мрачно рассмеялся. — Тогда мы проведем следующую тысячу лет в тупике. И следующую, и следующую. Если ты хочешь увидеть, как мое проклятие рассеется, тебе придется позволить это.

Мои мысли пришли в замешательство от этого знания и правды, так жестоко написанной на его губах. И я увидела все совершенно отчетливо, понимая, почему он показал мне этот мираж самой себя. Он вел меня к этой судьбе. Истребительница, ставшая вампиром. Мысль об этом была такой ужасающей, что я едва могла вынести ее.

Идун погладила меня по щеке длинным пальцем, и мои страхи снова рассеялись, когда ее спокойная сущность окутала меня.

— Давай не будем притворяться, что ты вчера не приложила руку к искажению моего пророчества, Идун, — обвинил Андвари, указывая на нее мозолистым пальцем. — Знак партнерства предназначался для Эрика и этой девушки, чтобы гарантировать ее обращение. Чтобы он выполнил ее просьбу, когда она узнает правду о пророчестве. Но ты оставила свою собственную метку, не так ли? Ты связала ее сестру с другим моим. В какую странную игру ты играешь, Идун? Это просто для твоего развлечения или чтобы подразнить меня?

Идун двинулась вокруг меня, как летний ветерок, и я восстановила контроль над собой, отшатываясь к Джулиусу. Он боролся, чтобы освободиться от стены, но сила Андвари все еще удерживала его на месте.

— Немного и того, и другого, — задумчиво произнесла Идун. — Любовь — самая сильная эмоция в мире, Андвари. Сколько раз ты будешь об этом забывать? — Ее звонкий смех звенел в моих ушах, как шелест листьев. — Твоя связь между вампиром и этой девушкой натолкнула меня на мысль. Мне нужно было удержать мою новую девушку-истребительницу от любви к тому, кто передо мной в долгу. И твой маленький трюк с этими двумя заставил меня понять, что я могу немного повеселиться, делая это.

— Как глупо с твоей стороны, ведь в результате твоей игры жизнь Фабиана была спасена, — насмехался над ней Андвари.

Лицо Идун похолодело. — Очевидно, я недооценила силу чувств Магнара к девушке. Тот факт, что он не поднял руку на одного из твоих монстров, только доказывает, насколько усерднее я должна работать, чтобы держать его подальше от нее. Он продолжит избранный путь и покончит с Восставшими, как обещал, или я никогда не дам ему единственного, чего он действительно желает, — любви.

Жестокость ее слов разожгла во мне ярость. Она держала мою сестру и Магнара порознь ради своей вендетты против вампиров.

— Что ж, я хочу крови, чтобы утолить свой гнев, Идун. Отойди в сторону, — потребовал Андвари, указывая на Джулиуса.

Страх пронзил меня, когда влияние Идун снова ослабло.

— Он не твой, чтобы убивать. Ты украл то, что принадлежит мне, так что, возможно, я кое-что украду теперь у тебя, — сказала Идун, и от ее гнева задрожала земля.

Андвари поднял руку, словно собираясь ударить ее, но виноградная лоза из платья Идун метнулась и схватила меня за талию, втягивая между ними.

— Я вырву ей сердце, и ты никогда не получишь свой долг, — прорычала Идун, и ужас сковал мою грудь.

— Хватит, — прошипел Андвари. — Пока что будь по-твоему, но если твои игры будут продолжаться слишком долго, я нанесу удар лично по тебе.

Смех Идун наполнил воздух, и над нами прогрохотал гром. — Я с радостью приму этот вызов.

Андвари пожал плечами. — Тогда, возможно, когда мы встретимся снова, это будет уже на поле битвы.

В одно мгновение они оба исчезли, и Джулиус, спотыкаясь, шагнул вперед, подняв меч и напрягая мускулы.

Он, пошатываясь, остановился там, где только что стояла Идун, испустив вздох разочарования. К счастью, его раны уже зажили, и я прижалась к нему, чувствуя, как на меня наваливается тяжесть реальности.

— Ты думаешь, то, что сказал Андвари, правда? — Прошептала я, охваченная страхом. Даже если бы я согласилась с тем, что некоторые вампиры не были злыми, это не означало, что я когда-либо хотела стать одной из них. — Если я стану вампиром, это действительно снимет проклятие?

Я вздрогнула, уткнувшись лицом в грудь Джулиуса от ужасающей мысли. Я не могла.

— Я не могу быть уверен. Мы никогда не должны доверять богам, — прорычал Джулиус, и во мне вспыхнул огонек надежды, когда я взглянула на него снизу вверх, а мои пальцы впились в мускулы его рук.

— Нам следует рассказать остальным то, что они сказали? — Я выдохнула.

Глаза Джулиуса потемнели, а мое горло перехватило, пока он обдумывал это.

— Я боюсь, что они отреагируют не очень хорошо. Они уже знают о гневе Идун против них. И я думаю, что было бы лучше скрыть возможность того, что пророчество предназначило тебе стать одной из этих монстров. По крайней мере, пока мы не придумаем, как этого избежать.

Я кивнула, проглатывая комок эмоций в горле. — Я боюсь, Джулиус…

Он привлек меня к себе и крепко обнял. — Я не позволю превратить тебя в монстра.

Я кивнула, уткнувшись ему в грудь и наслаждаясь кратким моментом утешения. Но я была уверена, что в ту секунду, когда я отстранюсь, страх снова настигнет меня и я буду истерзана его острыми зубами.

Я

протянула руку, и моя рука скользнула по шелковистым простыням, материал проскользнул сквозь мои пальцы, как капля масла. Я нахмурилась, выпрямляясь, зная, что заснула не здесь.

Я в замешательстве оглядела комнату, в которой оказалась, освещенную темно-красным светом. Я сидела на черной кровати с балдахином, а со стен свисали всевозможные странные предметы. Там были кандалы и плети, кляпы и веревки.

Что это, черт возьми, такое?

Я взглянула на себя и обнаружила, что моя одежда заменена каким-то странным кожаным нижним бельем в комплекте с перчатками до локтя.

Я все еще гадала, в чьем сне нахожусь, когда за дверью послышались шаги, отчего мой пульс тревожно участился.

Я стиснула зубы и использовала свою власть над сном, чтобы сменить одежду на черные леггинсы и синий свитер, прикрывающие каждый дюйм обнаженной плоти.

Дверь открылась прежде, чем я успела подумать о том, чтобы встать с