– Во главе стола сядет жених с невестой, – нудным тоном рассказывала распорядительница свадьбы и по совместительству моя тетка по отцу Мунира. – Ты, Алсу, непременно по правую сторону от Касима.

Она с важным видом расхаживала по залу ресторана, тыча пальцами в разные стороны. Дальше я уже не слушала. По правую руку от Касима, и ладно. То, как будут рассаживаться родственники, меня уже не волновало. Больше я думала о том, как бы не свалиться с ног от усталости. Пока мой жених думал, что я работала с девяти до пяти в его клинике, в шесть я уже была в старой больнице, где каждый день носилась примерно до полуночи. Потом приезжала домой, там – душ, то ли поздний ужин, то ли ранний завтрак, дальше часа четыре на сон, и все по новой. Сегодня была пятница, и меня освободили от работы на целый день, потому что близилось время свадьбы, а мы все никак не могли определиться с рестораном. Кажется, этот нам подошел. Вон и мама начала улыбаться, согласно кивая на слова тети Муниры. А мне хотелось встать рядом со стеночкой, прислониться к ней затылком и прикрыть глаза. Часа так на четыре. Потому что этой ночью я поспала всего два из-за сложной ночной операции, на которой мне позволили ассистировать, а не просто присутствовать. Еще пару часов назад я готова была порхать от радости и во мне бурлило столько энергии, что можно было бы подпитать небольшую электростанцию. Но теперь я, кажется, сдулась.

– Алсу. Алсу! – сквозь шум в ушах до меня донесся встревоженный голос мамы. Я проморгалась и повернула голову на ее голос. – С тобой все хорошо, дочка?

– Да, – слабо ответила я.

– Ты выглядишь уставшей.

– Еще бы ей такой не выглядеть, – послышался со стороны входа грозный голос Касима, – если работать по ночам во второй больнице, откуда тут взяться здоровью? Добрый день, дамы.

– Здравствуй, Касим, – поздоровалась мама, и тетя Мунира вторила ей, сильнее натягивая платок на голову.

Я видела, как Касим решительным шагом приближался ко мне, и в его взгляде отчетливо виделось желание убивать. А у меня даже не было сил отпустить спинку стула, в которую я вцепилась, и отойти на безопасное расстояние. Я боялась, если расцеплю пальцы, то тут же рухну в обморок. Комната кружилась вокруг меня, а звуки растягивались, словно карамель. Сделала вдох, еще один, а потом, когда я почувствовала, как слабеют колени, меня подхватили крепкие руки моего жениха.

– Я отвезу вас домой, – решительно заявил Касим.

– Буду благодарна, – ответила мама, – мы приехали на машине Алсу, она была за рулем.

– Она еще и за руль села, – тихонько процедил Касим сквозь зубы.

– Я могу… – язык не слушался. Да что язык? Все тело. Согретая в коконе горячих рук и окутанная приятным ароматом парфюма Касима, я всего на секунду прикрыла глаза, а открыла уже дома. На следующий день.

Когда, встав, посмотрела на себя в зеркало в ванной, ужаснулась. До свадьбы оставалась всего неделя, а я была похожа на смерть. Круги под глазами стали выразительнее, а по белому цвету кожи я могла соперничать с мукой. Приведя себя в порядок, на дрожащих ногах спустилась вниз. Ощущения были такими, словно меня сутки пинали. Я чувствовала каждую мышцу, каждый сустав, который выкручивало, словно у человека с закостенелым артритом. В голове стоял непроходящий шум, с которым я уже практически сроднилась. И это, наверное, было плохо, но на анализ ситуации совсем не осталось сил.

В доме стояла тишина, и только из гостиной доносились негромкие голоса мамы и Хадисы. Мне хотелось тихонько прошмыгнуть на кухню и заварить себе кофе. Настоящий, как варит Хадиса, в турке, с добавлением перца и корицы. Такой густой, что больше похож на нефть, чем на бодрящий напиток. Но пройти мимо мамы я бы вряд ли смогла.

– Алсу! – позвала мама, как только я показалась в дверном проеме. – Дочка, как ты себя чувствуешь?

Я подошла к маме, и она тут же обняла меня. Даже взрослому человеку никогда не надоест обниматься со своей мамой. Прижалась к ней, вдохнула такой знакомый аромат нежных духов и прикрыла глаза.

– Хадиса, свари, пожалуйста, кофе Алсу.

– В турке, – пробубнила я.

– Хорошо, – отозвалась мамина помощница, и я слышала в ее голосе улыбку.

Я оторвалась от мамы и села на диван, а она заняла место напротив на точно таком же. Мы проболтали около часа, пока я завтракала принесенными Хадисой яичницей с тостом, запивая все это невероятно вкусным кофе с корицей и перцем. И все было так замечательно, пока мама не сказала:

– Алсу, нам нужно поговорить о первой брачной ночи.

Клянусь, у меня в горле застрял кусочек тоста, который я не успела проглотить. Уставившись на маму, я шокировано распахнула глаза.

– В каком смысле? Если ты о физиологии, то я врач и прекрасно знаю, как это происходит. Но ты вряд ли о механизме совершения полового акта, так что… – пробубнила я.

Мама с улыбкой встала и пересела ко мне на диван. Погладив мою коленку, она доверительно посмотрела мне в глаза.

– Дорогая, но кто же еще тебе расскажет, если не я?

– Мамуль, – я накрыла ее ладонь своей, – спасибо, но я, пожалуй, откажусь. Я достаточно взрослая, чтобы мне рассказывать о том, как все устроено.

Мама посмотрела на меня с сомнением.

– Точно уверена?

– Увереннее некуда.

– Тогда ладно. Когда у тебя начинается отпуск?

– В среду.

– Касим не говорил, куда вы поедете в свадебное путешествие?

Касим… Я боялась даже думать о нем, не то что общаться. Я была уверена, что теперь он точно устроит мне «уголок тихих игр» после моего вчерашнего очередного прокола. У меня вообще складывалось впечатление, что Таймазов на меня плохо влияет. Как только он оказывался где-то рядом, я постоянно попадала впросак. Могла нормально прожить день, неделю, но каждый раз при встрече с ним обязательно на поверхность выплывало что-то, что я сделала не так. И, как по заказу, телефон, который я положила на столик, когда присаживалась, зажужжал, оповещая о входящем звонке. Бросила взгляд на экран и поежилась. Не сейчас. Я решила притвориться, что меня нет, перевернула аппарат экраном вниз и сделала еще глоток кофе. Мама укоризненно посмотрела на меня.

– Алсу, так невежливо.

– Ну могу я еще спать?

– Дочка, но ты же не спишь. Ответь на звонок Касима.

– О, уже не звонит, видишь?

Мама покачала головой, и в эту же секунду снова раздалось жужжание. Бросив взгляд на маму и тяжело вздохнув, я ответила на звонок, подойдя к стеклянным дверям, ведущим на террасу.

– Алло, – голос был немного севшим, и это вовсе не ото сна.

– Здравствуй, Алсу.

Стоило мне услышать эти слова, как мозг тут же бросился анализировать тональность голоса и вибрации. Злой, раздраженный, в ярости? Почему-то мне даже не могло прийти в голову, что Касим мог разговаривать со мной нормально. Мне все казалось, что он непременно должен поругать меня за вчерашнее. А перед этим за вранье про лилии, поездку эту дурацкую, за больницу, и конечно же за Виталика. Ох, если прислушаться к доводам своего рассудка, то грешков перед Касимом у меня накопилось немало. В его глазах я, наверное, уже прослыла врунишкой.