символом силы, храбрости и непобедимости — общепризнанным тотемным животным. Он был царем зверей и леса, божеством или как минимум посредником между миром людей и миром богов, первопредком и, конечно же, воином. Для юноши сразиться голыми руками с медведем означало пройти испытание мужества, стать взрослым и получить славу великого воина. Одними из самых знаменитых воинов были берсеркеры, посвятившие себя Одину, которых также называли медведями-оборотнями: они пили кровь и ели плоть медведя, облачались в его шкуру и призывали в себя его ярость, становясь «машинами-убийцами».

Отношения между человеком и медведем, а также традиция отождествлять их имеют долгую историю, истоки которой растворяются в глубине тысячелетий.

В Италии отголоски медвежьего культа до сих пор присутствуют во многих празднествах, сохранивших языческие элементы в традициях и в ритуалах. В некоторых альпийских и центрально-южных районах медведь был одним из главных персонажей карнавала. В прошлом в отдельных регионах дрессированных медведей водили по округе и заставляли плясать на деревенских площадях. Впоследствии для сохранения традиции живой медведь был заменен человеком в маске. По поверьям, весной медведь оживал после зимней спячки и, когда вылезал из берлоги, то есть из-под земли, брал с собой и души усопших, которые во время карнавала присоединялись к повседневной жизни людей.

Берсеркер

С древних времен фигура воина ассоциировалась с чем-то магическим и сакральным. Воинское мужество всегда восхваляли и чествовали властители, поэты и простолюдины. Однако существуют также и образы, которые олицетворяют собой только слепую ярость и разрушительность битвы: к ним относятся воины северогерманских народов — берсеркеры.

Речь идет о самой настоящей секте воинов — приверженцев Одина — верховного бога скандинавского пантеона. Их самоотречение было таким сильным, что, согласно некоторым источникам, на битву они шли, надев на себя лишь шкуру медведя — зверя, с которым часто ассоциировался образ главного скандинавского бога. Берсеркеры объединялись в отряды по двенадцать человек. Чтобы стать членом такого отряда, воин должен был пройти через тяжелые испытания и показать свое умение сражаться и защищаться, однако в те времена стать берсеркером считалось огромной честью.

Датский историк Саксон Грамматик так описывает наиболее важную и впечатляющую отличительную черту этих воинов — Berserkrgangr (или «ярость берсеркера»): перед самым началом сражения солдаты пили особый настой, ввергая себя в состояние исступленной ярости, которая оставляла их без сил после окончания битвы. В этом состоянии они превращались в зверей с единственным желанием — разорвать на части своих врагов, поэтому кидались на противника с таким остервенением и жестокостью, что действительно казались разъяренными медведями. По мнению историков, берсеркеры вводили себя в транс с помощью галлюциногенов, получаемых, например, из некоторых видов грибов, однако они использовали не только их: считается, что перед сражением они пили медвежью кровь, и этот процесс производил разрушительный эффект на их психику, вводя их в состояние слепой и неистовой ярости. Так эти воины закаляли свое тело и дух и без усилий выдерживали снег и холод, будучи обнаженными, и проявляли нечеловеческую выносливость в сражениях.

Берсеркеры и их слава были предметом большинства древних и более поздних скандинавских саг. Отдельные произведения чествуют воина-зверя, другие же, в том числе из-за влияния христианства, осуждают его как душу, обрекшую себя на вечное проклятие. Тот же Беовульф, герой одноименной поэмы, которая считается самым древним письменным произведением англосаксонской литературы, пусть и не является берсеркером, но обладает многими качествами этих воинов. Поэма рассказывает о жизни Беовульфа, будущего короля гётов, и о том, как он освободил королевство данов от кровожадного монстра Гренделя. Обуянный дикой яростью, он сразился с чудищем голыми руками, без меча и доспехов.

Любопытен также тот факт, что имя Беовульф переводится, собственно, как «пчелиный волк». Вероятно, эта игра слов означает медведя и намекает на любовь этого зверя к меду.

Многие скандинавские правители использовали берсеркеров в качестве элитных отрядов, отправляя их в битву, чтобы посеять панику среди войск противника. В «Саге о Харальде», написанной Снорри Стурлусоном, рассказывается о том, как главный герой поэмы, король Норвегии, был атакован войском англосаксонского правителя Гарольда Английского. Вместе со своими викингами Харальд приплыл из Норвегии в Британию и после ряда побед разбил лагерь на берегу реки, чтобы подкрепиться и перевести дух. Однако войско английского короля быстро направилось к нему и после стремительного марша неожиданно для отдыхавших норвежцев появилось на противоположном берегу и переправилось через реку.

Викинги даже не успели надеть доспехи, как были атакованы противником и в спешке и ярости отступили по единственному мосту Стэмфорд-бриджу, который связывал два берега. Легенда гласит, что один из викингов, разъяренный берсеркер, встал посреди моста, чтобы задержать противников и дать время уйти своим товарищам. В одиночку, вооруженный лишь топором, он сдерживал натиск целого войска англичан, которое на узком мосту теряло свое преимущество перед лицом обезумевшего воина. Он рубил своих противников одного за другим и сбрасывал их в реку: словно щепки разлетались они под ударами его топора и кровь хлестала во все стороны. Так берсеркер бился целый час, пока англичане не пронзили его длинной пикой из-под моста.

В английском и по сей день широко используется фраза to go berserk («стать берсеркером»), которая означает «потерять контроль, ослепнуть от ярости». В играх способность «Берсеркер» часто связана с силой персонажа-варвара и позволяет ему внезапно разгневаться и стать почти непобедимым. В Японии фраза «стать берсеркером» часто используется в комиксах и мультфильмах. Одна из самых важных в истории манга так и называется, «Берсеркер», и рассказывает о воине, который отличается неудержимой яростью.

Бьорн, Бера и Бодвар Бьярки

Бьорн был из тех сыновей, которыми гордятся. Сильный и великодушный, он знал, когда стоит действовать, а когда думать, и его отец Хринг всегда любил его и хвалился им. Юноша был его единственным сыном, а сам Хринг был королем Норвегии. Общеизвестно, что в те времена правители не слишком заботились о том, сколько наследников дадут миру. К детям относились как к чему-то непостоянному: сегодня они здесь, а завтра уже поднимают кубок с хмельным медом в золоченых залах Вальгаллы.

Так что, когда мать Бьорна умерла, король Хринг решил найти себе другую жену, способную дать ему еще много наследников. Его выбор пал на девушку по имени Хвит, которая была дочерью конунга финнов. Конечно, она была намного младше короля (сказать по правде, Хвит была лишь чуть старше его сына Бьорна),