Шрифт:
Закладка:
Грейнджер из иного мира уронила челюсть. Она переводила взгляд поочерёдно с Ричарда на Миллисенту и снова пялилась выпученными глазами на Гросвенора.
Министр Магии от изумления широко распахнула глаза.
— Надо будет попросить в Мунго проверить Фаджа на психические расстройства, — сделала она вывод. — Рада знакомству, девочки, присаживайтесь.
Ричи вежливо пододвинул девочкам стулья. Обе Гермионы присели.
— Миллисента, — продолжил Гросвенор, — вторую мисс Грейнджер директор Дамблдор принял в наш Хогвартс, но девочке нужны магловские документы. Я решил не напрягать по таким пустякам дядю Чарли, тем более это дела волшебников.
— Действительно пустяки, — согласилась Багнолд. — Конечно же мы поможем бедной девочке с документами. Что же, Ричард, рада была с вами побеседовать. К сожалению, мне пора. Документы мисс Грейнджер скоро будут готовы.
Министр удалилась из паба через камин. До момента вспышки зеленого пламени за столиком Гросвенора повисла гробовая тишина. Лишь стоило министру исчезнуть, как попаданка с возмущением выдала:
— Ричард, ты что, обращаешься к министру по имени?
— Почему нет? — невозмутимо пожал он плечами. — Миллисента сама предложила перейти на дружеский стиль общения.
— Ричи, что от тебя нужно было министру? — спросила оригинальная Гермиона.
— Как обычно, Гермиона, деньги. Следующим летом в Великобритании состоится международный турнир по квиддичу. А затем пройдет Турнир Трех Волшебников между европейскими школами магии. Вот на их организацию Миллисента и просила деньги.
— И ты дал? — продолжала любопытствовать подруга.
— Вернее сказать, инвестировал. Мисс Грейнджер, как вы выбрались из замка? Надеюсь, не было проблем?
— Нет, — мотнула густой копной волос хронопутешественница. — Я переоделась в костюм ниндзя и невидимкой прошмыгнула мимо Филча.
— Ричи, ты ещё долго планируешь тут сидеть? — спросила оригинальная Грейнджер. — Мы уже успели попить чая в чайной…
Гросвенор намек понял, да и кружку сливочного пива он почти опустошил.
— В таком случае предлагаю прогуляться по Хогсмиду. Меня интересует недвижимость.
— Зачем недвижимость? — спросила Гермиона-два.
— Ричи, ты хочешь прикупить себе домик вблизи Хогвартса? — поинтересовалась Гермиона-один.
— Прикупить домик, — согласно кивнул Гросвенор. — Прислать своих волшебников и построить большую гостиницу. Во время Турнира Трех Волшебников она быстро окупится и принесет прибыль. А после турнира можно будет переоборудовать гостиницу в офис-филиал «Мастерской Гросвенора».
Мальчик в сопровождении двух одинаковых девочек покинул паб «Три метлы». Троица прогулочным шагом отправилась исследовать Хогсмид.
— Визжащая хижина выглядит заброшенной, — указала на очевидный факт попаданка.
— Вряд ли нам её продадут, — с сомнением ответила ей Гермиона-один. — Туда ведёт тайный ход из Хогвартса из-под Дракучей ивы.
— Хм… — Ричард задумчиво провел тыльной стороной кисти по подбородку. — Почему нет? Нужно просто выяснить в Министерстве магии, кому принадлежит эта хижина. Возможно, получится её выкупить. Очень удачное расположение: ближе к замку, на отшибе от посёлка, имеется приличных размеров заброшенный сад. Идеальное место для отеля или офиса.
Пока мальчик и девочки любовались заброшенной покосившейся хижиной с заколоченными дверьми и окнами, внезапно для всех троих сзади раздался женский голос:
— Ричи!
Ричард и обе Гермионы обернулась назад. Их глазам предстала взволнованная девушка в модном салатовом платье и в пальто более темного оттенка зеленого. Очаровательная голубоглазая блондинка, которой можно было дать от двадцати пяти до тридцати лет. Её внешность Ричарду была знакома, хотя в живую он видел эту девушку впервые.
— Ричи, — протянула она вперёд руки, — я твоя мать!
Глава 60
— Ну, здравствуй, мама, — сухо отозвался Ричард, после чего обратился к спутницам: — Девочки, погуляйте где-нибудь неподалеку, нам с мамой нужно кое-что обсудить.
Настоящая Гермиона с подозрением уставилась на блондинку.
— Ричи, всё в порядке? — спросила она.
— Да, Гермиона.
Грейнджер вновь с прищуром покосилась на незнакомку.
Гермиона-хронопутешественница с любопытством рассматривала моложавую мать юного Гросвенора.
Обе студентки молча синхронно кивнули, только подруга Ричарда выглядела взволнованной, а попаданка — заинтригованной. Они отошли в сторону метров на пятьдесят, встав неподалёку от Визжащей хижины, откуда принялись наблюдать за Ричардом и его матерью.
— Сыночек!
В уголках глаз блондинки заблестели слезы.
— Я тебя не помню.
Слова Ричарда прозвучали для женщины подобно хлесткому удару. Тем временем мальчик ледяным тоном продолжил:
— Я даже твоего настоящего имени не знаю. Ты представилась отцу как Лори Кэбот, знаменитая ведьма, одна из последних, сожженных на костре. Оригинально, но неправдоподобно.
— Сынок, так было надо, — с грустью произнесла блондинка. — Мое настоящее имя Баффи Крауч.
Ричарду пришлось приложить массу усилий, чтобы удержать лицо гранитной маской. О Краучах ему доводилось читать среди прочих — чистокровные волшебники с родственными связями среди семей практически всех членов Пожирателей смерти: Блэки, Лестрейнджи, Яксли. Барти Крауч-старший — вдовец, занимает пост руководителя Департамента международного сотрудничества в Министерстве магии, известен как яростный борец с Пожирателями. Даже собственного сына не пожалел и посадил в тюрьму. Барти Крауч-младший — ныне покойный Пожиратель смерти, не вынес заключения в Азкабане, скончался. И вот с этими волшебниками он в родстве!
— Итак, мадам Крауч, — холодным тоном продолжил Ричард, — вы бросили нас: своего мужа и ребенка. Мало того, что бросили, ещё и прихватили с собой фамильные ценности Гросвеноров. Вас неизвестно где носило долгие годы, а сейчас вы заявляетесь ко мне и говорите: «Я твоя мать»…
— Ричи, ты так вырос… — с надрывом Баффи продолжила: — Сынок, я всё объясню.
— Интересно будет послушать, как можно объяснить ТАКОЕ?!
— Ричи, ты многого не знаешь…
— Классика театра, — закатил глаза юный Гросвенор. — Мадам Крауч, ближе к теме.
— Я родилась в семье чистокровных волшебников, — грустным голосом начала повествовать Баффи. — Мама в нас с младшим братом души не чаяла, а отец, Барти Крауч, был деспотичным тираном. Он хотел, чтобы всё было по его слову, и не дай Мерлин ему перечить. Даже мать не могла вставить слова поперёк его.
—
