вернулся и закрыл? Возможно. Щелчок, и загорелись свечи, освещая лабораторию. Неприятно засаднило ребро левой руки. Я развернула кисть и увидела запёкшуюся кровь. Перевела взгляд на платье. В том месте, где рука касалась ткани во время сна, остались бурые пятна. А вот это уже интересно. Покрутив в руках плед, свернула его в несколько раз и отложила в сторону. Плед был чист. Это означало только одно: на мне он появился уже после того, как кровотечение остановилось, в противном случае на нём должны были остаться следы, учитывая, в какой позе я уснула. От привычки вертеться во сне пришлось избавиться ещё двенадцать лет назад. Ладно, разберёмся с этим позже. Сейчас меня больше волновало, почему рана не затянулась сама по себе. Смею предположить, что в ней застряли осколки. Влезая на ходу в туфли, я проковыляла к столу. Пара хлопков в ладоши и свет стал ярче. Как я и предположила, под засохшей коркой оказались частицы рога. А вот вытащить их оказалось не так-то просто. Такое ощущение, что они намертво вросли в рассечённую руку. Провозившись почти час, при помощи пинцета пары-тройки заклинаний и ещё большего количества непечатных слов наконец-то удалось полностью очистить рану от инородных тел. Вопреки моим опасениям, края тут же стали стягиваться. Даже шить не пришлось. Оставив левую руку в покое, я запечатала извлечённые осколки в стеклянной шкатулке и убрала в ящик стола.

Глава 10. Смена статуса

Следующие два дня прошли спокойно. Рикки быстро шёл на поправку, у Микки приступов, спровоцированных проклятиями не было, несмотря на то, что у него дисбаланс сил был гораздо сильнее, чем у собрата. Подозреваю, что большую часть "грязной работы", которую на них обоих повесил, выполнял всё-таки он. Интересно, с чего такая забота о Рикки? Братья? Разве что двоюродные, потому что, судя по данным из договора, родились оба в один год с разницей в несколько месяцев. Измены у чертей не приняты. Тот факт, что оба носили одну фамилию ничего не означал. Тэршам — это всего лишь название клана и все, кто в него входят, используют его в качестве фамилии. За какие заслуги оба оказались в рабстве так же не удалось выяснить. Если бы клан вёл оседлую жизнь, было бы проще, но, к сожалению, он являлся кочевым, а искать на просторах Герствара определённый чертовский табор — как иголку в стоге сена. Из договора следовало только одно: продал их не соплеменник, несмотря на то, что на момент первой продажи они были. Ведь детей могли продавать лишь родфственники, либо тот, кто украл их из табора. Второй вариант я сразу отмела: иначе договор превратился бы в прах. Скрепляя любую магическую сделку хоть рукопожатием, хоть подписью, всегда добавляю невидимую печать. Если с документами что-то неладное, моментально их уничтожает, авонатоматически признавая недействительными. Прав был Максимилиан, когда отправил меня не на боевой факультет, а к законникам. Туда и отбор был проще в плане документов, и на присяге можно было назваться любым своим именем, главное — потом жить под ним. Своё настоящее мне раскрывать тогда было нельзя, чтобы "любящие" родственники не нашли, да и сейчас не особо желательно, несмотря на то, что его давно вычеркнули из всех родовых книг. Полное имя, которым меня нарекли родители и с которым я дожила до шестнадцати лет по сути было давно похоронено. Вот и получилось, что я отбросила второе имя и фамилию, которая так же, как и у чертей происходила от названия Рода, а своеобразное первое дало простор для сокращений, которые я использовала в зависимости от ситуации. Поэтому в военной академии и на службе меня знали, как Сандру, а друзья и знакомые, как Рину. Микки и Рикки я представилась так, как у нас было принято представляться слугам. К тому же у меня были на них свои планы. С фамилией вышло ещё проще: называла место, где появилась на свет. Мать родила раньше срока, не успев добраться до фамильного замка. Но об этом знали лишь я и родители, унёсшие эту тайну в могилу. Так что с точки зрения законности никаких проблем не было, более того, даже все проверки на Кристаллах Правды легко проходила.

Мда… Получается в итоге, что чертей так же, как и меня предали, а по факту — продали родственники… Вот только меня в монастырь, а их в рабство. Весело. По поводу того, почему имя первого их владельца не включало название клана была одна догадка. С большой вероятностью их передали по расписке. В счёт долга. И возможно это было лишь в одном случае: крупный проигрыш в азартных играх. Мерзость и низость. Но допытываться до правды я пока не спешила. Сейчас это было не так важно.

Я дописала третий экземпляр договора и позвала Микки и Рикки. Как только они явились, я протянула каждому по свитку:

— Прочтите внимательно. Если возникнут вопросы или возражения, то готова выслушать.

Оба с опаской взяли бумаги и принялись изучать. По мере того, как они переходили от одного абзаца к другому, их глаза округлялись всё больше и больше.

— Госпожа Ри, но это же… Это… — посмотрел на меня ошарашенный Микки.

— Договор о найме на индивидуальных условиях. Я перевожу затраченные на вашу покупку свои личные средства в ваш персональный долг ко мне и готова его заменить на срок службы, эквивалентный этой сумме. Лет сто пятьдесят, максимум, двести и вы оба свободны. Кроме того, вам обоим, в случае согласия, будет положено ежемесячное жалованье. Если сумеете им с умом распорядиться, то у вас появится возможность понемногу гасить долг из сэкономленых денег и тем самым сократить срок службы. В случае согласия на мои условия и подписания договора ваш рабский статус автоматически перестаёт сушествовать. Единственное, на что прошу обратить внимание: Заклятие Подчинения я с вас не снимаю. Это в ваших же интересах с точки зрения вашей же безопасности. На размышления у вас сутки.

Рикки ещё раз пробежался глазами по тексту и робко выглянул из-за листа:

— Госпожа Ри, а можно узнать, почему пажи, а не слуги?

— Видишь ли, слуги несколько ограничены в своих возможностях, в том числе и в плане сопровождения. Их попросту не пустят дальше комнаты слуг, если понадобится куда-либо пойти. Пажи же имеют право сопровождать того или ту, кому служат, повсеместно. Для меня это имеет значение, потому как периодически вам обоим придётся выполнять некоторые мои поручения…

Услышав последнюю фразу оба внезапно побледнели.

— Не о том