тебя сто раз потопит или на абордаж возьмет за такое время. Другие турецкие суда, захваченные нами, оказались торговцами. Пушек на них было мало. Зато в трюмах мы обнаружили припасы, которые турки привезли к Азову. Но только вот выгрузить они их не успели. И поэтому вся эта еда, порох, ядра и оружие достались нам.

Следующие шесть дней наши войска строили земляные валы вокруг крепости Азов. Контрвалационную и циркумвалационную линии вокруг крепостных стен и бастионов. Готовили позиции для артиллерии. Рыли траншеи. На седьмой день начался обстрел крепости нашей артиллерией. Конечно, перед этим мы предложили туркам сдаться, обещая их при этом отпустить без оружия и знамен. В ответ гарнизон крепости начал стрельбу. Ну, хозяин-барин. Они сами выбрали свою судьбу. В ответ начали работать несколько сотен русских орудий. Кроме пушек на земле по крепости начали еще и стрелять наши корабли. Зрелище бортового залпа впечатляло. Особенно, когда 80-пушечная «Москва» начала бить по турецкой крепости. Это со стороны смотрелось очень феерично и страшно. Я невольно поежился, представив каково там сейчас туркам.

А когда через два часа по Азову ударили семьсот двадцать ракет, то там начались пожары и настоящая паника. А еще через двадцать минут турки подняли белый флаг, сигнализируя о готовности к переговорам. И что? И это все что ли? Как-то это быстро все произошло. Я морально готовился к многомесячной осаде с кровавыми штурмами и долгой бомбардировкой крепости, которая выглядела очень солидно. Азовские укрепления были построены по всем правилам европейской фортификации. Каменные стены с башнями, земляные валы и бастионы. Все там имелось. И гарнизон там тоже был не маленький. Кроме этого в крепости находилось двести четыре артиллерийских орудия разных размеров и калибров. И все они нам достались в трофеях. В общем, Азов был очень сложной и укрепленной точкой, которую мы готовились брать с большими потерями для себя. Но не учли одного немаловажного фактора. Боевой дух турецкого гарнизона крепости был чрезвычайно низок. На начало осады там находилось шесть тысяч девятьсот сорок пять турецких солдат. Которые прекрасно видели, что их пришла осаждать русская армия, численностью более ста тысяч человек.

Поэтому еще до начала артиллерийского обстрела крепости турки находились в состоянии сильнейшего уныния и страха. Никогда еще такая огромная армия не приходила к Азову. И это морально давило на защитников крепости. Которые прекрасно понимали, что не выстоят, если мы пойдем на штурм. И даже если они проявят чудеса храбрости и боевого мастерства, то мы их просто телами завалим. Так как у нас значительное численное превосходство в людях и пушках. И это отчетливо понимали все в турецкой крепости. И когда началась массированная бомбардировка, то моральный дух гарнизона крепости Азов упал ниже плинтуса. Ну, а залпы ракет стали последней каплей. Ведь это оружие оказалось очень страшным. Ракеты не столько убивали и разрушали, сколько пугали солдат противника своим ревом и взрывами. Это вам не пушки, которые стреляют не так страшно. Ракеты же работают очень зрелищно. Особенно, когда по вам отрабатывают сразу несколько тридцати-ствольных ракетных установок. Воющая и ревущая огненная смерть которая летит в вашу сторону. Некоторые турки в крепости после такого даже сошли с ума от страха. И потом бормотали всякий бред, пуская слюну. Совсем как солдаты гитлеровской Германии, когда по ним начинали стрелять знаменитые советский реактивные установки «Катюша».

Мда! Эти примитивные пороховые ракеты, к которым мои генералы относились с большим скептицизмом, неожиданно показали свою эффективность. Ведь не обязательно убивать противника точной артиллерийской стрельбой. К такому даже трусливые турки относятся философски. Вместо этого, оказывается, солдат противника можно просто напугать до поросячьего визга и заставить их сдаться. И еще надо понимать, что в крепости Азов собрались сейчас совсем не сливки турецкой армии. Сюда на окраину Османской империи ссылали всех неугодных и залетчиков. Всех самых худших солдат пихали в этот гарнизон. Служба тут была своего рода ссылкой. Поэтому требовать высокого боевого духа от этих людей было глупо. Все турки в этой крепости совсем не горели желанием, чтобы умереть за своего султана. Даже командующий там Хасан Арслан-бей был согласен со своими подчиненными. Поэтому он прислал своих парламентеров и начал договариваться о сдаче крепости. Правда, тут его ждал грандиозный такой облом. Когда турки вспомнили, что им обещали свободный выход из крепости, если они ее сдадут. То я заявил, что их предупреждал, что следующие условия о сдаче будут более суровыми. Предупреждал? Да, предупреждал. Я тогда это еще особо подчеркнул, когда турки в Азове отвергли мое первое требование о сдаче. Поэтому крыть здесь турецким парламентерам было нечем. И теперь я вывалил на них новые условия капитуляции турецкого гарнизона. Ничего в крепости не жечь и не портить. Пушки и оружие сдавать в целости и сохранности. Все имущество тоже сдается без утайки. Туркам остается только одежда и обувь, что надеты на них. Ну, и, конечно, ни о каком свободном выходе из крепости для турок речь уже не идет. Теперь все они должны были стать нашими пленниками. Зато им была обещана жизнь. Я даже намекнул, что хочу их обменять на наших пленных, томящихся в рабских загонах в Крыму. В случае отказа я пригрозил, что следующих переговоров не будет. Так как мы тогда пленных брать не станем, а просто сравняем крепость нашей артиллериями и ракетами. При упоминании ракет турецкие парламентеры ощутимо так вздрогнули и побледнели. И пообещали передать мои слова турецкому командующему. Хасан Арслан-бей долго не думал, и вскоре я уже принимал от него его личную саблю в знак капитуляции крепости Азов. Так пал Азов. Операция, к которой мы все готовились столько долгих лет, завершилась оглушительным успехом.

Правда, все так просто не окончилось. Нет, турецкий то гарнизон крепости дисциплинированно сложил оружие и сдался на нашу милость. Вот только его ногайские союзники, проживающие в степях возле рек Кубань и Дон, этого совсем не знали. И эти кочевники собрали около десяти тысяч всадников и пришли к Азову. Они то еще надеялись, что турецкая крепость держится. И хотели, скорее всего, ударить нам в спину, разорив наш осадный лагерь. Но не прокатило. Наша конная разведка из казаков и калмыков вовремя засекла подход вражеской орды. И ногайцев мы встретили в полной боевой готовности. Пехотные полки построились в каре, между которыми расположилась артиллерия. Конницу мои генералы поставили на флангах. В итоге, получился не бой, а бойня. Когда ногайские всадники атаковали нас