4 августа 1897 года Вашер напал на женщину, собиравшую сосновые шишки, но ей удалось спастись, призвав на помощь мужа и детей. Они связали Вашера и сдали его властям. Вашера приговорили к трем месяцам тюрьмы за нападение, но в заключении он написал властям письмо, где признавался в убийстве одиннадцати человек. Хотя Вашер настаивал на своем безумии, консилиум психиатров признал его дееспособным. В декабре 1898 года Вашера казнили.

Толкование членовредительства и пикеризма

Мотивы, толкающие преступника на нанесение жестоких увечий женщинам-жертвам колющими и режущими орудиями, остаются загадкой по сей день. В основном эти преступления совершают разъяренные мужчины-гетеросексуалы против женщин или мужчины-гомосексуалы против мужчин – иными словами, это акт, который мужчина направляет на объект своего желания.

Некоторые утверждают, что формирование личности серийного убийцы уходит корнями в гендерную идентификацию, когда мальчик отстаивает свою мужскую автономию от матери – этап, который женщины минуют. Когда мальчик не может добиться такой автономии или когда у него нет возможности ее отстаивать, в нем зреет гнев, усиливающийся в подростковом и взрослом возрасте.

Нападение серийного сексуального убийцы на жертву может принимать одну или обе из двух форм экспрессии. Во-первых, это примитивные механизмы: сношение или оральная копуляция. Убийца делает то, что ему необходимо, чтобы достигнуть эякуляции в момент нападения. Однако зачастую следов эякуляции на месте преступления нет. Это значит, что убийца прибегнул ко вторичным сексуальным механизмам. Они замещают первичный акт, принося своего рода отложенное удовлетворение. Действия, которые совершает убийца, приведут к эякуляции позже, когда он окажется в безопасном месте. Вопрос тем не менее не в безопасности, а в контроле. Совершив преступление и забрав у жертвы «сувениры», убийца сбегает, чтобы заниматься мастурбацией, пока не выплеснет свою сексуальную энергию. Таким образом он получает максимум контроля над своей сексуальностью и над жертвой и проживает период между убийствами.

Вторичные механизмы могут принимать форму пыток, связывания, постановки тела жертвы в унизительные позиции, каннибализма, ножевых ранений, избиения и нанесения увечий. Использование ножа для причинения повреждений называется пикеризмом. Убийца выплескивает сексуальную энергию, проникая в жертву ножом. Крики жертвы, текущая кровь, запахи – все это становится для убийцы гармоничным сексуальным опытом. У некоторых преступников происходит непроизвольная эякуляция без прикосновения к гениталиям, когда они режут или колют свои жертвы.

Некоторые эксперты ассоциируют пикеризм с культурным конструктом фемининности, ассоциирующимся с телом, кровотечением, родами – они связывают женщину с идеей смерти, отчего возникает двойственная реакция: тревожный страх, сопровождающийся эротическим влечением. Если такой дуализм выходит из-под контроля, последствия могут быть ужасающими. Клаус Тевелейт пишет о расчлененных жертвах убийств:

Такое впечатление, что обе мужские компульсии разрывали женщину с равной силой. Одна из них заключается в том, чтобы отталкивать женщину, держать ее на расстоянии вытянутой руки (защита); другая – в желании проникнуть в нее, стать к ней как можно ближе. Обе компульсии получают удовлетворение в акте убийства, когда мужчина отталкивает женщину (отнимает у нее жизнь) и максимально приближается к ней (проникает в нее пулей, режет, колет и т. п.)… Как только она… сведена до положения мяса, бесформенной кровавой туши, мужчина может выдохнуть с облегчением68.

По мере того как мы будем знакомиться со случаями серийных убийств на страницах этой книги, вам придется признать, что в этой теории есть доля правды.

Что вызвало подъем убийств на почве секса?

Вопрос остается открытым: почему сексуальные и серийные убийства возникли в XIX веке? Некоторые авторы утверждают, что они уже существовали, просто их не признавали или не освещали, либо же списывали на оборотней и вампиров. Однако если изучить источники, посвященные преступности до XIX века, например английский «Календарь Ньюгейта», там будет очень мало упоминаний о сексуальных преступлениях или о «монстрах».

Другая теория связывает подъем сексуальных убийств с увеличением плотности населения. В экспериментах с крысами исследователи обнаружили, что 5 % животных являются доминантными. Оказавшись в условиях перенаселенности, эти 5 % переходят к «криминальному» поведению, то есть насилуют самок, вместо того чтобы прибегнуть к традиционным сложным приемам ухаживания. Однако данные исследования никак не объясняют того феномена, что ранние серийные убийства совершались в сельской местности, а не в плотно населенных городах.

Английский писатель Колин Уилсон выдвинул предположение, что на рост количества убийств на почве секса могли повлиять два фактора – увеличение числа работающих женщин и определенный тип порнографической литературы69.

По мнению Уилсона, сегодня каждый мужчина знает, что большинство женщин, с которыми он встречается в городе, недоступны. Однако большую часть XIX века верно было обратное: тысячи нищих женщин, переселившихся в города, занимались проституцией и были доступны для любого мужчины с монетой в кармане. Затем, в последние два десятилетия века, выяснилось, что женщины – лучшие машинистки, чем мужчины, что они лучшие продавщицы и т. д. Теперь мужчины столкнулись с большим количеством трудоустроенных и недоступных женщин, к чему добавилась викторианская философия, объявлявшая секс запретным. Женщины стали табуированным объектом запретного желания – идеальный рецепт взрывчатой смеси из сбитого с толку и направленного в неверное русло либидо.

Колин Уилсон также прослеживает развитие порнографической литературы, обращая внимание на фундаментальный сдвиг в ее тематике. В XVIII веке порнография описывала секс эксплицитно, но он не был запретным. Им следовало наслаждаться открыто, как хорошей едой. В XIX веке порнографическая литература переняла идеологию маркиза де Сада. Он описывал секс как нечто запретное – табу, которое можно преодолеть только путем вуайеризма, злонамеренного соблазнения, связывания, принуждения и изнасилования. В порнографических романах XIX века добродетельная викторианская женщина могла наслаждаться сексом, только если ее к этому вынудили. Популярной темой стали похищения путешественниц-англичанок похотливыми турками, где женщины открывали для себя радости секса, когда их насиловали в гареме. Детей изображали сексуальными созданиями, намеренно соблазняющими строгих дворецких. Сцены связывания, порки кнутом и секса перемежались между собой; секс практически всегда сопровождался болью и потерей девственности – зачастую в детстве, с большим количеством крови. Издававшаяся в дешевых мягких обложках, похожая на журналы из нескольких номеров, в век, когда печатная пресса стала широкодоступной, такая литература оказывала огромное влияние на воображение тоскующих и фрустрированных мужчин, в числе которых, вне всякого сомнения, был и Джек-потрошитель.

Интересно, что