несколько секунд я понимаю, что это и не фляжка вовсе.

– Ты так запросто держишь гранату в кармане? Не боишься чем-нибудь зацепиться?

– Ты же живешь спокойно, зная, что кто-то держит руку на кнопке ядерного чемоданчика. Вот и я соблюдаю все меры предосторожности, пока не дерну кольцо – ничего не случится.

– Я правильно понимаю, что это против оборотней, раз такое количество меди на гранате?

– Правильно. Смотри на дорогу, Женька-берендей, а я подремлю пока, – Александр отворачивается к окну, наблюдает за проносящимися мимо кустами.

Тётя Маша тихонько сидит позади, не вмешивается в разговор. Я включаю радио, наигранно-веселый голос двух ди-джеев приглушает звук мотора.

Похоже, что наша дружба никогда не станет прежней.

До самого «Медвежьего» мы доезжаем без приключений. Мотор слегка чихает, но в целом всё в порядке, если не считать вмятин на морде. Помнится, что Марина говорила о ребятах-берендеях как о мастерах на все руки – проверим это на деле. Они помогут отремонтировать… Если всё будет хорошо.

На улице стоит жаркий майский полдень – то самое время, когда учёба особенно в тягость и тянет на улицу, вместо пыльных классов. За заборами виднеются спины копающихся на огородах соседей. Машину провожают косыми взглядами, когда мы подъезжаем к красно-бурому дому с драконом на крыше.

Первым заходит тетя Маша. Она не забывает связать концы веревок на заборе, похоже, что женщина делает это на автопилоте. Словно по привычке спускает воду в туалете. Только после этого мы проходим в дом. Сидящие за столом берендеи встречают нас настороженными взглядами. Легкое покраснение глаз выдает ночное бдение.

– Здравствуйте, берендеи! – выпаливает тетя Маша.

– Здравия и вам, охотники! – отвечает Михаил Иванович. – Евгений вам рассказал?

– Да, рассказал, – тетя Маша пододвигает табурет к столу, – только непонятно, почему мы узнали так поздно о случившемся? Ведь всего этого можно было избежать!

– Не до этого было, – бурчит Федор, – да и не думал я, что вернусь. Думал своей смертью искупить оплошность Марины.

– Так поэтому ты лез к перевертням в больницу?!! – вдруг вскрикивает Вячеслав. – Ты чуть нас обоих не угробил, придурок!

Вячеслав вскакивает на ноги и большим навесом возвышается над побледневшим Федором. Тот не дергается, лишь слегка поднимает плечи, ожидая удара. Вячеслав вскидывает кулак, по размерам напоминающий утюг. Красное лицо отражается в зеркале серванта, но после непродолжительной внутренней борьбы он смог справиться с собой и садится обратно. Мы с Александром приземляемся на заправленные кровати – явно ночка не давала повода вздремнуть.

– Извини, – шелестит одними губами Федор. – Я меньше всего хотел тебя подставить, поэтому и не пер на рожон, когда ты был рядом.

– Ладно, потом разберетесь, – шлепает ладонью по столу Иваныч. – Сейчас нужно подумать, что будем делать с Мариной.

Звук хлопка больше походит на выстрел, и я ловлю себя на том, вздрагиваю от неожиданности. Краем глаза цепляю, как Александр слегка подается вперед.

– Ты знаешь, Михаил, что нужно делать с Мариной, – произносит тетя Маша.

У Федора плечи поднимаются ещё выше, пару раз вздрагивают губы.

Пища отлавливает охотников…

– Мария, может, получится её вместе с Федором в Сибирь отправить? Там Сидорыч присмотрит.., – вымучивает из себя Иваныч.

– Ты сам знаешь, что нет. Она в полной мере вкусила человечины и если не остановить, то жертвы будут измеряться десятками, а может и сотнями. Это её выбор и… – тетя Маша не успевает договорить.

С грохотом отлетает в сторону табурет. Федор выскакивает на середину комнаты и сжимается, словно кошка перед прыжком. Только вместо прыжка в фейерверке взлетевших лохмотьев перед тетей Машей оказывается здоровый мохнатый оборотень.

– Я не отдам её!!! – из красной глотки вырывается рев, от которого дрожат стекла в дому.

Я не успеваю заметить движения Александра, лишь размытое пятно и шелест воздуха. Два охотника застывают в странных стойках: слегка расставленные ноги словно вросли в пол; в поднятых на уровень подбородка руках поблескивают медные стержни (когда только успели вынуть?); головы втянуты в плечи; оба подрагивают, как сжатые пружины.

– Стойте! – Михаил Иванович встает между охотниками и перекинувшимся Федором. – Федор, ты знаешь, что они правы. Марина слишком многих убила и ей уже не помочь… Она втянулась.

Как недавно на поле, у покореженной молнией березы, два берендея устраивают борьбу взглядов, и снова победа остается за Иванычем. Федор отворачивается и съеживается, превращаясь в человека. Вячеслав приносит штаны и футболку. Я не вмешиваюсь. Чувствую себя немного виноватым – ведь это после моей крови у Марины снесло голову.

– Нужна какая-либо вещь Марины, – тетя Маша убирает стержни обратно в пояс. Он выглядит словно патронташ, только вместо свинцовых пуль посверкивают бордовые головки стержней.

– Покрывало подойдет? – бурчит Федор и кивает в мою сторону.

Широкий плед, растянутый на кровати, свисает краями почти до пола. Я поднимаюсь с шотландской клетки, и к шерстяному покрывалу подходят охотники.

– Положи руку на покрывало, закрой глаза и представь себе Марину: ощути запах, почувствуй тело, самые легкие взгляды. Ощути её всю в этой вещи. Не торопись, расслабься, – журчит тетя Маша Александру.

– Учит Вызову? – спрашивает Вячеслав у Иваныча.

Тот коротко кивает и ловит прыгнувшего Федора.

– Тихо-тихо-тихо, успокойся!

– Пусть она сама найдет, не нужно на Марине учиться! – рявкает Федор.

Под ногами топчущихся мужчин сминается дорожка, табуреты отлетают к телевизору. Хорошо еще, что на окнах висят плотные занавеси, иначе соседи увидели бы любопытную картину танца двух мужчин.

– Отпустите Федора, Михал Иваныч. Я её почувствовал, –поднимается от покрывала Александр.

Я его не узнаю – губы сжаты в тонкую линию, четко прорезаются скулы, на виске бешено колотится вена. Глаза обретают твердость металла и стекленеют как у застарелого алкоголика. Тетя Маша встает рядом, наблюдая за Александром.

Пища взяла след…

– Мы же тебе помогали! – кричит Федор.

Он вырывается из рук Иваныча и встает в дверях. Упирается руками в косяки. Смотрит исподлобья.

– А теперь мы вам помогаем, чтобы не истребили всех одним махом, – ровным голосом отвечает тетя Маша. – Марина готовится убить ещё одного человека, если мы промедлим, то это будет на твоей совести.

После её слов Федор отходит от двери, выпускает наружу охотников. Мы идем следом. Проходящие по улице соседи встречают взглядами вышедшую гурьбу, здороваются. Берендеи здороваются в ответ. Вскоре кусты скрывают нас от любопытных глаз.

Александр идет на асфальтовую дорогу, словно прогуливается после плотного ужина. Не торопится и не выдает внутреннего напряжения. Рядом с ним идет прямая тетя Маша, потом трое берендеев и сзади пылит шумно дышащий Федор.

Показывается асфальт, и Александр останавливается. Солнце жарит по-летнему, басовито гудят деловитые шмели, жужжат работящие пчелы. Кусты выставляют напоказ