоре уйдёт, а я бы хотел пополнить его экипаж при возможности. Нужны были десантники. Сам лейтенант стоял с мичманом у трапа и слышал меня, поэтому, когда мы спустились вниз, и я включил в своей каюте свет, тут же поинтересовался:
– Куда я должен отправиться? Что-то удалось узнать?
– Ещё бы. Мне удалось пообщаться с самим начальником порта Бердянска с глазу на глаз. Сегодня из порта выходит буксир с баржой, полной цемента. В Крыму что-то возводят, укрепления, наверное. Немцы же часть Крыма с Севастополем удержать так и не смогли, так что половина полуострова наша. Видимо решили укрепления возводить, капитальные. Буксир схож силуэтом с нашим, только чуть меньше, а под баржу нужно нашу переделать. Я набросал силуэт той, что в Бердянске стоит. Сам буксир выходит в девять часов… А, уже вышел значит, минут пятнадцать как. Ладно, смотрите на карте, в этой точке он будут примерно в полночь. Нужно взять его на абордаж. Допросите капитана и офицеров, переводчик с вами пойдёт, только в схватке не должен участвовать, как и сапёры. Дальше подрываете тыловые
