– Дилан сказал, что вы с Маркусом дружите с детства?

– Ну… Маркуса мы вроде как усыновили. Или он нас. Нормальными семьями тут никто похвастаться не может. – Люк обводит рукой компанию у бассейна. – Я, Дил и Маркус не исключение. Но мы сами выбираем себе семью, верно?

Вспоминаю своих родных: надежного папу, спокойную маму, Деб, которая всегда рядом.

– Люк, перестань клеиться к новенькой! – кричит Маркус. – Адди, давай сюда! Хочу тебе кое-что показать.

Мгновения я колеблюсь. Маркус стоит на ступеньках во внутренний двор. Его волосы собраны в хвост, козлиная бородка и пиратская повязка на лице кажутся не смешными, а злодейскими.

– Он не такой уж и плохой, – тихо говорит Люк. – В нем есть и хорошее, только где-то очень глубоко.

Недоверчиво хмурюсь, и Люк смеется.

– Все равно скажи «нет»! Он нечасто это слышит. Возможно, это пойдет ему на пользу.

– Ладно уж, пойду. – Я закатываю глаза. – Погляжу, чего он хочет.

Оставляю Люка и иду к Маркусу. Не дождавшись меня, он скачет вниз по ступенькам и через лужайку, но останавливается так резко, что я чуть не врезаюсь, и приходится ухватиться за его плечо.

– Шшш! – Он знаком просит встать за ним. – Смотри.

Слежу за его взглядом и через пару секунд понимаю – в траве змея. Ахаю от ужаса. За лето я ни разу не видела змей, а эта просто огромная! Мускулистое тело свернуто плотными кольцами, темная чешуя с вкраплениями желтого влажно поблескивает.

Я приседаю, сама не знаю, почему. Маркус становится на колени, и с минуту мы просто сидим и смотрим, как змея смотрит на нас.

– Красивая.

– Мощь в чистом виде.

– Она отравленная?.. Тьфу ты, ядовитая? – шепчу я.

– Без понятия.

Мне почему-то не страшно. Змея не движется, просто поджидает.

– Это любовь, ты знаешь?

На безумный миг мне кажется, что Маркус говорит про змею.

– Дилана легко ранить, – ровным голосом продолжает Маркус. – Особенно тем, кого он любит.

– Я не собираюсь его ранить.

– Еще как собираешься, – возражает Маркус, не отрывая взгляда от змеи. – Ты для него слишком сложная. Слишком интересная. – Затем он поворачивает голову и смотрит на меня. – Для тебя это лето приключений, и ты только начала, так ведь? Только приступила к своей игре, а он уже почти готов сдаться, успокоиться и признать, что он таков, какой есть.

В его взгляде есть что-то непристойное. Я снова смотрю на змею, но чувствую, как щеки заливает краской. Надо было остаться на террасе с Люком. С милым Люком, который сказал, что я подхожу Дилану.

– С чего ты взял? Я ни во что не играю.

– А может, зря? – Глаза Маркуса горят.

Смысл разговора будто ускользает от меня.

– Ведешь себя, словно все обо мне знаешь, но ведь это и близко не так. – Я стараюсь говорить спокойно.

– Я неплохо разбираюсь в людях. Мне нравится темная, дикая часть твоей натуры, а Дилану нужна хорошая девочка.

Сердце глухо стучит от возмущения. Этот диалог абсолютно неуместен, и я не собираюсь его продолжать. Как только я встаю, змея уползает.

– Я тебе не Грейс. Ты не имеешь на меня никаких прав лишь потому, что я с Диланом.

Маркус вскакивает с места, и я отшатываюсь, когда вижу выражение его лица. Его глаза темные и жесткие. Удивительно, как быстро он рассердился. Или он и так злился, просто по голосу не было заметно?

– Может, ты и с Диланом, но вот он – не весь твой! – говорит мне вслед Маркус.

Дилан

Собирать всю толпу в поход – все равно что кошек пасти, но если все будут бездельничать у бассейна, то придется иметь дело с бешеной энергией и недовольством Шерри. Из двух зол выбираю меньшее.

Маркус в паршивом настроении, что явно усложняет дело, а Адди… Даже не знаю, где она. Но меня она похоже избегает. Зато Маркус утратил к ней интерес, что предсказуемо – ни одна девушка не удерживает его безраздельное внимание дольше пары дней. Так что, похоже, опасность миновала.

– Давай, Дил! – упрашивает Шерри, подпрыгивая. – Ты сказал, мы пойдем, когда станет прохладнее. Уже стало! Пора!

– Марта, Конни! – кричу я. – Надевайте кроссовки!

– Слушаюсь, папочка, – бормочет Марта, а Конни смеется, когда я сердито зыркаю в их сторону.

– Где Адди? Маркус, неужели ты пойдешь в этой обуви?

– Как видишь, – отвечает Маркус, протискиваясь мимо меня на кухню.

– Грейс, ты собралась?

– Нет еще, – отзывается она с шезлонга.

– Ну так начинай! – рявкаю я.

Признаюсь, Грейс уже не кажется такой очаровательной с тех пор, как перестала привлекать меня сексуально. Она опускает очки, и по ее взгляду понятно, что она догадалась о моих мыслях. Я краснею, она лениво улыбается.

– Хорошо, что я не из чувствительных. Соберусь быстрее Марты, и ты сам это прекрасно понимаешь, дружок. Вымещай свое недовольство где-нибудь подальше от меня, а то солнце загораживаешь. Или разыщи прекрасную даму, которую мы столь грубо вырвали из твоих объятий. Ты поэтому ворчишь, да? Мы испортили всю романтику, появившись тут en masse [5], как в потешной сцене из «Женитьбы Фигаро»?

Черт бы ее побрал, эту Грейс. Вечно забываю, что за гламурным фасадом, праздностью и культурными аллюзиями таится проницательная натура. Она ослепительно улыбается и закрывает глаза очками. Я же спускаюсь к лужайке.

Рядом с машиной Грейс припаркована другая, незнакомая. Чуть дальше, в тени деревьев, Адди разговаривает с девушкой – должно быть, это и есть Деб. У незнакомки кудрявые черные волосы и слега смуглая кожа. Она стоит на цыпочках, пританцовывая, футболка сползла с плеча. Даже отсюда заметна ее беспечная уверенность в себе, которую мы обычно изображаем на фотографиях в соцсетях.

Подходя к ним, я любуюсь Адди. Искренняя широкая улыбка, никакой скованности, легкий смех, в глазах блеск и остроумие…

– Тот, что с лысиной? – интересуется Деб, поглядывая на террасу.

Меня, похоже, не видно за громоздкой машиной Грейс.

– Чего? Нет, чучело, это его дядя! – смеется Адди.

– Ясненько. Значит, тот, с хвостиком и повязкой?

– Нет, – резковато отвечает Адди. – Это Маркус, друг Дилана.

Выхожу из тени, чтобы не казалось, что я подслушиваю. Адди сияет, заметив меня, и в груди взрываются фейерверки.

– Вот он! Дилан, познакомься с моей сестрой.

Деб оглядывает меня с ног до головы так беззастенчиво, что я чуть не смеюсь. Они с сестрой ничуть не похожи, но в то же время в ней есть что-то от Адди – в наклоне головы, во внимательном прищуре глаз.

– Интересно. Из всех них тебе по душе этот, с