Несколько секунд губы Касима скользили по моим, запуская ток по нервам, а потом он так же резко оторвался от меня и сделал шаг назад. Повернулся в сторону и провел рукой по волосам, зарываясь в них пальцами. Потом ладонь соскользнула на лицо, и наконец Касим опустил руку.

– Иди домой, Алсу, – сухо произнес он.

– Касим…

– Домой, я сказал! – рявкнул он, и я, сорвавшись с места, понеслась к воротам. Мама всегда учила меня не пытаться вести диалог с разъяренным мужчиной, потому что аргументов он в этот момент не услышит, а я могу еще сильнее усугубить ситуацию.

Влетев во двор и заперев калитку, я услышала шум мотора и визг покрышек на асфальте, а потом – тишину. Касим уехал. Мне бы выдохнуть облегченно, но до меня наконец дошло, что он пытался сделать, и что сделала я. Ужас разлился холодной волной по позвоночнику, заставляя меня дрожать. Он же пытался проверить, нравится ли мне. Для него, оказывается, это было важным. Вот почему он возил меня в рестораны, почему пытался познакомиться поближе. И по этой же причине нарушил наши традиции и поцеловал меня еще до никаха… Я зажмурилась и с досадой застонала. Черт побери, теперь он точно был уверен в том, что неприятен мне. Мысли хаотично метались в голове, пока я, тяжело и часто дыша, пыталась привести их в порядок. Пыталась прислушаться к себе, чтобы понять, а нравится ли. Ничего не получалось, и я была готова завыть, только бы отключить сейчас эмоции и начать здраво рассуждать. В больнице же всегда получается, почему в тот практически самый важный момент моей жизни я не могла собраться?

– Алсу, ты так быстро вернулась! – услышала я голос мамы из гостиной. – Все в порядке?

– Да, все хорошо, – я старалась отвечать как можно бодрее, пока сбрасывала с себя обувь и дрожащими пальцами расстегивала пальто.

– Иди посиди с нами.

– Мамуль, я хочу в душ, замерзла, – голос уже начал подрагивать в преддверии истерики, которая подкатывала к горлу огромным комом.

– Ты уверена, что все нормально? – переспросила мама, выйдя в коридор.

Пустив голову, я прошмыгнула мимо к лестнице.

– Все прекрасно, мамуль, правда замерзла.

– Вы на улице, что ли стояли?

– Мгм, – коротко ответила я, преодолевая последние ступеньки.

В голове стоял такой гул мыслей, что я не соображала, куда бегу и что собираюсь делать. Главная из них долбила громче всех, отбивая ритм, похожий на барабанный.

Он. Отменит. Никах.

Он думает, что неприятен мне. Он уверен, что я не хочу замуж именно за него, а не в принципе.

Влетев в спальню, я заметалась по ней, как раненый зверь в клетке. Почему я его не остановила? Почему просто не расслабила губы, позвляя себя поцеловать? И что теперь делать? Если он и правда отменит наш брак, то что я буду делать? Тормознула посреди комнаты и подняла голову к потолку. Ну давай же, ты, кто там сверху, подскажи. Дай хоть какой-нибудь знак, что мне делать. Но знака не было. на втором этаже нашего дома было привычно тихо. Я даже могла сказать, кто чем сейчас занимался дома. Мама наверняка смотрела один из любимых сериалов. Эм в наушниках играл в какую-нибудь компьютерную игру, Карим строил из конструктора очередной город или по роликам в интернете изучал программирование, а папа в своем кабинете смотрел новости. Все это было такой уютной домашней рутиной, что она должна была бы меня успокоить, но нет. Мне хотелось рвать на себе волосы. Даже, может быть, вырваться из своей комнаты и прокричать что-нибудь, что все домочадцы поняли, как мне плохо. Как я снова поступила необдуманно, и из-за этого завтра наша семья может стать изгнанниками из привычного круга общения. Я снова застонала, когда осознала масштабы трагедии. Бизнес папы сильно пострадает в этой ситуации, как и репутация всей семьи.

Я схватила с кровати телефон и набрала Касима. Я ещще не знала, что скажу ему, но надо было хотя бы начать этот разговор. Может, он бы сам подсказал мне правильные слова. И я чуть не заплакала, когда механический голос сообщил мне о том, что телефон абонента выключен. Швырнув телефон на кровать, я запустила пальцы в руки. У меня был только номер моего жениха. И все. Никаких других контактов. Ни адреса его офиса, ни дома. Ни-че-го. И я с ужасом понимала, что до завтрашнего полудня оставались считанные часы. А если Касим решит отменить никах, то сделает это, скорее всего, утром. Когда он включит телефон, то вряд ли захочет мне перезвонить. Он ведь не знал, что я хотела сказать ему о том, что сожалею о своей реакции. В конце концов, он не должен был этого делать! Я выдохнула и сделала глубокий успокаивающий вдох.

«Спокойно, Алсу, все еще можно изменить», – сказала себе и сновавзяла телефон с кровати.

Разблокировав экран, я пожевала нижнюю губу, пытаясь придумать нормальный текст сообщения, но, отчаявшись, просто отпустила пальцы. Перечитав, поняла, что вышло,в принципе, неплохо.

«Касим, пожалуйста, не отменяй никах. Ты неправильно меня понял. Твой поцелуй застал меня врасплох,и я впала в ступор. Это не потому что ты мне неприятен. Позвони мне, пожалуйста»

Отправив сообщение, я скривилась. Наверное, оборот про «неприятен» вышел таким, как будто я пыталась просто выкрутиться из сложившейся ситуации. Но я ведь правда так и пыталась сделать. Зарычав, в третий раз обтросила телефон на кровать. А что, если он и правда отменит? Я ведь даже не узнаю, пока отец не вернется с никаха. Он шел туда как мой законный представитель, чтобы от моего имени выразить согласие на никах. Упав на кровать, я уставилась в потолок. Ну что за чертова способность все портить? Перевернулась набок. А ведь я не все портила, а только то, что касалось Касима. В остальном я была всегда на высоте. И по поведению, и по здравым рассуждениям. Ох, как же мне осточертело бороться с ним. Может быть, Эмиль был прав, и мне стоило попытаться дать Касиму и нашему браку шанс? Может, и правда все могло выйти не так плохо?