когда они сначала услышали, а потом и увидели приближение сюда немецкой колонны, то они быстро залили костерок водой и спрятались в тростнике, вот только и тростник был не очень густой, и было видно, что тут только что жгли костёр. Короче мы сразу поняли, что тут только что, кто-то был, а поскольку прятаться от немецкой колонны могли только наши, то мы сразу насторожились, а то получить пулю от своих ни кто не хотел. Девчонок нашли почти сразу, тростник был не очень густой, вот их и заметили. Нет, если бы не увидели следы их свежезалитого костра, то и не подумали кого тут высматривать и они могли вполне отсидеться в тростнике, а так мы их всё же углядели. Один из бойцов указал на них рукой, тут и остальные их увидели.

Когда они убедились, что немецкая колонна едет сюда, то Лена Кротова быстро залила водой небольшой костерок, который они только разожгли, надеясь в солдатском котелке сварить себе обед, и побежали в тростниковые заросли, которые росли вдоль берега, плохо было то, что эти заросли были небольшими. Отбежав подальше, Лена осторожно стала смотреть за немцами, а те увидев их костёр, насторожились, и достав оружие, принялись напряжённо оглядываться вокруг. Лена понадеялась было, что они ни чего не увидят, но тут один из немцев указал на них рукой. Немецкий офицер, который стоял в бронетранспортёре, пригляделся и увидел их, после чего махнул им рукой и совершенно неожиданно для них крикнул на чистом русском языке:

— Девчонки, мы вас видим, выходите и не бойтесь, мы свои.

Разумеется, что Лена ему не поверила, но делать было нечего, и потому подняв руки, она с Риткой Коган и Светой Беловой пошли к немцам, а их подруги из медсанбата остались лежать в тростниках.

— Да опустите вы руки, говорят вам, мы свои!

Это снова крикнул ей немецкий офицер, а из грузовиков тем временем выпрыгивали немецкие солдаты, они глядя на девчонок, смеялись. Когда Лена с подругами подошла к немецкому офицеру, к нему подошел ещё один офицер, и первый сказал второму опять на чистом русском языке:

— Выставь посты, а то не хватало, что бы нас самих кто застал тут со спущенными штанами.

Второй офицер ответил тоже на русском: — Сделаю. — и пошёл отдавать приказ.

Лена была слишком напряжена и не сразу заметила, что и немецкие солдаты тоже между собой говорят на русском, и тут офицер спросил:

— Вы кто будете, девчонки?

— Мы из 22-го корпуса. — Ответила ему Лена, решив, что ни какой военной тайны она ему этим не выдаст.

— Мы тоже, я из 19-ой танковой дивизии, а так у нас со всех подразделений люди.

— А вы кто собственно такие?

— Разведка сводного механизированного отряда.

— А почему вы все в немецкой форме?

— А как, по-твоему, мы в таком случае могли бы тут свободно разъезжать ясным днём?

— А документы ваши можно посмотреть?

— Можно! — Раздалось за её спиной, это к ним подошёл второй немецкий офицер, и достав из своего кармана удостоверение, протянул его Лене. Взяв его, она увидела, что это командирская книжка, а раскрыв, прочитала — лейтенант Рымов, после чего вернула её владельцу. Тут первый офицер, как то в немецкой форме Лена не могла его воспринимать по другому, произнёс:

— Ну что, Фома неверующая, убедилась, что мы свои? Давай, зови своих оставшихся подруг, нечего им там прятаться от нас.

Поняв, что ей всё равно придётся это сделать, Лена призывно махнуло рукой, и позвала девчонок из медсанбата, те поднявшись и уже не став поднимать руки, пошли к ним.

— Вот сучки, уже с немцами снюхались! — Злобно проговорил сержант Конюхов, глядя на всё это с приличного расстояния.

— Товарищ сержант, может пальнём по ним? — Спросил его боец Понамарёв.

— Я тебе пальну! Под монастырь нас подвести хочешь⁈

— Так между нами река.

— Дурень, река немцев надолго не задержит, а нам тут убегать некуда, кругом одни поля, да и не факт, что мы с такого расстояния по ним попадём.

Сержант со своим бойцом укрылся в небольшой роще, которую можно было так назвать с огромной натяжкой, так, с десяток деревьев и несколько кустов. Несколько человек тут ещё могут спрятаться, но только при условии, что сюда ни кто не пойдёт их искать. А немцы тем делом достав два больших котла, принялись кашеварить, от чего голодные бойцы только сплюнули и постарались заснуть.

Убедившись, что это действительно свои, Лена с подругами успокоились, а бойцы в немецкой форме тем делом достав два больших котла, принялись готовить обед. Скоро из котлов потянули вкусные запахи, от которых у голодных девчат заурчало в животах. Через короткое время гречневая каша с тушёнкой была готова, и все принялись есть, девчонкам дали немецкие котелки, в которых кроме ложки и вилки, была и кружка. В котелки навалили вкусной каши с мясом, а в кружки из второго котла налили сладкий чай и дали галеты. Те, хоть и оказались безвкусными, но девчата с огромным удовольствием съели и их, а затем всё запили горячим и сладким чаем. После обеда, пара бойцов помыла в реке котлы, а все остальные, в том числе и командиры, помыли там свои котелки с кружками, после чего всем дали час отдыха, а потом стали снова собираться в дорогу.

— Так девчонки, вы поедете вместе, в грузовике, садитесь около кабины и нос из машины не высовываете, а то можете всех нас подставить, если не вовремя высунетесь. — Это им сказал первый командир, который кстати так им и не представился.

— А куда вы едете?

— На задание.

Ну вот, подумала Лена, сразу начинают из всего делать секрет, однако, когда они забрались в кузов большого, крытого грузовика, к ним подсело ещё с десяток бойцов и вот они и рассказали им, что едут проверить один наш вещевой склад. Тоже мне секрет, подумала Лена, пока они ехали, она очень тихо шепталась с другими девчонками. Они ехали несколько часов, после чего ненадолго остановились, им дали возможность сходить в кустики, после чего снова двинулись в путь. Один раз они остановились, и рядом была слышна немецкая речь. Лена заметила, что напряглись не они одни, бойцы в кузове тоже, но потом машина тронулась с места и все облегчённо расслабились. Наконец они остановились и их выпустили наружу, оказалось