— Эй! — Дианель пихнула Жан-Поля в бок локтём. — Не принижай нашу школу магии.

— Ди, сними с глаз шоры, — на лице Каца отобразился скепсис умудрённого человека. — В академии в Магкаре учат магов, но любой выпускник академии не умеет всего того, что умеешь ты. Уровень магов Эльфино и Нового Рима серьёзно уступает твоим навыкам.

— Но я ученица архимага!

— Вот-вот… А если бы эти знания были не только у Килиона и тебя, а вы передали их другим эльфам, то таких магов как ты было бы гораздо больше. Налицо явная деградация магической науки.

— Хочешь сказать, — обиженно надулась эльфийка, — что местная магическая наука процветает?

— Пока об этом рано судить, но всё на это намекает. Ты сама сказала, что у местных жителей слишком много магических предметов.

— Это может быть совпадением или нам попалась особая деревня с богатыми жителями.

— Ты обратила внимание на поля? — прищурился Жан-Поль.

— Поля, как поля, — пожала она плечами.

— Принцесса… — улыбнулся он.

— Ну да, я принцесса! — она всё ещё дулась на парня за оскорбление магической школы её страны. — И ничего не понимаю в полях. Если такой умный, то расскажи, что заметил!

— Во-первых, поля выглядят идеально. Во-вторых, урожайность местных растений рекордная. На колосьях очень много крупных зёрен, сами колосья достаточно прочные, чтобы выдерживать их вес. Для достижения такого результата необходимы тысячелетия селекции и грамотный подход к сельскому хозяйству либо магия. Уверен, что аборигены снимают минимум два урожая в год. Отсюда следует благосостояние крестьян.

— Что ж, — эльфийка сложила руки на груди, — твои слова звучат убедительно. Что ещё можешь сказать?

— Тут есть рабство.

— А это ты как понял? — заморгала принцесса.

— Ты, скорее всего, не заметила, а я обратил внимание на то, что в глубине деревни мелькнул паренёк в сильно ношеной одежде, босой и с ошейником на шее.

— Но это не значит, что он обязательно раб. Это может быть просто отщепенец или преступник.

— Может быть, — не стал отрицать Жан-Поль. — Но я предпочту исходить их худшего. Мой опыт подсказывает, что в обществе рабовладельцев двум иноземцам просто так лучше не появляться — схватят, и имени не спросят, а потом продадут на рабском рынке, чтобы было на что посидеть в трактире…

— Взять в рабство мага? — ухмыльнулась эльфийка. — Посмотрела бы я на это!

— Зря смеёшься. Вспомни историю своего мира. У вас две тысячи лет назад были маги, но сильно ли это помогло в тот момент, когда к вам вторгся римский легион?

— Там немного другая ситуация, — эльфийка покачала головой из стороны в сторону. — В те времена эльфы были разобщены. Разные племена конфликтовали друг с другом. Ромеи принимали в свои ряды эльфов, в том числе и магов. Они брали в плен родственников магов, и под угрозой их жизни заставляли одарённых работать на себя.

— Рабские ошейники, — расслабленно откинулся Жан-Поль, и прислонился спиной к древесному стволу.

— Малоэффективны против мага.

— Тем не менее, они существуют и работают. Однажды я стал свидетелем порабощения дракона с помощью такого ошейника. А что, если у местных магическая наука более развита, и здешние маги сумели усовершенствовать рабские ошейники или нечто подобное?

— Ладно, — сжала она губы. — Допустим, что такое возможно. Меня больше волнует другое — что мы будем делать дальше?

— Ты пока посиди тут, а я ещё раз схожу на более детальную разведку. Одному мне легче оставаться незамеченным.

— Ты быстро? — Дианель не хотелось оставаться в одиночестве. Она привыкла к обществу Жан-Поля, рядом с которым чувствовала себя в безопасности.

— Постараюсь вернуться до темноты, а там как получится. Огонь не разводи. Ах да, Ди, есть вопрос…

— Так спрашивай!

— Если у местных действительно существуют рабские ошейники, ты сможешь такой снять без ущерба для человека?

— Не знаю, — развела она руками. — Действительно не знаю. Нужно изучать. После изучения наверняка смогу, но на это может уйти много времени. Я хоть и неплохо научилась артефакторике, но тут наверняка другая школа работы с артефактами.

— Понятно, — Жан-Поль поднялся на ноги. — Не скучай.

Он направился в сторону деревни, а Дианель в очередной раз осталась в одиночестве, отчего ей стало грустно и немного боязно.

Землянин под отводом глаз снова зашёл в деревню. На этот раз он более внимательно приглядывался к быту туземцев.

Семьи у местных жителей оказались большими с обилием детей разного возраста. Маленькие дети играли и развлекались. Но те ребятишки, которые достигли примерно шести-семи лет, уже вовсю трудились. Они выполняли простую работу, и с завистью поглядывали на беззаботных малышей.

С той стороны деревни, через которую они с Дианель заходили, располагались поля. С другой стороны раскинулись луга, на которых паслись коричневые ящеры, виденные ими ранее. У большинства ящеров имелось вымя. По всей видимости, они тут заменяли коров, то есть служили поставщиками мяса, молока и кожи. Сапоги и ремни, которые имелись у большинства крестьян, были сделаны как раз из кожи этих ящеров.

Несколько самых зажиточных хозяйств привлекли наибольшее внимание парня. В одно из них он зашёл. В огороженном дворе паслись небольшие двуногие ящеры с маленькими передними конечностями, словно у Тираннозавра. Они были размером с курицу и, по всей видимости, выполняли ту же функцию. В ящерятнике, в который землянин заглянул, имелись подобия гнёзд, в одном из которых обнаружилось яйцо размером с куриное.

По двору бегал зелёный ящер размером с варана. Он заменял аборигенам собаку. Когда мимо него проходил Жан-Поль, тот подозрительно принюхивался и косился в его сторону, но смотрел мимо него и тут же отводил башку в сторону.

На заднем дворе раскинулся сад с деревьями, на которых висели незнакомые французу фрукты и ягоды разнообразных цветов и форм.

Но разнообразные ящеры ерунда. Другой мир, иные животные — этим землянина сложно было удивить. А вот наличие нескольких босых человек в серых штанах и туниках из мешковины привлекли его повышенное внимание. Их было трое мужчин. Все худые и с обречённо-усталыми лицами. В их глазах поселилась тоска, знакомая парню по ромейским эльфам — такие же взгляды были у рабов. Кожаные ошейники на их шеях намекали на социальное положение невольников. На кожу ошейников были нанесены незнакомые письмена, а места стыка не было заметно, словно изделие было изготовлено цельным или насколько качественно соединено, что невозможно разглядеть стыка. Стоило Жан-Полю подумать о том, чтобы снять один из них, как чуйка подала сигнал о том, что этого лучше не делать.

Парочке из иных миров нужен был носитель