– Сегодня на ужин приедет Касим с семьей, отпразднуем никах.

При упоминании имени моего жениха у меня бешено заколотилось сердце. Я все еще не могла пережить наш страстный утренний поцелуй, от воспоминаний о котором сжимались внутренности.

– А разве мы не на свадьбе будем праздновать?

– Свадьба, дочка, это светское событие, а никах – это священный брак, – пояснила мама после того, как папа, услышав мой вопрос, быстро ретировался из моей комнаты. – Это особенный момент в твоей жизни, его нужно отметить.

– Хорошо.

– Тогда будь готова к семи вечера.

Мама сжала мои плечи и тоже вышла, прикрыв за собой дверь, а я подошла к кровати и упала на нее лицом вниз. Телефон справа от меня коротко прожужжал, оповещая о входящем сообщении. Подхватив аппарат, я со стоном перевернулась на спину и разблокировала его.

«Меня не будет на ужине, вынужден уехать на несколько дней. Не скучай. Вернусь – заберу все поцелуи, которые ты задолжаешь мне за эти дни»

Не знаю, почему, но я улыбалась, читая эти строки. Сообщение было написано полностью в стиле Таймазова: короткое, но емкое. А само главное, в нем было все, что воплощал в себе этот мужчина: власть и требовательность, смешанные с трепетным отношением ко мне. Я откинулась на матрас и посмотрела в потолок. Да, мое отношение к жениху однозначно начало меняться. Хоть я пока и не понимала, в какую сторону, но то, что сейчас происходило между нами, определенно меняло мое видение Таймазова как мужчины.

На этот ужин я собиралась с хорошим настроением, предвкушая встречу с родителями Касима. И пускай он сам не мог присутствовать, все же знакомство с его семьей было важным шагом в мою новую жизнь. Когда все так изменилось? В момент нашего поцелуя или, возможно, когда произошел никах, и я поняла, что назад дороги нет? Я не знала, когда стала воспринимать все по-другому, но мне нравилась легкость, которую я при этом испытывала. Может быть, я просто смирилась, осознав, что все так, как и должно быть. А еще наверное поняла, уже случилось практически все возможное, а потому дергаться не имело смысла. К тому же, я уже привыкала работать в новой клинике. Мне там нравилось. Спокойно, чисто, уютно, никакой беготни и нервных срывов, нет собственного кладбища, которое я бы все равно открыла, продолжи лечить людей в стационаре. К тому же, будучи врачом общей практики, я вела целые семьи, болезни которых уже знала назубок. За такой короткий срок я даже успела познакомиться со всем персоналом и понять, с кем могла бы подружиться.

Я спустилась вниз как раз в тот момент, когда в дом вошли родители Касима. Мысленно произнесла их имена: Бария Артуровна и Мирза Рашидович. Я привыкла к нашим сложным именам, но имена родителей Касима мне приходилось буквально заучивать. Вероятно я неосознанно отказывалась запоминать их, считая, что не хочу выходить замуж. А теперь, когда Касим поцеловал меня по-настоящему, имена его родителей буквально сами просочились мне в память. Но я, конечно, списала все это на подсознание. Просто они там задержались, а в нужный момент всплыли.

Родители поздоровались с Таймазовыми, отец Касима вручил моей маме небольшой букет цветов, и следом за ними вошел высокий мужчина с огромной охапкой… пионов! В ноябре! Мои глаза расширились, а шаг замедлился. Им не нужно было ничего говорить, я и так знала, от кого цветы, и кому они предназначены.

– Добрый вечер, – поздоровалась я, взгляд метался между четой Таймазовых и шикарным ароматным букетом. Девочка внутри меня повизгивала от счастья. Ну вот где ему удалось достать пионы в конце ноября?

– Добрый, дочка, – поздоровался отец Касима, внимательно рассматривая меня. На его лице играла улыбка, и теперь я видела, от кого моему жениху досталась эта ирония во взгляде и соблазнительный изгиб губ.

– Здравствуй, Алсу, – произнесла его мама. Красивая женщина, правда, казавшаяся слегка уставшей. Взяв меня за руки, Бария Артуровна осмотрела меня с ног до головы. – Теперь я понимаю, почему сыну так не терпелось взять тебя в жены. Ты настоящая красавица.

– Спасибо, – с улыбкой ответила я, почувствовав, как щеки тронул румянец. Мне уже исполнилось двадцать три, а я все еще не научилась принимать комплименты от посторонних людей.

Мирза Рашидович забрал букет у мужчины, который тут же скрылся за дверью, и вручил мне шикарные цветы. Я тут же прижала букет к себе.

– Касим передал тебе это в качестве извинения за то, что не смог приехать на ужин.

– Спасибо, – практически шепотом поблагодарила я, прикусывая нижнюю губу, чтобы не начать улыбаться слишком широко. Нет, похоже, дело было все же не столько в поцелуе, сколько в Касиме. Он делал так, что я невольно проникалась к нему симпатией. Все еще побаивалась, да, но страх уже был не настолько сильный.

Дальше вечер проходил как по нотам. Мы расселись за столом, который красиво украсили мамины помощницы. Разговаривали в основном родители, мы с Эмом и Каримом больше молчали. Родители Касима то и дело бросали на меня взгляды, его мама ласково улыбалась. Все шло как надо. А мой взгляд то и дело метался к огромному букету, стоящему на приставном зеркальном столике у стены. Пионы смотрелись шикарно, но мне хотелось забрать их к себе в комнату, спрятать ото всех, потому что иррационально казалось, что от взглядов цветы быстрее завянут. А еще мне хотелось как можно скорее оказаться в своей спальне, чтобы отправить Касиму сообщение. Поблагодарить за цветы и… не знаю, просто пообщаться. Я ловила себя на мысли, что это было очень необычно для меня – хотеть общения с мужчиной. Но во мне и правда бурлило такое желание, что от нетерпения я ерзала на стуле, отчего пару раз зарабатывала укоризненный взгляд от мамы.

Наконец ужин подошел к концу, и я едва сдержалась, чтобы не выдохнуть с облегчением прямо в лица покидающих нас гостей.

– Алсу, очень приятно было познакомиться, – сказала мама Касима, снова сжимая мои ладони в своих руках. – У нас есть для тебя небольшой подарок. – Она повернулась к Мирзе Рашидовичу, и тот передал ей небольшую бархатную коробочку. – Я вижу, что ты не слишком жалуешь вычурные украшения, но я все же надеюсь, что его ты наденешь на свадьбу. Это – одна из семейных реликвий, согласно традиции, она переходит по наследству супруге старшего сына. Раньше украшение принадлежало бабушке Касима. – Бария Артуровна открыла коробочку, внутри которой на бархатной подушечке покоилось роскошное рубиновое кольцо с камнем в форме капли, обрамленное мелкой россыпью светлых камешков, похожих на бриллианты. Красивое, статусное, но мама Касима была права: вычурное. – Я прошу тебя надеть его только в день свадьбы. Потом можешь оставить его у себя, чтобы передать старшему сыну, потому что такова традиция семьи Таймазовых. Касим должен был отдать его тебе на сегодняшнем ужине, но получилось так, как получилось, так что он возложил эту миссию на нас.

– Спасибо, я очень ценю это. Конечно, я его надену, – ответила я, глядя в темные глаза Барии Артуровны.

Она широко улыбнулась.

– Доброго вечера, дочка. Надеюсь, мой сын сделает тебя счастливой.