И этого уже немало! Врач-хирург тогда что сказал: «Какой он будет в течение полутора лет, таким и останется на всю жизнь». И он ошибся. Когда эти врачи, которые оперировали Магомеда, видят его сейчас, они говорят: «Мы даже предполагать не могли, что он будет в таком состоянии».

Как бы то ни было, сейчас мой муж – другой, и дело не в том, что половина тела его не слушается. Он как ребенок, даже сам мне порой об этом говорит, на что я замечаю, что мне не нужен сын… Да, Магомед может вести себя нормально и все понимать, а потом вдруг взять и назвать черный цвет белым. Даже не поймешь: шутит он или, как я боюсь, ненадолго потерял связь с реальностью. Травмы мозга, увы, без последствий не проходят.

И в целом: вроде это Мага, вроде все помнит, вроде юморит как прежде, но что-то все равно поменялось… И теперь мне нужно о нем заботиться. Муж от меня зависит полностью и когда выходит из дома – сразу же начинает мне названивать.

Ну а дома, в течение дня, он мое имя может произнести миллиард раз или обратиться как-то иначе. Выходит на улицу тренироваться и тут же зовет меня:

– Бака! Тренер меня бьет! – хотя никто его не обижает, конечно – это снова такой юмор.

Вообще, в последнее время Магомед стал вести себя на тренировках немного капризно. Так, мы слушаем музыку в наушниках, и он ни с того ни с сего может начать петь какую-то песню вместо того, чтобы делать упражнения. Или просит тренера повернуть его ко мне лицом, после чего начинает посылать воздушные поцелуи…

Муж постоянно меня зовет, без конца мне рассказывает о том о сем… Потому я и перестала ходить на тренировки, чтобы его не отвлекать. Но отправив его в первый раз одного с помощником, почти сразу же получила от него звонок в «FaceTime». Даже перепугалась: вдруг случилось что-то нехорошее?

– Где ты? Я соскучился… – сказал мне Мага, как только я приняла звонок.

В итоге теперь он не носит телефон в спортзал, помощник оставляет его в машине. Но муж все время шлет мне голосовые сообщения, где просит позвонить ему как можно скорее, и вообще – не дает далеко от него отходить.

Например, как-то раз был случай: мы с детьми и двумя подружками ездили в «Disney World», в Орландо, и когда через несколько дней возвращались в аэропорт, позвонил Мага.

– Как дела? – спросил он. – Где ты и с кем? В такси? Покажи мне таксиста в «FaceTime»!

Меня это очень повеселило.

При этом Магомед до сих пор о себе очень хорошего мнения, потому что я ни на секунду не дала ему возможности думать, что не люблю его и не считаю красивым! И до сих пор ревную его…

Как-то раз я спросила:

– Я знаю, что ты на тренировке болтал с какой-то девушкой. О чем? Кто она?

– Да так, одна балерина, она обещала для меня станцевать.

– Я этой балерине ноги оторву! – пообещала я.

Даже пришла на следующий день в реабилитационный центр, чтобы серьезно с ней поговорить, но не нашла ее там. Кто-то предупредил эту девушку, что у нее намечаются неприятности…

Иногда я говорю Магомеду:

– Я люблю тебя.

– А я тебя – нет, – отвечает он, посмеиваясь. Он любит сказать какую-нибудь ерунду, лишь бы посмотреть на мою реакцию.

– Ну и что, моей любви хватит на нас двоих, – серьезно произношу я.

Раньше я считала, что нежные слова – это лишь слова и не более, но теперь я точно знаю: больного человека можно вылечить, показывая свою любовь, даря ему жизненную энергию.

Это очень важно. Если бы все узнали, сколько я всего делаю, – решили бы, возможно, что я не человек, а какой-то робокоп. Успеваю и за мужем посмотреть, и за детьми, и за собой. А остальные пусть завидуют молча.

Я сплю рядом с ним. Между нашими кроватями пятнадцать сантиметров, и он все время чувствует мою энергию. Сейчас со мной каждый день моя помощница – с тех пор, как появилась такая возможность, она все время рядом. И вроде бы все не так уж плохо, но…

Я скучаю по тому самому Маге, с которым когда-то познакомилась.

О том, чего не случилось

Не зря говорят: «История не знает сослагательного наклонения». К истории нашей с Магомедом семьи это тоже относится. Но все-таки… не могу не думать: как сложилась бы наша жизнь и карьера моего мужа, если бы не тот злосчастный поединок?

Тренер Магомеда, Гаджимурат Катибович Газиев подтверждает, что Магомеда знают во всем мире, а тем более – в России. На него возлагались большие надежды в профессиональном боксе, и сам Газиев считал, что мой муж станет чемпионом мира.

То же самое говорит и Андрей Рябинский:

– Я практически уверен, что у него были бы очень большие шансы получить титул чемпиона мира по одной из версий. Как минимум. Он был очень хорош на ринге! Подавал большие надежды. Это факт.

Присоединяется к его словам и бывший менеджер Магомеда, который вынужден был, как он сам выразился, «выйти на пенсию». По его словам, Перес в тот вечер победил двух человек: Магомеда Абдусаламова и Бориса Гринберга:

– Я больше даже думать не мог о боксе… Магомед был для меня как сын, и я постоянно был с ним, днем и ночью. Когда он жил в Окснарде, я сначала приезжал и жил в гостинице, а им снял хорошую двухэтажную квартиру с тремя спальнями, но после останавливался и жил уже с ними – настолько мы были близки. Его дочери прибегали ко мне каждый день и прыгали на мои колени. Я был настолько поглощен его жизнью, его семьей, что ближе Магомеда у меня человека и не было. И после того боя я не смог заниматься боксом, ни физически, ни морально. Мага постоянно был у меня перед глазами, и я отказывался ото всех предложений, хоть они и поступали постоянно. В результате совсем отошел от дел.

И не только Борис, но и многие другие люди испытали на себе последствия того боя.

Спортивная комиссия Нью-Йорка была оштрафована – ведь именно они вовремя не осмотрели спортсмена и отпустили… А затем во всем мире ужесточили правила для боксерских поединков. Так, если раньше на бой можно было привести любого медика, теперь врач должен быть действующий,