далеко не все товары можно раздобыть официально, даже несмотря на то, что королевство ради руды идёт почти на любые уступки. В любом случае, на данный момент чужакам в Старом лагере не рады. Поэтому надо предупредить наших друзей, чтобы не совались к воротам – у охраны приказ убивать всех.

– Не думаю, что Горн или Лестер решат заглянуть на огонёк к Гомезу.

– Они-то едва ли, хотя полностью исключать этого нельзя, особенно насчёт Лестера – в Братстве сейчас неладно, он может решить переждать в Старом лагере. Но один человек точно там частый гость – Везунчик. Он как раз скоро должен покончить с поиском юниторов. Когда я с ним расстался, ему осталось лишь добраться до кристалла в горном форте, куда направился Лестер. Когда дело будет сделано, где-то же ему надо тратить награду.

– Верно…Так что же ты предлагаешь? – эффекты зелий утихали, я соображал всё хуже и хуже, и потому решил, что будет лучше довериться решению Диего.

– Простая арифметика, Мильтен. Нас двое – ворот у Старого лагеря тоже двое. Будем дежурить каждый со своей стороны, и, если завидим друзей или ещё каких захожих путников, предупредим их до того, как случится беда.

– Ты прав. Пролилось уже и так слишком много крови. Хорошо, если мы сможем спасти хотя бы пару жизней.

– Вот и славно. Тогда ты вставай у северных ворот. Тут неподалёку есть пещера, где можно переночевать и спрятаться в случае непогоды или угрозы. Только не маячь у дороги, выбери место понеприметней в сторонке. Я же сделаю крюк и проберусь к южным воротам.

– Постой. Ты уверен, что пойдёшь прямо сейчас? Едва ли кто-то решит прийти в лагерь на ночь глядя. Даже в мирное время никто так не делал.

– Ты ошибаешься. Во-первых, до глубокой ночи ещё далеко, а во-вторых, есть один человек, который имеет привычку являться куда ему вздумается в любое время суток. И именно за него я больше всего и беспокоюсь.

– Ты имеешь в виду Везунчика?

– Кого же ещё?

– Что ж, наверное, ты прав. Тогда до встречи?

– До встречи, Мильтен, – протянул мне руку Диего.

Мы затушили костёр, и следопыт быстрым шагом направился на свою позицию. Я же двинулся к указанной им пещере. Обитателей в ней не оказалось, точнее они были мертвы уже по меньшей мере неделю. От нескольких трупов кротокрысов остались лишь обглоданные кости, и, если бы не довольно свежие следы крови на камнях, вовсе можно было бы решить, что эти твари мертвы уже много месяцев. Новых хозяев пещера обрести ещё не успела, и мясные жуки пировали здесь в гордом одиночестве.

Решив прятаться в провонявшей падалью пещере только в случае крайней необходимости, я встал на стражу на свежем воздухе, погрузившись в такую же медитацию, какую использовал, стоя у входа в обитель. Долгое время ничего не нарушало спокойствия, и самым страшным было остаться наедине со своими мыслями. Я пытался хоть ненадолго отстраниться от навалившихся проблем, но с каждой минутой лишь сильнее погружался в неприятные размышления.

К счастью, Диего оказался прав. Ждать пришлось недолго: не успело ещё стемнеть, как вдали показалась фигура быстро идущего человека. Я стоял почти не скрываясь, так чтобы видеть оба возможных подхода к воротам – как со стороны моста, так и со стороны Нового лагеря. Путник шёл по второму пути. Он тоже завидел мою красную мантию и махнул рукой в знак приветствия.

Доспехи наёмника и светлые, собранные в хвост волосы говорили сами за себя – это был Везунчик. Когда он приблизился, я первым делом собрался было предупредить его, чтобы он не вздумал соваться в лагерь, однако он лишь отмахнулся:

– Знаю. Диего уже мне всё рассказал. Лучше скажи, как ты сам-то ухитрился пережить всё это?

– Я был… – я немного замялся, обдумывая, насколько можно довериться этому человеку, – меня там не было, – с трудом выдохнул я, – когда я возвращался, стражники попросту набросились на меня, назвав предателем.

«Меня там не было», – слова эхом отразились в сознании, подняв ворох гнетущих воспоминаний. Да, именно так я и буду говорить, когда придётся рассказывать магам из внешнего мира о событиях минувшего дня.

Везунчик задал мне ещё какой-то вопрос, но я, занятый своими мыслями, даже не уловил его сути. Кажется, он говорил что-то про Старую шахту. Собеседник вопросительно уставился на меня, и я понял, что он ждёт ответа.

– Старая шахта обрушилась. Похоже на то, что старатели докопались до подземной реки, она вырвалась в тоннели и балки не выдержали. Выживших практически нет, тем более с нижних ярусов.

Наёмник о чём-то задумался, после чего глухо произнёс:

– Так выходит, это я виноват во всём… освободил заброшенные тоннели. Кто же знал, что оно так обернётся.

Похоже, не меня одного беспокоили муки совести. Впрочем, едва ли Везунчик в самом деле был в чём-то повинен – даже если наводнение произошло, действительно, по неосторожности шахтёров, винить в этом человека, убившего королеву ползунов, было по меньшей мере, необоснованно.

– А откуда ты знаешь, про затопление? Диего ничего не говорил об этом, – поинтересовался мой безымянный, и в то же время имеющий множество имён и прозвищ, друг.

– Я сам был там, – ответил я, понимая, что обманывать не имеет смысла, – когда узнал о случившемся.

– Ясно, – коротко кивнул Везунчик, – что ж, я, пожалуй, пойду. Вижу, что тебе не легко сейчас разговаривать.