— Ближе к делу, Уилбэр! — сказал Бен Симпсон напряженным, но сдержанным тоном.

— Дело-то вот в чем, — произнес Уилбэр Кроу, нарочито растягивая слова, — индейцы остаются индейцами. Вы с лесничим думайте что хотите — это ваше право. Но мы-то все знаем, что ни одному индейцу верить нельзя. Зазеваешься — они и зубы изо рта выкрадут!

В полутемной комнате воцарилось долгое молчание.

— Понятно, — сказал Макгрегор, — так-то оно даже лучше. Теперь вы положили карты на стол. Индейцы остаются индейцами, не так ли, Уилбэр? Все они одинаковы, и все они никуда не годятся. Ведь вы это хотите сказать?

— Может, не совсем, — самодовольно ухмыльнулся Уилбэр Кроу, — но что-то в этом роде. Сколько бы вы ни чудили, все мы знаем, как обстоит дело. Может, где и есть какой хороший индеец, только я его не встречал. Вот и все!

Люди в лавке зашумели. Одни возмущались несправедливыми словами Уилбэра Кроу. Другие — Кен заметил это с огорчением — были под впечатлением наглой самоуверенности Уилбэра Кроу и были готовы признать, что «в его словах что-то есть».

Кен все время чувствовал, что рядом с ним Поль. Как-никак его друг был единственным индейцем в лавке, да и вообще на всей станции, если не считать Джона Онамана и Генри-Черепахи.

Хорошо бы знать, что сейчас думает Поль. Однако лицо друга было непроницаемо.

— Если не индейцы это сделали, кто же тогда? — заключил Уилбэр Кроу. — Уж не хотите ли вы сказать, что виновник находится среди нас? Или, может, это сделал кто-нибудь из дачников?

— Послушайте, — вдруг сказал кто-то из стоявших у входа. — Сколько бы мы тут ни спорили и ни судачили, какой от этого толк? Важны только факты. Есть какие-нибудь улики против индейцев? Кто это знает?

— Правильно, — поддержал говорившего Макгрегор. — Уилбэр Кроу и тот не сможет упрятать человека в тюрьму без каких-либо улик. Даже если это индеец.

— Улик сколько угодно, — сказал Уилбэр Кроу. — Не верите мне — спросите у начальника станции.

— Какие же у него улики? — осведомился кто-то.

— А уж это спрашивайте у него! — вызывающе ответил Кроу.

— Хорошо, — сказал Макгрегор, шагнув к двери. — Именно это мы и сделаем. Я сам хочу услышать, что он скажет.

Макгрегор направился по деревянным мосткам к вокзалу, и все двинулись за ним. Кен с Полем замыкали шествие. Кену показалось, что людям было как-то не по себе: то, что их было много, не создавало у них ощущения собственной силы, а скорей вызывало чувство неловкости. Они привыкли, что такими вещами занимается полиция, и уже не рады были, что ввязались в это дело.

Морли встретил их у входа в вокзал. Как и всегда, он был одет с иголочки.

— Чему обязан? — спросил он.

— Может, вы расскажете нам все, что вам известно про эти кражи, — сказал Уилбэр Кроу. — Кое-кто из этих джентльменов интересуется уликами. А я сказал, что вы, может быть, любезно согласитесь пойти им в этом навстречу.

— Уликами? — переспросил начальник станции, сощурив глаза за стеклами очков. — Улик хоть отбавляй. По-моему, дело тут ясное. Неужели у кого-то еще остались сомнения?

— Что ж, видно, мы — недалекие люди, — сказал Макгрегор, — и не так уверены, как вы. Может, согласитесь нас просветить?

— Хорошо. Если я скажу вам, что видел их собственными глазами, вас это убедит?

Кен почувствовал, как Поль весь напрягся.

— Кого вы видели? — спросил Симпсон.

— А тех двоих! И притом не один раз! — сказал начальник станции. — Дважды в те самые ночи, когда на дачах были совершены кражи, я видел, как эти парни крались мимо станции. Они крались, как звери, воображая, что никто их не видит. Но они просчитались: я их видел.

— И это все? — спросил Макгрегор. — Разве есть закон, запрещающий людям проходить по ночам мимо вашего вокзала?

— Послушайте! — крикнул кто-то. — Послушайте! Макгрегор прав. Тот факт, что вы видели этих двоих ночью, решительно ничего не доказывает. Для обвинения нужны доказательства посерьезней.

— Правильно! — откликнулся еще кто-то. — Ночные прогулки — это не преступление. Будь это преступлением, многие из нас сидели бы сейчас в тюрьме. Вот мы с женой, к примеру, вчера засиделись у Андерсонов за бриджем до двух часов ночи. Почему же и нас не арестовывают за это?

Послышался гул одобрения.

Макгрегор подошел к скамье, на которой сидели Джон Онаман и Генри-Черепаха.

— Джон, что вы делали по ночам, когда вы попались мистеру Морли на глаза? — спросил он. — Я знаю, что должно быть какое-то объяснение. Скажи нам!

Джон Онаман посмотрел на лесничего. Ему было явно неловко под взглядами стольких людей, и Кен даже подумал, что он вообще не станет отвечать.

— Мы с Генри ловили лягушек, мистер Макгрегор, — сказал наконец Джон. — Вот и все. Мы ходили к тому болоту, что у залива около станции. Мы часто туда ходим и ловим лягушек при свете фонаря.

— Вот именно! — издевательски протянул Морли. — Лягушек вы ловили! Почему же вы тогда так неслышно крались мимо станции? А? Ну-ка, выкладывай!

Индеец не глядел на начальника станции. Отвечая, он по-прежнему обращался к лесничему.

— А мы не крались, — тихо сказал он. — Было ведь очень поздно, и мы старались ступать как можно тише, чтобы никого не разбудить. Вот и все.

Оба полицейских равнодушно, со скучающим видом прислушивались к разговору. Они явно считали, что их долг выполнен. А дальнейшим уже должны были заниматься другие люди.

— Что ж, меня это объяснение удовлетворяет, — сказал Макгрегор. — Какие у нас основания не верить Джону? Что может быть яснее?

— А вот меня оно не удовлетворяет, — заявил Уилбэр Кроу. — Они, видите ли, боялись разбудить людей! Так я и поверил! У них в поселке собаки воют всю ночь напролет и на много миль вокруг никому спать не дают.

— А для чего вам эти лягушки? — спросил кто-то.

— В некоторых больших ресторанах подают лягушачьи ножки, — произнес другой голос. — Может, эти парни поставляли лягушек в город? А, Бен?

— Нет, — сказал Симпсон. — По крайней мере, не с моей помощью. Однако…

— «Однако» тут ни к чему! — сказал Кроу. — Что вы делали с лягушками? Отвечайте!

Джон Онаман ответил, по-прежнему обращаясь к одному Макгрегору:

— Мы их ели.

— Нет, вы только послушайте! — презрительно проговорил Морли. — Эти индейцы лакомились лягушачьими ножками! Скажите, какие знатоки изысканных блюд! Не чем-нибудь они угощались, а лягушачьими ножками! Надеюсь, вы запивали их подходящим вином!

— А что тут смешного, если